Георг Борн - Анна Австрийская, или Три мушкетера королевы. Том 1
— Позволь остаться бедной женщине, отец Гри, она такая бледная, измученная…
— Вон сию же минуту, говорят тебе. Не советую сердить меня, — кричал отец. — Что тебе до чужих людей?
— Мне их жаль, отец Гри, не сердись так! Ведь я знаю, это ты не от себя говоришь, тебя братья настроили!
— Не хочу я, чтоб за мной подсматривали. Кто такая эта женщина? — спросил Пьер Гри.
— Не знаю, отец, только она, должно быть, очень несчастная и бедная… Я вытащила ее из воды!
— Еще с полицией свяжешься? Сейчас же прогони их отсюда!
— Ты еще никогда так сердито не говорил со мной. Это братья виноваты, но разве я не такое же твое дитя, как и они, и не могу обращаться к тебе с просьбой? — мягко и грустно спросила Жозефина. — Прежде ты был ко мне добр и ласков, а теперь мне часто кажется, что я совсем не твоя дочь…
Пьер Гри с удивлением посмотрел на нее и как будто испугался ее слов, но сейчас же спохватился.
— Не говори глупостей, — пробормотал он, — я и теперь добр и ласков к тебе, но я лучше знаю, что тебе можно, а чего нельзя. Ты прежде всегда была послушна.
— Я и теперь буду тебя слушать, отец Гри, но… если бы ты только видел эту бедняжку! Теперь она спит, и личико у нее хорошенькое, как у ангела, но она такая бледная. Пожалей ее, послушай, я ведь буду только делить с ней мою комнату и обед. Она тебе убытка не сделает, это не шпионка. И мальчика позволь оставить. Будь добр и сострадателен!
Пьер Гри с досадой отвернулся от девушки…
— Отец, — продолжала Жозефина, поспешно подойдя и положив ему руку на плечо, — отец Гри, так бедняжка останется с мальчиком у меня в комнате, да?
— Я, скрепя сердце, соглашаюсь, чтобы ты не говорила больше, что тебе кажется, будто ты не моя дочь. Но больше не осаждай меня просьбами, слышишь? Да пусть братья не видят этой женщины, а то они меня замучают, а я не хочу, чтоб мне твердили, что я исполняю твои приказания! Только долго я не позволю ей оставаться здесь, не забывай этого!
— Спасибо, добрый отец Гри! — горячо ответила Белая голубка. — Они останутся, пока выздоровеют, а потом уйдут. Бедняжка тоже похожа на нищую, только гораздо беднее и несчастнее других нищих.
— Ты на всю жизнь останешься со своей глупой добротой, — ворчал старик, — кто поступает по твоему, тому никогда ничего себе не нажить. Что тебе до чужих? Чтоб помогать бедным, надо быть королевой!
— Может быть и так, отец Гри, но ведь невозможно отталкивать от себя тех, кто нуждается в сострадании, — сказала Жозефина тем мягким тоном, перед которым никогда не мог устоять король нищих. — Будь же по-прежнему добр к Белой голубке, отец Гри! Она ведь знает, что ты ее любишь.
— И что ты можешь делать с ним, что захочешь, — дополнил полусердито, полуласково старик. — Ты это отлично знаешь, но это чистый срам для меня.
Пьер Гри ушел за прилавок, а Жозефина, весело улыбаясь, побежала к своим подопечным.
Женщина уже проснулась и нежно держала мальчика в объятиях, тоскливо глядя на него, когда Жозефина вошла в комнату. Мальчик еще спал. Это была очень трогательная картина! Молодая мать с полными слез глазами смотрела на свое дорогое дитя. Жозефина заперла за собой дверь, подошла к постели и протянула руку.
— Не пугайтесь, не бойтесь меня, я вытащила вас и ребенка из воды и привезла сюда. Я не стану надоедать вам расспросами, — ласково сказала Белая голубка. — Сначала присмотритесь ко мне, а потом я помогу вам, насколько это будет в моих силах.
