Бернард Корнуэлл - Арлекин. Скиталец. Еретик (сборник)
– Убивают! – вопил он. – Убивают!
Колли, выругавшись, взял пригоршню вонючей грязи и запихал ему в рот. Крики стихли.
– Ублюдок! – сказал он и ударил Томаса ногой по голове. – Ублюдок!
Томас давился грязью, но не мог ее выплюнуть.
Сэр Саймон встал над ним.
– Сейчас тебя научат хорошим манерам, – сказал он, глядя на дымящийся котел.
Но тут ворота отворились и во двор вошел человек.
– Ради бога, что здесь происходит? – спросил он.
Если бы не забитый грязью рот, Томас запел бы гимн во славу святого Себастьяна, поскольку его спасителем оказался отец Хобб, видимо услышавший неистовые крики и прибежавший в переулок узнать, в чем дело.
– Что вы делаете? – спросил священник сэра Саймона.
– Это не ваше дело, святой отец, – сухо ответил сэр Саймон.
– Томас, это ты? – Священник снова перевел взгляд на рыцаря. – Именем Бога, это мое дело! – Отец Хобб был вспыльчив и теперь вышел из себя. – Кем, черт возьми, вы себя возомнили?
– Поосторожнее, священник, – прорычал сэр Саймон.
– Поосторожнее? Мне? Ваша душа будет пылать в аду, если вы сейчас же не уберетесь! – Маленький священник схватил огромную кузнечную кочергу и стал размахивать ею, как мечом. – Все ваши души будут в аду! Убирайтесь! Все вон! Именем Господа, убирайтесь! Прочь отсюда!
Сэр Саймон попятился. Одно дело – пытать стрелка, но совсем другое – драться со священником, чей голос звучал достаточно громко, чтобы привлечь в кузницу нежелательных свидетелей. Рыцарь прорычал отцу Хоббу, что он ублюдок, сующий свой нос куда не следует, но все же отступил.
Отец Хобб опустился на колени рядом с Томасом и выковырял у него изо рта липкую грязь вместе со сгустками крови и осколками зубов.
– Бедняга! – сказал он и помог Томасу подняться. – Я отведу тебя домой, Том, отведу домой и умою.
Томаса стошнило. Натянув штаны, он с помощью священника поковылял к дому Жанетты. Дюжина стрелков встретила его возгласами; всем хотелось узнать, что случилось, но отец Хобб оттеснил их прочь.
– Где кухня? – спросил он.
– Она нас туда не пускает, – неразборчиво прошамкал Томас распухшими губами.
– Где? – настаивал отец Хобб.
Один из стрелков кивнул на дверь. Священник толкнул ее и чуть ли не силой втащил Томаса внутрь. Он усадил его на стул и пододвинул тусклые светильники, чтобы рассмотреть избитое лицо.
– Боже милостивый! Что они с тобой сделали?
Священник ободряюще похлопал стрелка по руке и отправился на поиски воды.
На кухню ворвалась Жанетта. Она тряслась от ярости.
– Что ты делаешь в моей кухне? Убирайся!
Тут она увидела лицо Томаса и осеклась. Если бы раньше кто-то сказал ей, что она пожалеет страшно избитого английского лучника, она бы плюнула этому человеку в глаза. Но теперь…
– Что случилось? – спросила Жанетта дрогнувшим голосом.
– Это сэр Саймон Джекилл, – попытался объяснить Томас.
– Сэр Саймон?
Услышав это имя, из помещения для мытья посуды вышел отец Хобб с большой чашей воды.
– Порочная тварь, полная зла и греха, – проговорил он по-английски и обратился к Жанетте: – У вас есть какая-нибудь тряпка?
– Она не говорит по-английски, – сказал Томас.
Его лицо заливала кровь.
– На тебя напал сэр Саймон? – спросила Жанетта. – Почему?
– Потому что я посоветовал рыцарю ошпарить задницу, – ответил Томас и был награжден улыбкой.
