Александр Старшинов - Центурион Траяна
– Еще как ошибся! – отозвался Приск. – Я же думал – они торговать явились.
– А-а-а… Наторгуемся!
Они мчались назад в лагерь, а заречные гости – за ними. У римлян кони были свежее, и пока разведчики опережали варваров, но все равно мчаться по твердому и порой скользкому насту, зная, что за тобой гонятся сотни врагов, не самая веселая прогулка.
– Гляди, трое скачут. Похоже, не варвары, а наши! Беглецы! – Кука махнул рукой вперед. – А там еще и еще… Ну, всполошились наконец!
– Да уж, думали, их не коснется…
Кука принялся нахлестывать коня.
Под Приском конь мчался сам – не дожидаясь ударов плети.
В общем-то, картинка понятная: увидевшие дым над бургом жители ближайших усадеб кинулись под защиту мечей Пятого Македонского. Но укрыться в последний момент в лагере шанс был у очень и очень немногих. Как только варвары окажутся в опасной близости, ворота закроются, предупредил Пруденс.
Кука и Приск мчались уже галопом. М-да, из их «славного контуберния», нельзя сказать, чтобы Кука держался в седле лучше всех. Но сейчас он гнал коня с азартом возницы в Большом цирке, когда колесница приближается уже к последней, седьмой мете.
Посему он даже немного опередил Приска. Впрочем, Гай смотрел совсем не в сторону ворот – открыты или нет – а на тех, кто к этим воротам стремился.
Впереди прочих беглецов рысил парень на рыжей лошадке, вез девочку лет пяти, за ним мужчина гнал двух коров и бычка, те бежали по льду крупной рысью, не отставая от лошади. Мужчина трусил следом за маленьким стадом и уже, похоже, выбился из сил. Он сбросил на бегу меховую безрукавку, но даже издалека Приск видел, как от бегуна валит пар. Следом тащилась, спотыкаясь, полуодетая женщина с ребенком на руках. Беженцев нагоняли три всадника. Один – на серой быстроногой кобыле, второй – на тяжелом рыжем скакуне. Лошадь под третьим Приск узнал даже издалека. Это был Крепыш, уже изрядно постаревший жеребец, на котором Приск когда-то мчался на подмогу своим друзьям-новобранцам. Много же с той поры воды утекло как в Данубии, так и в Эске-реке!
Выходило, что третьим в маленькой кавалькаде скакал Аристей.
Значит, всадник на серой лошади – Кориолла?..
У Приска сердце мгновенно заколотилось в горле, но он тут же унял его, осадил, как норовистого коня.
Всадник на серой кобыле опережал, но ненамного. Судя по всему, сойдутся все у ворот. Если успеют.
– Не успеют, – обернувшись, выкрикнул Кука. – Заречные их у самых ворот положат.
– Успеют, – упрямо выдохнул Приск.
– Не успеют. Заклад?
– Десять денариев, что успеют. Дуй в лагерь.
– А ты?
– Я варваров пощекочу.
– Нет.
– На стену! Поддержи меня. Понял? Пусть Малыш с Молчуном катапульты наведут. Пруденса уговори: ворота держать до последнего.
– Безумец! Под опеку тебя!
Кука хлестнул коня. Переспрашивать, что задумал Приск, не стал. Махнул рукой на прощание и помчался к воротам – их все еще держали открытыми, но в любое мгновение створки могли захлопнуться. Кука первым проскочил в щель. Приск натянул повод и развернул скакуна навстречу варварам. Оценил обстановку. Из клина преследователей вырвались пятеро или шестеро всадников – самых шустрых. Лошади у них были без брони, да и вооружение так себе. Все выглядело не так уж и плохо – только бы жеребец не подвел – был он слишком нервный, пугливый.
Приск оглянулся. Первые беглецы были почти у ворот, парень на рыжей лошади одной рукой держал поводья и девчонку, второй размахивал и при этом непрерывно кричал:
– Не закрывайте! Не закрывайте!
