Эндрю Ходжер - Храм Фортуны II
Все шло своим чередом, но вот — уже не припомню, почему — Габиний начал отдавать предпочтение Гиркану. Тогда Аристовул и его люди заперлись в Иерусалиме, и когда подошел Помпеи с основным своим войском, началась осада.
Правда, напуганные грозным видом легионов, жителя города очень скоро открыли ворота Помпею и его союзнику Гиркану, однако несколько тысяч самых фанатичных сторонников Аристовула заперлись в храме и поклялись сражаться до последнего. Ох уж это ослиное упрямство иудеев, сколько оно им самим принесло горя.
Храм — монументальное сооружение с толстыми стенами и высокими башнями — был взят приступом через три месяца. Ни один из его защитников не остался в живых.
Помпеи расположил по нескольким крепостям свои гарнизоны и отбыл в Рим, где его ждал триумф, увезя с собой пленного Аристовула. А Иудею обложил данью, поставил ее под контроль римского наместника Сирии, но все же сохранил в стране некоторое подобие самоуправления и назначил Гиркана — в благодарность за оказанные им услуги — нет, даже не царем, а просто правителем, этнархом этих мест.
Тут надо заметить, что этот самый Гиркан был от природы человеком недалеким, неэнергичным, слабовольным. Все, чем он мог гордиться, сводилось только к знатности рода. А направлял его и, по сути, руководил им очень толковый советник, некий Антипатр.
Да вот только этого Антипатра терпеть не могли другие иудеи. И вы будете смеяться — лишь из-за того, что тот был родом из Идумеи, есть такая область в Палестине. Иудеи и идумейцы — близкие родственники, происходят от одного предка, но вот возненавидели друг друга из-за какой-то ерунды... Впрочем, я уже говорил, что это сумасшедшая страна.
Короче, именно Антипатр сделал Гиркана правителем и теперь очень старался укрепить дружбу с римлянами. Когда легат Марк Скавр предпринял экспедицию в соседнюю Набатею, дабы приструнить тамошних арабов-кочевников, которые чересчур увлеклись пограничным разбоем, Антипатр оказал ему значительную помощь.
И римляне платили ему тем же — до определенных пределов. Когда сын Аристовула Александр поднял восстание и практически захватил власть в стране, все тот же Габиний — к тому времени уже наместник Сирии — бросил на помощь Гиркану свои войска. Мятеж был подавлен.
Однако Габиний убедился, что этнарх не пользуется в стране популярностью и абсолютно не способен управлять государством. Тогда он с чисто римской решительностью лишил его титула, оставив лишь в должности верховного жреца, разделил всю страну на пять автономных областей и уничтожил последние остатки иудейской «независимости».
С тех пор римские чиновники чувствовали себя истинными хозяевами Палестины. После Габиния проконсулом Сирии стал небезызвестный Марк Красс, который подавил бунт гладиаторов Спартака. Собирая средства на свой поход в Парфию, он не только ободрал до нитки города и села Иудеи, но и вывез сокровища из их храма. А храм свой они очень уважают.
Жрецы прокляли Красса, и это помогло. Из Парфии он не вернулся — его предательски убили, а римская армия почти вся погибла в песках.
При известии об этом иудеи снова восстали. Но поражение одной армии еще не было поражением всего Рима. Новый наместник Гай Кассий потопил восстание в крови.
Но тут в Вечном городе появились свои проблемы. Началась уже открытая война между Цезарем и Помпеем. Цезарь перешел Рубикон и занял столицу республики. Помпеи бежал в Македонию.
Будущий диктатор немедленно освободил Аристовула и собирался даже отправить его в Палестину. Причем не одного, а с войском из двух легионов. Он понимал, что Аристовул может оказаться очень полезным, вокруг него сплотились бы все иудеи, которые ненавидели Помпея за то, что тот осквернил их храм.
Однако у Магна оставались еще сторонники в Риме — Аристовул был тайно отравлен.
А Гиркан — вернее, Антипатр — понял, что раз связавшись с римлянами, нельзя уже оставаться нейтральным. Надо твердо и решительно выбрать, с кем ты будешь.
Но они не успели сделать свой выбор. События разворачивались стремительно. Разбитый в битве при Фарсале, Помпеи бежал в Египет, где и был умерщвлен придворными царя Птолемея. Цезарь одержал победу.
Но это и беспокоило Антипатра. Ведь что ни говори, а они верно служили Помпею. Не захочет ли теперь Цезарь отомстить сторонникам своего врага. А народ Иудеи бурно радовался: вот погиб человек, который осквернил наш храм. Слава Богу единому!
Однако враги Гиркана не имели достаточно сил, чтобы воспользоваться моментом и захватить власть. Им оставалось лишь ждать. Вот придет Цезарь и наведет порядок. Ведь он уже высказался в поддержку Аристовула. У того остался еще один сын — Антигон. Вот кто должен стать царем. Смерть ненавистному Гиркану!
Видимо, так бы все и вышло. Но — случилось непредвиденное. Цезарь влюбился в египетскую царицу Клеопатру.
Квириний глубоко вздохнул, медленно покачал головой и опять смочил губы вином, Сабин слушал, затаив дыхание. Рассказ старика захватывал его все больше и больше. Марк Светоний невозмутимо смотрел в свой кубок, чуть прикрыв глаза.
— Да, он влюбился в Клеопатру, — снова заговорил старик. — Это было неразумно, но Цезарь есть Цезарь. Вот уж кому везло.
В результате он оказался с кучкой солдат осажденным в Александрии. Правда, армия Птолемея никак не могла захватить город, но римлянам грозила голодная смерть, не было и воды. Цезарь разослал гонцов во все стороны, чтобы те позвали хоть кого-то на помощь. Тогда, кстати, отец Тиберия и муж Ливии командовал флотом Цезаря, но корабли не могли оказать значительного влияния на ход войны.
Соратник Цезаря Митридат из Пергама сумел собрать значительные силы и двинулся из Сирии в Египет. Но вынужден был остановиться у стен Пелузия. Эта неприступная крепость закрывала путь в царство Птолемея, и с нею Митридат ничего поделать не смог.
Ситуация осажденных в Александрии ухудшалась со дня на день, а войско Митридата беспомощно стояло под стенами Пелузия.
И тут к нему подошло подкрепление — несколько тысяч хорошо вооруженных и обученных солдат. А привел их Антипатр, советник Гиркана. Он быстро сориентировался, что сейчас выгоднее держать сторону Цезаря, и поспешил доказать свою лояльность.
Митридат начал штурм крепости. После ожесточенного боя Пелузий был взят. Первым на стены поднялся Антипатр.
Дорога на Египет была открыта.
Армия двинулась к Александрии на помощь Цезарю. Все египетские иудеи стали под ее знамена, а это уже была значительная сила.
Войска Птолемея были разбиты под Мемфисом, а потом еще раз — у стен столицы. Разгром был полным. Царь Птолемей утонул во время панического бегства, а Цезарь — в начале марта — стал полновластным повелителем страны, которая чуть не сделалась его могилой.