– Неплохо, – сказала графиня.
Она не пригласила Томаса остаться на кухне, но и не прогнала его. Жанетта стояла и смотрела, как священник обмывал ему лицо. Потом отец Хобб снял с Томаса рубашку и перевязал грудную клетку.
– Скажи ей, чтоб помогла мне, – сказал отец Хобб.
– Она не опустится до этого, – ответил Томас.
– Печальный и грешный мир, – заключил отец Хобб и добавил: – Теперь не шевелись, Том. Сейчас будет больно, дьявольски больно.
Он ухватился за перебитый нос, послышался хруст хрящей, и Томас взвыл. Отец Хобб приложил к носу намоченную холодной водой тряпку.
– Держи ее здесь, Том, и все пройдет. Ну, не совсем, но ты привыкнешь. – Качая головой, он сел на пустую бочку из-под соли. – Господи Исусе, Том, что же с тобой делать?
– Вы уже все сделали, – сказал Томас, – и я вам благодарен. Денек-два, и я буду прыгать, как весенний ягненок.
– Ты и так слишком долго прыгал, Том, – серьезно проговорил отец Хобб.
Жанетта, ни слова не понимая, смотрела на мужчин.
– Бог дал тебе хорошую голову, – продолжал священник, – но ты впустую тратишь свои мозги, Том, впустую.
– Вы хотите, чтобы я стал священником?
Отец Хобб улыбнулся:
– Сомневаюсь, что ты сильно доверяешь Церкви, Том. Ты бы мог стать архиепископом, у тебя хватило бы ума и хитрости для этого. Но похоже, тебе куда больше нравится быть солдатом. Однако ты в долгу перед Господом, Том. Помни данное отцу обещание! Ты дал его в церкви, и для твоей души было бы неплохо его сдержать.
Томас рассмеялся и тут же пожалел об этом, поскольку ребра пронзило болью. Он выругался и, извинившись перед Жанеттой, снова обратился к священнику:
– И как же, во имя Господа, мне сдержать свое обещание, святой отец? Я ведь даже не знаю, что за сволочь украла копье.
– Какая сволочь? – спросила Жанетта, уловив только это слово. – Сэр Саймон?
– Он сволочь, – признал Томас, – но не единственная.
И он рассказал про копье, про тот день, когда вся его деревня была перебита, про умирающего отца и про человека, поднявшего флаг с тремя желтыми ястребами на синем фоне. Разбитые губы мешали говорить, он рассказывал медленно. А когда закончил, Жанетта пожала плечами:
– Значит, ты хочешь убить этого человека, так?
– Когда-нибудь.
– Он заслуживает смерти, – признала Жанетта.
Удивленный этими словами, Томас посмотрел на нее заплывшими глазами:
– Вы его знаете?
– Его зовут мессир Гийом д’Эвек.
– Что она говорит? – спросил отец Хобб.
– Я его знаю, – мрачно продолжила Жанетта. – В Кане, откуда он родом, его иногда называют рыцарем моря и суши.
– Потому что он сражается и там и там? – догадался Томас.
– Он рыцарь, – сказала Жанетта, – но также и морской грабитель. Пират. У моего отца было шестнадцать кораблей, и Гийом д’Эвек украл три из них.
– Он воевал против вас? – удивился Томас.
Жанетта кивнула.
– Он считает, что любой не французский корабль – вражеский. А мы бретонцы.
Томас посмотрел на отца Хобба и беззаботно проговорил:
– Вот видите, святой отец, чтобы сдержать обещание, мне нужно всего лишь сразиться с рыцарем моря и суши.
Отец Хобб не понял, о чем они говорили по-французски, но грустно покачал головой:
– Как ты выполнишь свое обещание, Томас, – это твое дело. Но видит Ббог, ты дал обет, а я смотрю, что ты не слишком-то стремишься его исполнить. – Он потрогал деревянный крест, что носил на кожаном ремешке на шее. – А что мне делать с сэром Саймоном?
