Юрий Любопытнов - Огненный скит
— И давно нищенствуешь? — осведомился Изот.
— Давно. Не считал, да и не упомню. Несколько лет.
— Ходишь по белу свету…
— Раньше ходил, а теперя прилип к одному месту. Вот в Ужах обосновался.
— Сколь времени?
— Да больше года.
— Наверное, многих знаешь?
— Как не знать. Одни и те же лица мелькают. Чужого пришельца сразу видать. Взять хоть тебя. Я сразу смекнул, что ты не нашенский, из чужих краёв.
— Глаз у тебя намётанный.
— А как же не быть глазу. Надо сразу определить, кто подаст нищему, а кто обругает, а то и пинка под зад даст. Люди разные… Глаз что алмаз — наскрозь видит.
Изот расспросил, не видал ли он здесь часом барина: дородного, грузного, с пушистыми седыми бакенбардами, с тростью. Голос густой, с хрипотцой.
Нищий выпятил нижнюю губу, видимо, соображая в уме. Потом ответил, качая головой:
— Многих видел, а такого не встречал. Да бар здесь и нету. Основные купцы, да мещанского звания. Есть здесь помещики, но такого, как ты сказываешь, не встречал.
— Ну что ж и на этом спасибо, — сказал Изот, собираясь уходить.
— А что он тебе, барин-то, дюже нужон? Вроде бы ты не похож на сродственника ему?
— Что не сродственник, это точно. Но хотелось бы увидеть. Уж больно он мне нужен.
— Может, ещё и увидишь. Не иголка в стогу сена… Захочешь — сыщешь.
Таким образом, ненавязчиво, Изот наводил справки о Василии Ивановиче Отрокове.
На другой день он продолжил своё путешествие по городу в надежде, что, может, на этот раз повезёт: встретит он кого-нибудь из жителей, кто подскажет, где найти такого барина. Но все его попытки установить личность руководителя поджога скита, успехом не увенчались. Однако Изота это не отчаяло.
Шаги его привели к шикарному зданию гостиницы мадам Гороховой. Несколько минут он разглядывал красивое строение, сложенное из красного кирпича, с белыми пилястрами по фасаду, вычурными окнами. Увидев в дверях швейцара в позументах, подошёл к нему.
— Добрый день, мил человек? — обратился к нему Изот.
— И тебе также, — нехотя ответил швейцар, хмуря брови. Сколько раз на дню подходит к нему праздный люд с вопросами, иногда он отвечает, иногда гонит в шею тех, кто ни по виду, ни по разговору не подходит к посетителю такого заведения. Он посмотрел на Изота, думая поначалу прогнать его от стен заведения, но внушительный вид подошедшего человека, его вежливое приветствие остановили его. Однако, приняв независимый и гордый вид, он стал смотреть поверх Изота куда-то в небо, показывая своё безразличие к подошедшему.
— Не холодно тебя на зябком ветру стоять? — осведомился Изот, сострадательно смотря на посиневшее лицо охранника врат.
— Замёрзну, погреюсь в здании, — грубо ответил швейцар.
Он тут же подумал, что подошедший будет просить его пустить погреться, как делали многие, но тот не просил. Видя, что швейцар намеревается войти во внутрь, Изот остановил его словами:
— Задержись, милейший. Хотел тебя спросить…
— Чего тебе?
Швейцар остановился и повернул лицо к скитнику, которое не светилось доброжелательностью, но когда в его руку перекочевал из кармана странника пятиалтынный, обмяк. Изот обозначил приметы барина и спросил, не видал ли такого.
Швейцар наморщил лоб, соображая, потом ответил:
— Видал похожих. Не один такой бывает в нашем заведении. Таких я тебе не менее трёх сочту. Силуян Андреевич, купец, у него здесь фабричонка и красильня, богат, так он постоянный клиент мадам Гороховой. Грузный с тростью Лука Фомич, бывший мировой судья. Завсегдатай нашего заведения. Обходительный, любит расспросить о житье-бытье. Еще одного, как две капли воды похожего на того, кого ты обрисовал, я раза два видал с полковником Власовым, но тот не городской, а приезжий откуда-то, не знаю откуда, очень похож на того, кого ты мне обрисовал. Тросточка у него тоже есть. Ну очень грузен. Оттого задыхается… С роскошными бакенбардами. Но он припадает на правую ногу…
Изот остался доволен рассказом швейцара. Эти сведения уже кое-что значили. Теперь ему надо выследить этих троих и тогда он определит, кто из них Василий Иванович Отроков. Ему казалось, что он на правильном пути. Дело оставалось за малым. Он спросил у швейцара, есть ли постоянные дни посещения заведения у тех, кого он назвал, и опять опустил монетку в карман расшитого позументом кафтана швейцара:
— Силуян так тот пирует широко, иногда с мордобитием и посудобитием, бывает, разбирается полиция, очень крут мужик, если что не по ейному, удержу нет — бузит, ломает всё, что под руку попадётся. А как протрезвеет, отходчив и слезоточив. Лука Фомич, постепенней, гуляет в окружении собутыльников, а друг Власова… тот дороден, чем-то смахивает на тебя, лицом кругл, баки аж до плеч…Они появляются неожиданно, сидят в отдельных нумерах, девиц к ним водят, и в карты играют…
«Вот картежник очень смахивает на барина, — подумал Изот. — Только почему припадает на правую ногу? Отроков, помнится, не хромал…»
А швейцар продолжал:
— У них дней постоянных нет, а Силуян тот или в пятницу или в субботу приезжают. Так, что вот завтра или после завтрева приедут ближе к вечеру. А тебе пошто они нужны?
— Мне один нужен. Долг надо возвратить.
— Видать большой долг, раз так ищешь?
— Долг большой, — подтвердил Изот и задумался.
Когда швейцар скрылся в помещении, Изот пошёл к постоялому двору, радуясь в душе тому, что день прошёл не задаром.
То, что похожие на барина люди носят совсем другие имена, Изота не смущало, барин мог представиться и вымышленным именем. Поэтому он решил посмотреть на всех троих и определить, кто из них был в скиту и назвал себя Отроковым.
На следующий день, а это была пятница, Изот подошёл к гостинице и, заняв место напротив здания, стал ждать. На улице было ветрено, одежда на Изоте была ветхая, пообносившаяся, он продрог в своём кафтанишке, замёрзли ноги, но он стойко переносил эти тяготы, дожидаясь, когда приедет купец. Однако быстро стемнело, а такой человек не появлялся.
Совсем окочнев, он зашел в гостиницу, чтобы спросить швейцара, не появлялся ли Силуян.
Тот ответил, что нет и добавил:
— Завтра, наверно, приедут.
Изот вернулся на постоялый двор, ужинать не стал, лишь отломил кусок чёрного хлеба от каравая, купленного в городе, решив завтра вернутся на свой пост около гостиницы и ждать того, кто был похож на Отрокова.
После обеда он вышел с постоялого двора и, побродив некоторое время по городу, когда стало темнеть, занял своё место напротив парадного подъезда гостиницы мадам Гороховой.
