Юрий Корольков - Операция «Форт»
Рядом с фамилиями приводились краткие характеристики: «На работу в разведывательной группе согласилась охотно»; «Человек надежный и преданный»; «Человек волевой, по характеру смел и решителен».
Были здесь и другие, более сдержанные отзывы: «Радист Глушков направлен военкоматом. Подлежит дополнительной проверке через одесское управление». Кир писал, что он принимает меры для личного изучения людей, с которыми ему придется работать. Пока сделать это полностью не удается.
И все же пока по сообщениям Кира можно было составить лишь весьма отдаленное представление о людях, с которыми ему предстояло работать. Донесения разведчика служили только диспозицией предстоящей борьбы, планом расстановки сил, которым суждено было вступить в соприкосновение с другой силой, жестокой и опытной, в незримой борьбе. Но все это еще не определяло диспозиции сил духовных. Кто мог сказать — на что способен каждый из этих людей.
В архивном деле «Операция „Форт“, кроме донесений, лежали анкеты чекистов, направленных для работы в Одессу. В первой анкете, в первой графе ее было написано от руки — „Кир“. Дальше шли настоящие фамилия, имя и отчество — Молодцов Владимир Александрович. Потом ответы на обычные анкетные вопросы.
Капитан госбезопасности, родился в 1911 году в селе Сасово Рязанской области, член ВКП(б) с 1931 года. Ранее работал чернорабочим, подручным слесаря, забойщиком в шахте. В 1934 году закончил рабфак. Последнее место работы — сотрудник центрального аппарата госбезопасности в Москве.
Так вот кто этот таинственный разведчик с именем древнего полководца! Но тайны раскрываются постепенно.
В одном из донесений мое внимание привлекла непонятная фраза. Кир писал: «Самсон работает параллельно и самостоятельно».
Кто же такой Самсон? Ответ я нашел в той же пачке анкет. Под таким псевдонимом значился старший лейтенант госбезопасности Николай Гласов, тоже сотрудник центрального аппарата. Ему поручалось создать в Одессе еще одну подпольную организацию. Значит, в Одессе создавалось по меньшей мере два самостоятельных подполья. И не только два, как впоследствии удалось узнать…
В другом сообщении Кира стояла непонятная фраза, за которой, вероятно, скрывалось нечто очень важное: «Параллельный центр и молчащая сеть разворачиваются по плану». Долго, очень долго эта фраза оставалась для меня загадкой.
Страницу за страницей продолжал я перелистывать дело «Операция „Форт“. Второстепенные документы перемежались со страницами, представляющими значительно больший интерес. Впрочем определение „второстепенные“ тоже условно. Вот накладная на оружие, отправленное в Одессу, — 12 маузеров и столько-то пачек патронов. Распоряжение перечислить Киру иностранную валюту в немецких марках, в долларах, в румынских леях, в болгарских левах, в английских фунтах…
Здесь же радиограмма от Кира — «Валюту и маузеры получил — половину отдал Самсону».
Где-то здесь, среди других документов, я прочитал краткое распоряжение Киру. Сначала я пропустил его, не придав значения. Потом возвращался к нему несколько раз, полагая, что, может быть, именно в этой записке радиста заложен ключ к пониманию дальнейших событий.
В октябре, уже перед самой оккупацией города, радист записал: «Киру передано — на него возлагается общее руководство группой Самсона и параллельным центром».
Чувствовалось, что все эти дни тревожной осени 1941 года были настолько плотно заняты всевозможными делами, что у Молодцова оставалось времени только для самого короткого сна. Судя по сообщениям, и днем и ночью Кир был занят людьми, вместе с которыми ему предстояло работать. Его одолевали заботы, — где, как расположить отряды, группы, он занимался поисками новых, не раскрытых возможностей для предстоящей борьбы. И все это в условиях: строжайшей конспирации. Из центра Кира предупреждают — надо зашифровать себя даже от тех, кого оставляли в городе по другим заданиям. Ему снова и снова напоминают: быть осторожнее, проверять людей, не связываться лично с большим числом подпольщиков, не создавать излишне централизованной организации — это может привести к провалам.
Уже конец сентября, а дел еще очень много. И главное — никто ведь не скажет, сколько времени остается для подготовки — неделя, месяц. Все зависит от положения на фронте. А положение грозное, сводки приносят тревожные вести. Наши войска оставили Чернигов, отдали Полтаву, Днепропетровск. Бои идут под Ленинградом, очень тревожно под Киевом, враг постепенно приближается к Москве. Пошел уже второй месяц, как Одесса, отрезанная, окруженная вражескими войсками, продолжает сопротивляться. Связь с Большой землей поддерживается только морем. Надолго ли хватит сил, чтобы оборонять город? Надо торопиться. Торопиться, но не спешить.
В конце сентября Кир снова возвращается к плану, о котором вскользь упоминал в одном из донесений: надо использовать для своей работы одесский пивоваренный завод. Теперь все стало ясней. Кир информирует Центр: к подпольной работе привлечен начальник планового отдела этого завода — Петр Иванович Продышко. Ему дано задание: войти в доверие к оккупантам, взять в свои руки завод, открыть в городе пивные ларьки, поставить в них наших людей. Ради этого завод и запасы сырья — хмель, ячмень и прочее — придется сохранить. «Спасителем завода» будет объявлен Продышко.
Временами сквозь текст сухих официальных донесений у Кира вдруг прорываются восторженные нотки.
«Создал новую боевую группу, — пишет Кир в одном из сообщений. — Намерен создать еще одну для разведки и связи. Для этого подобрал пять замечательных парней».
Через три дня Кир передал дополнительно: «Молодежная группа сформирована. Во главе поставлен комсомолец Яков Гордиенко. Ему шестнадцать лет, смелый и энергичный. Группа будет работать под руководством Петра Бойко».
Бойко — это Антон Брониславович Федорович, командир первого партизанского отряда — «наружного», как стали его называть в отличие от отряда подземного, расположенного в катакомбах.
Сообщения Кира поступают в Москву регулярно. В деле они перемежаются со служебными запросами и распоряжениями Центра за одной только подписью: «Григорий». В таких случаях радист или, может быть, кто-то другой оставляет на полях стандартные пометки: «Киру передано», «прием подтвержден», «Григорий уведомлен».
Пока переговоры в эфире носят главным образом организационный характер, разведывательной информации еще нет. В Одессу дают указание — принимать распоряжения только за подписью Григория. Снова напоминают Киру об осторожности, советуют привлекать новых людей только через особо доверенных лиц, самому держать связь лишь с ограниченным кругом работников.
