Бернард Корнуэлл - Стрелки Шарпа
– Да, сэр.
– Буду с вами честен, лейтенант Шарп. Я не хочу, чтобы мои люди оставались здесь на ночь. Мы имеем честь представлять авангард нашей армии и, следовательно, постоянно подвергаем себя опасности. Испанские крестьяне временами нам сильно досаждают. Оставаясь здесь, я могу за ночь потерять несколько человек. Им перережут в темноте горло, а я не хочу, чтобы лучшая в мире кавалерия погибала столь ужасной и бесславной смертью. Поэтому я предлагаю вам сдаться задолго до наступления темноты. Более того, если вы не сделаете этого сейчас, я уже не приму сдачи. Я ясно выражаюсь?
Шарп был удивлен угрозой, но ничем этого не проявил.
– Я вас понимаю, сэр.
Несмотря на слова Шарпа, д'Эклан посчитал нужным добавить:
– Вы все умрете, лейтенант. Не так мучительно, как испанские крестьяне, но умрете. Завтра сюда подойдут основные силы, и я прикажу артиллеристам разнести несчастную ферму в клочья. Это послужит уроком для врагов Франции. Не стоит отнимать время у императора.
– Да, сэр.
Д'Эклан улыбнулся.
– Означают ли ваши слова согласие сдаться?
– Нет, сэр. Видите ли, я не верю в ваши пушки. Вы таскаете с собой тюки с сеном. – Шарп показал на пасущихся за открытой дверью амбара офицерских лошадей с притороченными к седлам тюками. – Если бы за вами действительно шла армия, сено везли бы на телегах. Вы всего-навсего патрулируете территорию, и, если мой отряд продержится достаточно долго, вы уйдете.
Полковник задумчиво посмотрел на Шарпа и пожал плечами.
– Я восхищен вашим мужеством, лейтенант. Но оно вам не поможет. На самом деле выбора у вас нет. Ваша армия разбита и спешит вернуться домой. Испанские армии разгромлены и рассеяны. Никто вас не выручит. Вы можете либо сдаться, либо проявить упрямство, что в вашем случае означает быть изрубленным в куски. – В голосе полковника уже не было веселых и добродушных ноток. Теперь он говорил совершенно серьезно. – Одно или другое, лейтенант. Вы все будете убиты, я об этом позабочусь.
Шарп понимал, что шансов выиграть осаду у него нет, но гордость не позволяла в этом признаться.
– Мне нужно все обдумать, сэр.
– Другими словами, вы хотите потянуть время? – Егерь презрительно пожал плечами. – Это вам не поможет, лейтенант. Вы что, серьезно думаете, что мы позволим майору Вивару уйти?
Шарп тупо уставился на француза.
– Мы знаем, что он с вами. Он и его драгоценный сундук.
– Он... – Шарп не знал, что сказать.
– Так что я не намерен отпускать добычу. Император лично поручил мне доставить сундук в Париж, и я его не подведу. – Д'Эклан снисходительно улыбнулся: – Разумеется, если вы пришлете ко мне майора с его ящиком, я позволю вам уйти на юг. Не думаю, что несколько оборванных стрелков представляют угрозу будущему империи.
– Майора со мной нет, – сказал Шарп.
– Лейтенант! – укоризненно воскликнул д'Эклан.
– Спросите у методистов! Я не видел Вивара уже два дня!
– Он лжет! – Из-за кучи щитов появился высокий человек в черной бурке и белых сапогах. – Ты лжешь, англичанин!
– Заткни пасть, ублюдок! – взревел оскорбленный недоверием Шарп.
Полковник д'Эклан встал между разъяренными мужчинами. Не сводя глаз с Шарпа, он по-английски обратился к человеку в черной бурке:
– Похоже, дорогой граф, ваш брат преуспел в распространении ложных слухов.
– Он брат Вивара? – Изумлению Шарпа не было предела. Брат Вивара, так люто ненавидящего французов, находился в стане врага? И видел, как французы насилуют и убивают испанских детей и женщин? Недоверие Шарпа было настолько очевидным, что д'Эклан посчитал нужным официально представить графа.
– Позвольте представить вам графа де Моуроморто, лейтенант. Он в самом деле брат майора Вивара. Вы должны понимать, что, вопреки распространяемой английскими газетами лжи, в Испании многие приветствуют французское присутствие. Эти люди исходят из того, что пришла пора избавиться от старых предрассудков и пережитков, которые так долго не давали жить этой стране. Граф – один из таких людей.
Граф пристально смотрел на англичанина. Шарп ответил ему враждебным взглядом.
– Значит, вы позволили этим ублюдкам убивать ваш народ?
Казалось, испанец сейчас набросится на лейтенанта. Он был выше Бласа Вивара, но теперь, с близкого расстояния, Шарп видел их сходство. У него была такая же драчливая челюсть и горящие глаза, с ненавистью взирающие на Шарпа.
– Что вы знаете об Испании, лейтенант? – произнес граф, – о ее отчаянном положении? О жертвах, которые должен понести народ на пути к свободе?
– Что вы знаете о свободе? Вы ничтожество, ублюдок и убийца!
– Довольно! – Д'Эклан вскинул руку. – Вы утверждаете, что майора Вивара с вами нет?
– Ни его, ни его проклятого сундука. Вас это, конечно, не интересует, но мы поссорились, и мне наплевать, придется ли еще раз свидеться. Однако он, похоже, удачно направил вас по ложному следу.
Гнев лейтенанта, похоже, удивил д'Эклана.
– Возможно, но след вывел на вас, лейтенант. И вы станете жертвой. Вы и ваши стрелки.
Полковнику явно нравилось это слово. Он знавал гусар, улан, егерей, драгун и бомбардиров, он был знаком с саперами и кирасирами, гренадерами и фузилерами, но он никогда не слышал, чтобы солдат называли «стрелками».
– С другой стороны, – продолжал д'Эклан, – если бы Вивар был с вами, вы бы все равно отрицали его присутствие, разве не так? Вы же взялись его охранять, что объясняет ваше участие в этом безнадежном сражении.
– Его здесь нет, – устало повторил Шарп. – Спросите у методистов.
– Я непременно расспрошу девушку, – весело произнес д'Эклан.
– Расспросите, – огрызнулся Шарп. Он думал о том, насколько умен оказался Вивар, распространивший слух о том, что идет с ними на юг. Другими словами, принес их в жертву. Злости на майора Шарп не испытывал. Напротив, он против воли восхищался испанцем.
Шарп швырнул сигару в угол.
– Я ухожу.
Д'Эклан кивнул.
– Даю вам десять минут все обдумать и сдаться. Au revoir, лейтенант!
– Сам пошел!
Шарп вернулся на ферму. След вывел на него, значит, его и убьют. Вот так Вивар отомстил за уход Шарпа. Лейтенант рассмеялся, поскольку больше ему ничего не оставалось. Кроме как драться.
– Чего хотела эта сволочь, сэр? – спросил Харпер.
– Он требует, чтобы мы сдались.
– Сволочь-то себе на уме.
– Если мы не сдадимся сейчас, позже они сдачу не примут.
– Похоже, ему надо торопиться. Боится ночи?
– Боится.
– Что будем делать, сэр?
– Пошлем его к черту. А тебя назначим сержантом.
Харпер скривился.
– Нет, сэр.
– Почему, черт побери?