Коровы с бычком, мужчина и женщина с ребенком отстали. Три всадника уже сами заметили опасность и теперь мчались изо всех сил. Нагнали женщину. На миг притормозили. Один из всадников подхватил ребенка, второй – усадил позади себя женщину. Теперь они поскачут не так резво. Гай причмокнул, сдавил ногами бока жеребца, посылая того вперед, навстречу варварам. Надо было остановить этих резвых из авангарда и дать беглецам несколько лишних мгновений. Все пятеро варваров принялись стрелять на скаку. Все метили в Приска, но ни один не попал в римлянина – четыре стрелы ушли мимо, пятая звякнула о поднятый легионером овальный щит. Гай сблизился еще на сотню футов, вытянул легкий дротик из колчана, прицелился и метнул. Уж он-то не промахнулся – угодил в первого всадника. Тот вылетел из седла, а лошадь поскользнулась и завалилась на бок. Еще один бросок. Мимо. Третий дротик угодил в коня варвара. Тот рухнул на колени, всадник перелетел через голову скакуна. Остальные всадники резко сбавили ход. Остановились, натягивая луки. Гай мгновенно прикрылся щитом, услышал, как стучат стрелы, впиваясь в дерево щита.
Приск обернулся. Три всадника (Аристей скакал последним) были уже возле самых ворот. Только мужчина с коровами и бычком еще трусил к лагерю. Но и он успевал проскользнуть внутрь, если варвары не снимут его стрелой. Значит, можно возвращаться. Бездумный героизм ни к чему. Гай развернулся и помчался к воротам. Домой.
И тут он оплошал. Выбрал дорогу напрямую, не поглядел внимательно, что и как, не заметил ледяного зеркала впереди. Копыта коня заскользили, жеребец грохнулся на лед. На счастье, Приск успел сгруппироваться в момент падения. Перекатился кубарем по льду, ухнул в сугроб. Тут же вскочил. Но жеребец поднялся на ноги на пару мгновений раньше и устремился прямиком к воротам.
Слава бессмертным богам, Кориолла в лагере! Отлично! Все спасутся. Даже коровы. Один Гай остался стоять на снегу. И еще варвары. Трое уцелевших из авангарда. А за ними накатывали остальные, никак не меньше двух сотен – сплошная масса. Сообразив, что добыча ускользнула, вся троица нацелилась на легионера. За доброе дело положена награда!
Приск вильнул в сторону, подобрал оброненный во время падения щит, потом развернулся и побежал к воротам. Если он подведет варваров под стены – их снимут лучники или пращники. Но до стены было безумно далеко. Хотя копьем из катапульты достать уже было можно.
Жеребец Гая поравнялась с пастухом, тот, не будь дурак, ухватил коня за повод и поволок в лагерь. Всадники, ради которых Гай рискнул жизнью, были уже в безопасности.
Приск бежал. Ух, как он бежал! Но, как ни старался, быстрее всадника он мчаться не мог. Ледяной воздух обжигал горло. Приск никак не мог разглядеть – открыты еще створки или уже нет.
– …ай! – донеслось со стены.
Приск обернулся.
Один из всадников летел на него, целя тяжелым копьем в грудь. Гай застыл, притворяясь, что окаменел от ужаса, но в последний момент метнулся в сторону, увернувшись от удара. Всадник на полном скаку пролетел мимо. Приск попытался достать его мечом – не смог. Коротковат гладиус для таких ударов. И тут варвар совершил ошибку. Молодой парень слишком сильно рванул повод, пытаясь развернуть коня, тот присел на задние ноги. На покрытом настом снегу этого делать было ни в коем случае нельзя. Конь испугался, дернулся в одну сторону, потом в другую… Копыта заскользили, конь опрокинулся и подмял всадника под себя. Смешно, но варвар совершил ту же ошибку, что и римлянин.