— Кто же вы, куда вы меня привезли? — вполголоса спросила Магдалена.
— Вы на острове Ночлега. Если вас преследуют, здесь вы в большей безопасности, чем где-либо, а если вы нуждаетесь и страдаете, я помогу вам. — Жозефина сказала это так горячо, что Магдалена не могла усомниться в ее словах, — Посмотрите на мальчика, он спит на ваших руках, Святая Дева помогла мне спасти вас обоих!
Бедняжка молчала. Лицо ее сделалось грустным, опять проснулись в ней ее душевные страдания. Она вспомнила все, что случилось с ней и невольно пожалела о том, что ее спасли.
Жозефина стала утешать ее и ухаживать за ней. Ни одного любопытного вопроса не сорвалось с ее губ. Плачущий мальчик, которого Магдалена стала называть Эстоми, тогда как он привык к имени Нарцисс, сначала больше шел к Жозефине, чем к матери. Но постепенно любовь Магдалены победила в нем недоверие и он прижался к ней, перестав звать маму Ренарду.
Дети скорее свыкаются с переменой, чем взрослые. Выплакав свое горе, они забывают прошлое и свыкаются с настоящим.
Магдалена не так легко доверилась Жозефине, как мальчик, но и она должна была признать бескорыстную заботу девушки, делавшую все, чтобы утешить и ободрить ее. Она чувствовала, что обязана все объяснить своей спасительнице, но тайна, мрачной тенью лежавшая на ее жизни, была слишком тяжела, чтобы она так скоро решилась посвятить в нее девушку, сделавшуюся теперь ее другом.
Однажды вечером Жозефина и Магдалена сидели в своей комнате у окна, а Нарцисс бегал и играл на площадке перед гостиницей. Магдалена взяла руку девушки и прижала к сердцу.
— Вы много сделали для меня, не зная, стою ли я вашей любви, Жозефина! Я так бедна, что не могу ничем отплатить вам, кроме самой искренней, горячей благодарности! У меня ничего нет в жизни, кроме моего сына и страшного горя, для которого нет исцеления. Я уже слишком долго пользуюсь вашей добротой, пора, наконец, кончить это… Завтра я ухожу с моим ребенком…
— Как, Магдалена… куда же вы хотите идти? У вас разве есть родные, пристанище?
— Ничего и никого нет, но я вижу, что ваш отец только по вашей просьбе дал нам приют. С моей стороны было бы неблагодарностью за ласку и доброту вносить раздор в вашу семью. Отпустите меня. Бедной Магдалене и ее ребенку не придется даром есть хлеб.
— Вы слишком еще слабы, чтобы взяться даже за самую легкую работу. Оставайтесь со мной, будьте моим другом. Отец Гри иногда бывает суров и мрачен, мои братья — злы и грубы, но не сомневайтесь в моем сочувствии и моей дружбе.
— Всю мою жизнь я буду молиться за вас, Жозефина! Как бы ни казалось мне многое вокруг гадким и ужасным, о вас я всегда буду вспоминать с благодарностью и любовью, потому что вы протянули мне руку, ничего не расспрашивая…
— Оставайтесь, Магдалена, не оставляйте меня. Я сочувствую вам, и, не зная вашего горя, хочу одного — чтоб вы доверяли мне и любили меня! — умоляла Белая голубка.
— Ваши слова благотворно на меня действуют, но я не заслуживаю их, и ваша доброта тяготит меня! Я заслужила самых тяжелых страданий, самой горькой нужды. Нищета — лучшая спутница кающейся грешницы. Вы с удивлением смотрите на меня, вам непонятны мои слова… Сегодня я еще не открою вам тайну моей жизни, но после вы непременно узнаете ее, вы все узнаете.
![Андрей Васильев - Снисхождение. Том первый [СИ]](/uploads/posts/books/271277/271277.jpg)
