Вальтер Скотт - Черный карлик
— Люди, — отвечал Рэтклиф, — часто узнают о том что есть, после того, как обнаружат то, чего нет.
Мы обрыскали все дороги и тропинки, идущие от замка во всевозможных направлениях, за исключением одной извилистой и заросшей тропинки, которая ведет на юг по Уэстберну через трясину.
— Но почему же мы ее не осмотрели? — спросил Маршал.
— О, этот вопрос вам лучше задать мистеру Виру, — сухо ответил его собеседник.
— Так я задам его немедленно, — заявил Маршал.
— Мне сказали, сэр, — обратился он к мистеру Виру, — что имеется тропинка, которую мы еще не осмотрели. Она ведет в Уэстбернфлет.
— О, — сказал со смехом сэр Фредерик, — мы хорошо знаем владельца Уэстбернфлета: он — сорвиголова и не очень-то отличает свое добро от имущества соседей, но при всем том он человек, честно придерживающийся определенных принципов. Он не тронет ничего, что принадлежит Эллисло.
— Кроме того, — сказал мистер Вир, загадочно улыбаясь, — вчера вечером у него было достаточно хлопот. Вы слышали, что у молодого Элиота, владельца Хэйфута, сожгли дом и угнали весь скот? И все потому, что он отказался присоединиться к честным людям, которые собираются выступить в защиту короля.
Все обменялись улыбками, как будто услышали о некоем славном событии, благоприятствовавшем их собственным планам.
— И тем не менее, — не унимался Маршал, — мы должны поехать и в этом направлении, иначе мы не выполним до конца своего долга.
Поскольку против этого предложения нечего было возразить, отряд повернул в сторону Уэстбернфлета.
Однако они не успели далеко отъехать, как послышался лошадиный топот и показались несколько всадников, двигавшихся им навстречу.
— Это же Эрнсклиф, — воскликнул Маршал, — хорошо знаю его гнедого скакуна со звездой на лбу.
— И с ним моя дочь! — гневно воскликнул мистер Вир. — Кто назовет теперь вздорными или пустыми мои подозрения? Джентльмены, друзья, призываю вас: с оружием в руках помогите мне вернуть дочь!
Он обнажил шпагу; сэр Фредерик и некоторые его приверженцы последовали его примеру и приготовились атаковать встречный отряд. Но большинство остановилось в нерешительности.
— Они же приближаются мирно и без всяких враждебных намерений, — заявил Маршал-Уэллс. — Давайте послушаем, как они сами объяснят это загадочное происшествие. Если мисс Вир подверглась хотя бы малейшему оскорблению или как-нибудь пострадала от рук Эрисклифа, я первый отомщу за нее.
Но сначала выслушаем, что они скажут.
— Вы обижаете меня своими подозрениями, Маршал, — продолжал Вир. — От кого другого, но от вас я этого не ожидал.
— Вы вредите самому себе, непременно желая прибегнуть к насилию, хотя в этом вас можно легко извинить.
Он проехал немного вперед и громко крикнул:
— Мистер Эрнсклиф, стойте! Впрочем, вам и мисс Вир лучше выехать нам навстречу. Вас обвиняют в том, что вы похитили эту девушку из отцовского дома, и все мы с оружием в руках готовы пролить кровь, чтобы вернуть ее и по справедливости наказать тех, кто причинил ей зло.
— Я действовал из тех же самых побуждений, — мистер Маршал, — отвечал Эрнсклиф, — когда сегодня утром освободил ее из темницы, в которой она томилась. А сейчас я сопровождаю ее обратно в замок Эллисло.
— Так ли это, мисс Вир? — спросил Маршал.
— Да, да, — поспешно ответила Изабелла, — ради бога, уберите свои шпаги. Клянусь всем, что есть у меня святого, меня похитили бандиты — люди, которых я видела впервые в жизни, и только вмешательство этого джентльмена вернуло мне свободу.
— Кто же, однако, и, с какой целью сделал это? — недоумевал Маршал. — А вы не узнали место, в которое вас увезли? Эрнсклиф, где вы нашли девушку?
Прежде чем тот успел ответить, Эллисло выехал вперед и, вложив шпагу в ножны, прервал их разговор.
— Когда мне станет точно известно, — сказал он — чем именно я обязан Эрнсклифу, он может соответственно рассчитывать на мою признательность.
А пока, — продолжал он, беря лошадь мисс Вир за узду, — пока я благодарю его за то, что он вернул дочь тому, кто по праву крови является ее естественным защитником.
Эрнсклиф не менее высокомерно и угрюмо кивнул в ответ, а Эллисло, проехав с дочерью немного назад по дороге, ведущей к замку, вступил с нею в разговор, настолько оживленный, что остальные члены отряда сочли неудобным следовать сразу же за ними.
Между тем Эрнсклиф, обратившись к спутникам Эллисло, сказал им на прощанье:
— Хотя я не совершил ничего предосудительного, мне кажется, что мистер Вир полагает, будто я принимал какое-то участие в насильственном похищении его дочери. Я прошу вас, джентльмены, принять во внимание, что я категорически отвергаю это оскорбительное подозрение. Я готов простить самого мистера Вира, которого отцовские чувства могли в такой момент ввести в заблуждение, но если кто-нибудь еще из джентльменов (здесь он посмотрел в упор на сэра Фредерика Лэнгли) считает недостаточным мое слово, а также свидетельство мисс Вир и моих друзей, сопровождающих меня, то я буду счастлив, только счастлив, опровергнуть обвинение, как это подобает человеку, почитающему свою честь дороже жизни.
— А я выйду вместе с ним, — заявил Саймон Хэкберн, — и возьму на себя любых двух из вас, будь они знатного или простого происхождения, лэрды или крестьяне, — мне на это наплевать.
— Кто этот мужлан, — спросил сэр Фредерик Лэнгли, — и почему он вмешивается в ссору джентльменов?
— Я из Верхнего Тевиота, — сказал Саймон, — и я завожу ссоры с кем хочу, кроме короля или моего собственного лэрда.
— Полно, полно, — сказал Маршал, — довольно ссор. Мистер Эрнсклиф, хотя наши взгляды во многом различны и мы можем оказаться противниками и даже врагами, однако, если так случится, мы, надо надеяться, не запятнаем своего честного имени и но потеряем уважения друг к другу. Я верю в то, что вы настолько же непричастны к этому делу, как и я сам. И ручаюсь, что мой кузен Эллисло, как только он после всех этих неожиданных событий обретет способность здраво рассуждать, самым подобающим образом признает всю важность услуги, которую вы оказали ему сегодня.
— Самая возможность оказать услугу вашему кузену уже достаточная награда. До свидания, джентльмены, — продолжал Эрнсклиф. — Я вижу, большинство из вас уже отправилось к замку.
Учтиво поклонившись Маршалу и небрежно кивнув остальным, Эрнсклиф повернул коня и направился в Хейфут, чтобы обсудить с Хобби Элиотом дальнейшие шаги для розысков его невесты, о возвращении которой он еще не знал.
— Каков, а? — воскликнул Маршал. — Право, он славный и храбрый малый! Хотел бы я повстречаться с ним на зеленом поле. В колледже меня считали почти равным ему на рапирах; интересно, как бы у нас получилось на шпагах?
