Владимир Уткин - Вдоль Большой реки
Они плыли вдоль берега, отталкиваясь от дна шестами, а там, где шесты не доставали дна, гребли ими. Плыли медленно, часто останавливались, били гарпунами рыбу в прозрачно-голубой воде, пронизанной горячими лучами.
Как-то Леопард, друг Орлика, подбил гарпуном длинную коричневую рыбу. Вдоль всего тела рыбы тянулся невысокий плавник, а около головы росли колючки. Орлик хотел снять рыбу с гарпуна, но Леопард отдернул гарпун и осторожно срезал с рыбы колючки.
– Уколешься – будешь болеть, – сказал он Орлику и спрятал колючки в кожаный мешок. – Есть еще рыба с длинным хвостом, – продолжал он. – А на хвосте большая колючка. Тоже плохая. Мы берем эти колючки для боевого оружия.
Берега сблизились. Здесь синевато-зеленые воды Большой воды сливались с желтоватой водой огромного озера. Снова правый берег растаял вдали, и они поплыли вдоль бесконечных песчаных берегов левого берега, густо усыпанного ракушками.
На пятый день плаванья они увидели известковые скалы, черневшие отверстиями пещер. У берега стояли большие плоты с шалашами и навесами.
– Здесь живут люди племени Белая Рыба, – объяснил Леопард Орлику. – Рыбы меняются с Орлами. Храброе племя. Никого не боятся. Ходят даже в земли плосколицых. Рыбы вырубают в скалах пещеры для жилья. А когда нападают враги, уходят в море на плотах.
Приземистые широкоплечие люди с прямыми иссиня-черными волосами помогли Орлам вытащить плот на берег. Орлы привезли для обмена кремень и цветные камушки, а хозяева дали им взамен сушеную рыбу и длинные куски вяленой рыбы, очень вкусной, как убедился Орлик в тот же вечер.
Нигде не видел он столько рыбы. Большое озеро буквально кишело тысячами рыбных стай. Казалось, можно бросить гарпун не глядя и обязательно попадешь в какую-нибудь рыбину. Рыба сушилась на желтых известковых скалах, рыбу коптили в дымных кострах, жарили, варили. Из кожи длинных носатых рыб с костяными пластинками на спине шили одежду, не пропускающую влаги. Рыбные кости шли на проколки, иголки, наконечники для маленьких гарпунов. Грубые изображения рыб виднелись на скалах, а дети рисовали рыб на белом песке, переполненном битыми ракушками.
Здесь, на низких песчаных берегах, кремня не было, но среди известковых скал попадались куски каменного дерева, белого, как кость мамонта, и очень твердого.
– Это дерево из подземных лесов, – объяснили Ходоку Орлы. – Из него получаются хорошие пластинки для нагрудников.
Ходок выменял на кремень несколько кусков дерева. Обмен закончился, и Орлы поплыли вдоль узкой песчаной косы, заросшей камышом.
– Куда плывут Орлы? – спросил Орлик Ходока.
– Орлы видели плосколицых, – ответил Ходок. – У гнилой воды. Орлы решили помочь нам. Они высадят нас там, где нет плосколицых.
На шестой день пути путники распрощались с Орлами и пошли, повернувшись спиной к полуденному солнцу, а потом свернули на заход солнца.
Высокая трава сменилась редкой и жесткой, пожелтевшей от жары. Здесь бродили большие птицы с длинными голыми шеями.
Летать они не умели, но бегали так быстро, что Орлику никак не удавалось подбить хоть одну из них.
Раза два на горизонте они замечали охотничьи ватаги плосколицых и замирали в траве, ждали, пока плосколицые уйдут. В землях Львов, где они нашли зеленую и синюю краски, остановились, чтобы набить ими кожаные мешки, и теперь шли гораздо медленнее, тяжело нагруженные красками, камнями, оружием. Рыжая Белка быстро уставала, и приходилось часто останавливаться, чтобы дать ей отдохнуть.
Появились первые желтые листья, когда они вышли к знакомым озерам и старицам. У большого серого камня Ходок остановился. Он вырыл яму под камнем и выложил ее камышом. Уложил туда часть груза, завернутого в шкуры, и зарыл яму. Белка посадила над тайником кусты и траву и долго поливала их водой, пока увядшие листья кустов снова не стали зелеными и упругими.
За три перехода до стойбища они переплыли на длинный плоский островок. Здесь Ходок оставил Орлика и Белку, а сам ушел к стойбищу, взяв с собой только оружие.
– Может, племя погибло, – сказал он Орлику. – Может, на землях племени враги. Ходок посмотрит.
Орлик построил шалаш. В шалаше было уютно и прохладно. Белка целыми днями расшивала ракушками новую накидку, сделанную из желтой шкуры джейранихи, которую убил Орлик, пела, собирала ягоды. Когда становилось совсем темно, они шли купаться. Орлик заплывал на середину реки и ложился там, позволяя течению нести себя далеко-далеко сквозь звезды и луну, блестевшие сверху, отражавшиеся в темной воде. А потом, крадучись, бесшумно скользил мимо темных зарослей, сжимая в руке кремневый нож, готовый ежесекундно нырнуть в воду. Впрочем, хищники не беспокоили его. Лишь один раз молодой черногривый лев выпрыгнул из зарослей и прорычал вдогонку Орлику. Но рычал он не злобно, а скорее для порядка.
По утрам медведи ловили рыбу на мелководье. Высоко подпрыгивая над водою, плюхались, стараясь оглушить рыбину. И не раз Орлик видел, как довольно ворчавший косолапый уносил в пасти зазевавшуюся щуку или крупного судака.
Отбивали дробь дятлы, далеко за углом курлыкали журавли, щебетали малиновки, щеглы, синицы… Белка передразнивала птиц, и Орлику казалось, что она щебечет красивее, чем они. Но по вечерам их охватывало беспокойство: Ходок все не возвращался.
– Если Ходок не вернется, – как-то сказал Орлик, – мы выстроим хижину в лесу. Придут олени, и Орлик убьет много оленей. Перезимуем, а весной пойдем искать племя.
– А зимой мы будем ловить пушистых, – подхватила девочка. – Орлик сделает лыжи, а Белка сплетет силки. И соберет ягоды, орехи, грибы. Много-много. И сошьет теплую одежду. Но пусть Орлик не будет таким грустным. Ходок вернется.
И Ходок вернулся. Орлик испугался, увидев его. Казалось, Ходок перенес тяжелую болезнь.
– Плохо, – сказал он печально, усаживаясь возле костра.
Ходок дошел до холма, где было когда-то стойбище, и сразу же понял, что здесь давно никто не живет. Тропинки заросли травой. Кусты скрыли обгоревшие бревна, кости, обломки камней.
Ходок обошел холм и, понурясь, побрел в лес. Здесь он нашел несколько охотничьих тропинок. Почему-то на них лежали скрещенные ветки, обломки наконечников копий – знаки, запрещавшие идти дальше.
«Может, на земли Туров пришло другое племя?» – думал Ходок. Он внимательно осмотрел тропинки и не нашел чужих следов. Мало того, следы Туров попадались и до, и после знаков. Следы свежие. Значит, ходили после того, как положили знаки. Тогда для кого же эти знаки? Он пошел дальше, узнавая следы Коротколапого Лиса, Зубра… Были и незнакомые следы, но тоже следы Туров.
