Ольга Крючкова - Авантюристы
– Позвольте полюбопытствовать: откуда вы родом?
– Из Тульской губернии. У моего батюшки там имение.
– Прекрасно. А чем он занимается?
– У него небольшая ткацкая фабрика, – неожиданно для себя выдала «дворянка».
– Как интересно? А дела у вашего родителя идут успешно? – продолжал выпрашивать Фёдор.
– Вполне… – уклончиво ответила «дочь» провинциального фабриканта.
– А отчего вы покинули родные пенаты?
Варя слегка растерялась, точно не зная значения слова «пенаты», но приблизительно догадываясь.
– Скучно в провинции. Одни и те же лица. Да и помещик-сосед докучал сватовством.
Фёдор рассмеялся.
– А вы, стало быть, как все современные барышни, желаете вкусить свободы и не торопитесь с замужеством?!
– Да, вы правы.
– Я могу помочь вам… – коммерсант недвусмысленно посмотрел на Варвару.
Та же поняв значение сего красноречивого взгляда, благосклонно улыбнулась: как знать может и сгодиться коммерсант для чего-нибудь.
К концу вечера Варвара Зиновьева стала известна в «клубе», как особа весьма прогрессивных взглядов и, что не мало важно – наследница фабрики, хоть и небольшой, но дающей приличную прибыль.
Молодые люди, в потёртых сюртуках и фраках, а также залихватских венгерках, свешивающихся с левого плеча, начали проявлять к ней повышенный интерес, несмотря на то, что интересующая их особа пришла в клуб в сопровождении мужчины. Но претенденты на фабрику про это быстро забыли – подумаешь соперник! Выгодная невеста – это как игра в карты, либо ты берёшь банк, либо – прощай деньги.
…Владимир, закончивший игру в покер и оказавшийся с небольшим выигрышем, застал «тульскую дворянку» в окружении назойливых поклонников, определённо её утомивших. Варя, как могла, старалась быть любезной, постоянно опасалась сказать что-нибудь невпопад, тщетно пытаясь припомнить манеры барынь, у которых она служила, которые, кстати, не были дворянками и в помине, однако сие обстоятельство не мешало им иметь богатых мужей и роскошные дома. Хотя вышеперечисленное ей удавалось с трудом, но одно определённо – её красота и наличие поместья с фабрикой затмевали все речевые ляпы и явное незнание светской жизни, которое приписывалось к недавнему прибытию в Москву из провинции: что поделать – се ля ви!
Глава 7
Владимир остался доволен первым выходом Варвары в полусвет. «Тульская дворянка», как он и рассчитывал, приобрела популярность, даже слишком быструю, что весьма щекотало его самолюбие и подтверждало в очередной раз правильный выбор сообщницы.
На следующий день Владимир, усадив провинциальную прелестницу, напротив, начал первый урок.
– Варя, что ты слышала интересного, из чего бы я смог извлечь выгоду?
Девушка растерялась.
– Трудно сказать… Все эти люди… Я сначала робела, а потом устала от их назойливости. При мне они говорили только о картах, выпивке, а гусары болтали всякую чепуху о своих приключениях.
– Хорошо. Они все – картёжники. А как ты думаешь, деньги у них есть?
– Не знаю. Многие одеты, скажем, не очень хорошо. Женщина сразу видит, что сюртук, некогда дорогой, потёрся. Наверное, деньги были, да вышли все.
Владимир с интересом слушал свою подругу, дивясь её наблюдательности.
– Отлично для первого раза. Теперь я объясню тебе значение карт в покере, бридже и «горке». Слушай и запоминай. Затем мы продумаем, какими условными знаками ты будешь сообщать мне о картах противника.
– Это как? – не поняла Варя.
– Да очень просто. Когда я играю, ты прохаживаешься мимо других игроков сзади, и подаёшь мне условные знаки, значение которых знаем только мы. Я же понимаю, что на руках у игроков, а соответственно имею больше шансов выиграть.
– А вдруг они догадаются?
– Вряд ли. Будем действовать осторожно. Ты теперь – барышня из приличной семьи, никто и не подумает, что мы – в сговоре! Да и потом, например, если ты поправишь серёжку, или медальон, или, скажем, поправишь волосы, – неужели это вызовет подозрение?
– Хорошо. Я готова.
Владимир ловко перетасовал колоду и начал первый урок.
– Покер играется колодой из пятидесяти двух листов, – он распечатал новую упаковку и продолжил урок. – Число игроков может быть произвольное. Несмотря на кажущуюся простоту, игра – одна из сложных и непредсказуемых. Старшинство карт в покере привычная, как в «дураке»: туз, король, дама…
«Учитель» выкладывал соответствующие карты на круглый стол, накрытый белой скатертью, отороченной кружевами, расточающей приятный аромат чистоты и свежего крахмала. При появлении чёрной дамы треф на этой девственной белизне, Владимир замер, посмотрел на свою ученицу, поглощённую процессом, и заметил:
– Уж не с тебя ли писалась сия дама? Смотри – одно лицо.
Варя взяла карту: действительно похожа, даже очень. Она засмеялась.
– Куда мне, простой девушке до красивой дамы, да ещё и роковой?!
– Ну, положим, по нашей версии в картёжном клубе, ты и есть дама, или, вернее сказать, барышня… А по поводу роковой: посмотрим, жизнь покажет. Итак, продолжим… После того, как карты для игры в покер розданы, каждый из игроков определяет силу своих карт. Затем каждый из игроков может либо отказаться от дальнейшей игры и потерять свою ставку, либо повысить ставку и произвести замену любого количества своих карт.
Варя с благоговением наблюдала за ловкими пальцами Владимира, скользившими по картам, стараясь вникать в то, что он говорит, но это было так трудно…
* * *Четыре последующих дня начинающие мошенники не покидали квартиры, продолжая занятия. Варя старательно запоминала значение всех терминов: флеш-рояль, стрит-флеш[16], каре, фул-хаус[17]… В голове у неё всё перемешалось. Ей казалось, что все эти картёжные премудрости придумали мужчины, причём с одной единственной целью: чтобы запутать женщин непонятными словами и сложными манипуляциями. По ночам Варе снился один и тот же сон, будто сидит она с Владимиром прямо на рояле и играет в подкидного дурака, повторяя не переставая: «Флеш-рояль, Владимир. У меня трефовые: король, дама, валет, десятка, девятка…»
К концу недели деньги у Владимира окончательно иссякли, несмотря на все Варины ухищрения к экономии. Осталось лишь двадцать рублей на первоначальную ставку в покере.
Вечером в пятницу Варя облачилась в васильковое платье, уложила волосы тем же манером, что и в прошлый раз, и, постояв немного перед старым потемневшим зеркалом, настроила себя решительно: «Я – тульская дворянка. Мой батюшка – фабрикант. Так что ещё?.. А, если я дотронусь до левой серёжки…»
Владимир надел свой лучший костюм из оставшихся трёх – два пришлось продать на Сухаревке – и никак не мог завязать шёлковый шейный платок должным образом.
