Бернард Корнуэлл - Стрелки Шарпа
– Давай! – закричал он. – Давай!
Драгунский офицер наклонился в седле и выставил палаш, чтобы вспороть Шарпу живот. Лейтенант опередил его на долю секунды. Сжимая палаш двумя руками, он размахнулся и изо всех сил рубанул лошадь по морде. Удар пришелся на зубы. Несчастное животное завертелось на месте, а Шарп кинулся вперед, прижался к лошадиному боку и попытался выдернуть драгуна из седла. Прием не удался, ударом притороченного к седлу тюка с сеном лейтенанта кинуло в грязь. Кивер отлетел далеко в сторону. Лошадь лягнула его в бедро и ускакала.
Шарп с трудом поднялся на ноги.
– Ложись! – заорал Харпер, и Шарп инстинктивно рухнул на землю.
Над головой прогремел очередной залп. Завизжала и повалилась в грязь лошадь. Копыто дергающегося в судорогах животного едва не проломило Шарпу череп.
– Бежать! – заревел Харпер.
Шарп успел разглядеть картину кровавой бойни на дороге. Дав несколько залпов по скопившимся в заторе драгунам, Харпер смешал их атаку.
Лейтенант вбежал в ворота. До спасения оставалось пересечь последнюю лужайку. Стрелки уже заскакивали в здание фермы, Шарп видел, как отлетают ставни под ударами прикладов.
– Сзади!
С левой стороны грохотали копыта. Зарычав от ярости, Шарп развернулся и ткнул палашом в морду лошади. Животное увернулось, но драгун оказался в невыгодном положении. Он хотел перегнуться через седло и рубануть Шарпа наискосок, но лейтенант ушел от удара и всадил палаш в бедро француза. Лошадь унесла раненого седока.
Продолжали греметь ружейные выстрелы. Одна пуля пронеслась так близко, что Шарп почувствовал на лице дуновение ветра.
– Бежать! – снова крикнул Харпер.
Шарп кинулся вперед. Он добрался до фермы одновременно с последним стрелком. Харпер стоял у двери, готовясь задвинуть ее тяжелым комодом.
– Спасибо! – выдохнул Шарп, вваливаясь в дом. Харпер не обратил на него внимания.
Через все здание фермы тянулся огромный коридор. Две двери вели в дом, две другие, расположенные по концам коридора, наружу. Шарп распахнул дверь слева и оказался в просторной кухне, где у камина сидели, съежившись от страха, мужчина и женщина. Над огнем висел на крюке кипящий котел, воняющий щелочью. Кучер Паркеров торопливо объяснял ситуацию, одновременно заряжая огромный пистолет. Луиза пыталась извлечь из изящного тесного ящичка небольшой пистолет с рукояткой из слоновой кости.
– Где ваша тетя? – спросил Шарп.
– Там!.. – Девушка показала на дверь в другом конце кухни.
– Зайдите туда!
– Но...
– Я сказал, зайдите туда! – Шарп захлопнул футляр с пистолетом и, несмотря на возмущение девушки, затолкал ее в буфетную, где среди каменных кувшинов сидели на корточках ее дядя и тетя.
Драгуны кружили возле амбара. Зеленые куртки продолжали стрелять. Попятилась лошадь, француз зажал раненую руку, затрубил горн.
Драгуны рассыпались. Они держались поблизости, укрывшись от огня за каменным амбаром. Шарп понимал, что спустя несколько секунд враг спешится и изрешетит ферму из ружей.
– Сколько здесь окон, сержант?
– Не знаю, сэр, – еле выдохнул Уильямс, еще не отдышавшийся после бега в гору.
Влетевшая в окно кухни пуля ударила в стропила.
– Не поднимать голов, черт вас дери! И стрелять в ответ!
На первом этаже было три комнаты: большая кухня с окнами на юг и на север, буфетная без окон, где укрылись Паркеры, и огромный коровник в конце коридора, тоже без окон; в нем обитали две свиньи и дюжина перепуганных куриц. Из кухни на второй этаж вела лестница. Там была спальня. Широкая кровать и массивный комод свидетельствовали об относительной зажиточности хозяев.
Шарп выставил стрелков у окон, затем приказал сержанту Уильямсу занять верхнюю комнату и пробить бойницы в восточной и западной стенах.
– Пробейте выход на крышу.
– На крышу? – Уильямс растерянно посмотрел на мощные стропила и бревна, прикрывающие черепицу.
– Нам необходимо видеть, что происходит на востоке и на западе, – пояснил Шарп. Не имея обзора, он был уязвим для неожиданной атаки.
Снова спустившись вниз, лейтенант приказал пробить бойницу рядом с трубой. Фермер наконец сообразил, что от него требуется, притащил кирку и принялся долбить выбеленную известью стену. Висящее на стене распятие подпрыгивало от мощных ударов.
– Ублюдки справа! – крикнул от окна Харпер.
Прогремело несколько ружей. Сделавшие выстрел зеленые куртки уступали место другим. Несколько пеших драгун попытались ворваться на ферму, трое из них повалились в лужу. Двое спустя некоторое время поднялись и заковыляли назад, третий не шевелился. Шарп видел, как пузырится под дождем окрашенная кровью вода.
На некоторое время вся затихло.
Никто из стрелков Шарпа не пострадал. Хозяйка испуганно предложила им колбасы.
Из буфетной на коленях выполз Джордж Паркер. Дождавшись, когда Шарп обратит на него внимание, он поинтересовался, что лейтенант планирует делать дальше.
Шарп ответил, что собирается ждать темноты.
– Но это же несколько часов! – испуганно сглотнул Паркер.
– Часов пять, не больше, сэр. – Шарп перезарядил ружье. – Если, конечно. Господь не остановит солнце.
Паркер пропустил мимо ушей еретическое замечание офицера.
– А потом?
– Будем прорываться, сэр. Чем позже, тем лучше. Важно застать ублюдков врасплох. Нескольких убьем, остальные, надеюсь, растеряются. – Шарп присыпал полку ружья порохом. – А здесь они нам ничего не сделают, если не будем высовываться.
– Но... – Пуля ударила в стену, и Паркер втянул голову в плечи. – Моя дорогая жена надеется, что вы выручите нашу карету.
– Боюсь, что нет, сэр. – Шарп поднялся на колено, уловил движение за навозной кучей и выстрелил. Комната наполнилась дымом, на пол упал горящий пыж. – Нет времени, сэр. – Лейтенант присел на корточки, вытащил из ранца патрон и откусил пулю.
– А как же мои Заветы?
Шарп решил не говорить, что книги, когда он видел их в последний раз, валялись в испанской грязи. Он выплюнул пулю в ствол ружья.
– Ваши Заветы, сэр, попали в руки наполеоновской армии, – Шарп примял пыж, порох и пулю в ружейном стволе. Во рту остался неприятный привкус селитры.
– Но... – Очередная пуля прервала Паркера. Она пробила свисающую с крючка сковородку, ударилась в котел и упала к ногам Шарпа. Лейтенант поднял ее и несколько раз подбросил, давая остыть.
Паркер озадаченно нахмурился.
– Поговаривают, что французы пользуются отравленными пулями, сэр. – Шарп говорил нарочито громко, чтобы стрелки, многие из которых верили подобным небылицам, могли его слышать. – Так вот это неправда.
