Ольга Крючкова - Авантюристы
– Сударь!!! Вы что, сударь! Пустите меня! – кричала и вырывалась Варвара.
– Замолчи! Если хочешь остаться в нашем доме, сделаешь всё, как я велю.
Владимир задрал девушке подол и пытался стащить панталоны. Она же, обезумев от такого обращения и ещё больше от страха перед барином, собрала последние силы, и ударила повесу ногой, угодив прямо в пах. Тот упал лицом на покрывало, согнулся и застонал от боли. Девушка вскочила и одёрнула платье.
– Мерзавка, кухаркино отродье… – стонал наглец. – Попомнишь ещё сегодняшний вечер… На коленях приползёшь, пятки будешь мне лизать…
Варя напрасно не придала значения словам Владимира. На следующий день, ближе к полудню, сушёная Матильда вызвала всех горничных и, уставившись на них своими бесцветными глазами, начала:
– Фроляйн! Ф доме есть фор. У господина Флатимира пропали часы! Это неслыханно! Я фынуждена провести обыск ф фаших фещах. Очень надеюсь, что ничего предосудительного не найду!
Матильда проследовала в домик для прислуги, за ней попятам – девушки. Варвара была уверена в своей невиновности: в доме Назаровых она не взяла ничего, её совесть чиста. Собственно, и брать она не собиралась, жалованье в пятнадцать рублей вполне её устраивало – на такие деньги ещё надо устроиться.
Матильда рылась в вещах горничных, словно крот в огороде, не забыла она проверить и постели. Неожиданно на глазах у всех она извлекла золотые часы Назарова-младшего из-под подушки. У Вари подкосились ноги, в глазах потемнело – это была её подушка…
– Фы очень разочаровали меня, фроляйн Фарфара! Фы – форофка, – надрывалась Матильда, проглатывая по обыкновению букву «в». – Я фыясню всё о фас, не сомнефайтесь!
– Я… я не виновата, фрау Матильда! – взмолилась Варя. – Я не брала часы Владимира и не понимаю, как они могли здесь оказаться.
– Зато я фсё понимай! Фы вчера профели фечер у него ф комнате! Не так ли?
– Нет, я просто вытирала пролитое вино!
– Фы лжёте! Флатимир сказал, что фы сами фошли и разделись…
Варя не выдержала такого навета и потеряла сознание.
Глава 5
Очнулась девушка в полицейском участке. Следователь, приземистый, противный, лысый, с толстой шеей, с любопытством рассматривал её.
– Ну-с, голубушка, рассказывай всё и по порядку. Кто такая, где родилась, возраст. Кто рекомендации тебе справил? Впрочем, можешь не отвечать, и так всё про тебя знаем. Рекомендацию справил Глеб Панфилов. Так? – и тут же сам ответил: – Так, так… Раньше у кого служила? У купца Хлебникова. Помниться мне, – следователь достал папку и открыл её, – а вот заявление купца о пропаже браслета супруги. Скажешь не брала?
– Нет, – отрезала Варя. – Ничего не брала. А часы мне хозяйский сын подбросил, я ему отказала, пьян был очень.
– Ну-ну. Шахерезада прямо-таки! И купец Хлебников тебя домогался?
– Он – нет.
– А Назаров-младший, стало быть, – да.
Варя кивнула.
– Эти сказки на суде расскажешь. Каторга тебе обеспечена. Владимир Назаров – сын уважаемого человека, известного на всю Москву издателя. Вон, – следователь махнул рукой на стену, – и у меня его календарь с амурчиками висит. А тебе, безродной, кто ж поверит? Так что рассказывай всё по порядку. А мой секретарь будет записывать.
– Нечего мне рассказывать, – огрызнулась Варя.
– Ну что ж – твоё право. Только меньше срока, чем три года тебе всё равно не дадут.
* * *Тимофей Васильевич Назаров пребывал в отвратительном настроении. Поведение сына Владимира окончательно вывело его из терпения, а эта история с пропавшими золотыми часами вызвала дикую головную боль и учащение пульса.
Он прекрасно понимал, что его чадо – бесполезное, беспутное создание, и все душеспасительные разговоры и угрозы лишить наследства ни к чему не приводили. Назаров-старший размышлял: что же делать? Наследник у него один, а он уже давно не молод, почитай шестой десяток разменял, нужна надёжная смена и поддержка в семейном деле. Да где её взять? Сын – просто пустое место…
Тимофей Васильевич позвонил в колокольчик. Появился лакей.
– Где Владимир? – поинтересовался отец.
– Батюшка, так он у себя в опочивальне, отсыпаться изволит после вчерашнего. Пришли-с поздно…
– Ну-ну… Опять вдрибодан пьяный?
– Право, батюшка… – замялся лакей.
– Не юли, отвечай!
– Точно, так-с, вдрибодан…
– Прекрасно!
Назаров-старший поднялся с кресла и решительно направился в комнату сына. Тот лежал на кровати в сорочке и нижних панталонах, совершенно не обратив ни малейшего внимания на появление отца.
– Владимир!
Тот перевернулся на правый бок, смерил отца сонным взглядом, смачно зевнул и поинтересовался:
– Ну что ещё? Опять морали читать будите?
– Нет, даже не собираюсь.
Тимофей Васильевич сел на стул, что напротив кровати.
– Чего метать бисер перед свиньями!
– Так, стало быть, я – свинья?!
От возмущения Владимир даже сел на кровати.
– А кто же ты есть? Ты живёшь за мой счёт, пакостничаешь, пьёшь водку, бездельничаешь, таскаешься по публичным домам, дрыхнешь до двух часов дня. Все мои нравоучения пропускаешь мимо ушей.
Владимир кивнул.
– Лучше прикажите подать мне кофе в постель, голова болит.
– А это ты видел! – Назаров-старший сложил из пальцев кукиш и показал сыну, тот даже растерялся. – Так вот, я пришёл сказать тебе, что завтра в присутствии свидетелей и нотариуса я перепишу завещание на Григория Бекетова, моего племянника от родной сестры Анастасии Васильевны.
Владимир спрыгнул с кровати и подскочил к отцу:
– Как? Почему Бекетову?
– Потому, что надоело с тобой нянькаться. Продолжай пить дальше. Но денег от меня более не получишь и твои картёжные долги оплачивать я не намерен. И матери прикажу, что бы не давала тебе ни гроша!
– Дайте мне шанс, отец! – взмолился Владимир, понимая, что ситуация безвыходная и отец не шутит.
– И не подумаю! – отрезал тот. – И прочь с моих глаз! Собирайся и выметайся из моего дома, тебе здесь не место. Мать поплачет и успокоится, ничего переживёт.
* * *Почти неделю провела Варвара в одной камере с двумя воровками, убийцей мужа и мошенницей. Они наперебой рассказывали свои истории. Варвара слушала их внимательно, но сама предпочитала помалкивать, но когда настала её очередь поведать сокамерницам душещипательную историю, она сказала:
– Оклеветал меня сын барина, часы золотые подбросил…
– Да-а-а, – сочувственно потянули женщины.
– Им всё можно, жирные свиньи, – заметила мошенница. – Трясти их надобно, чтобы деньги как перья из подушки летели. Эх, жаль, опять отправят в Сибирь. Но ничего и там приспособлюсь. Главное – верить в то, что говоришь, и остальные будут думать, что это – правда.
