А. Ниман - Питер Мариц — юный бур из Трансвааля
Вечером пришел сам баас фан-дер-Гоот в сопровождении других старых буров. Затем они забрали с собой Питера Марица и, устроив небольшое собрание, беседовали с ним долго у костра, покуривая трубки и угощая его пивом наравне со всеми другими. При этом они подробно расспрашивали его обо всех событиях и приключениях, которые произошли с ним в течение минувшего года. Из всего, что довелось им услышать от Питера Марица, не понравилось им вначале только одно: твердо высказанное намерение его пойти в ближайшее время на службу к англичанам.
— Этого я в толк не возьму, уж ты извини, — прервал его в этом месте рассказа суровый баас. — Как это такой парень, как ты, станет служить у злейших наших врагов, англичан? Находятся, правда, такие буры среди натальских подданных Англии, но то дело другое: они уже испорчены англичанами и не чувствуют живой связи с Трансваалем. Да и то очень печально, что они позволяют себя завербовать в английские добровольческие отряды. Но чтобы их примеру следовал бур нашей общины, сын Андрея Бурмана... Не одобряю!
Однако, узнав, что Питер Мариц предпринимает это по указанию Жубера с целью изучить состав и особенности английской армии, баас сразу изменил свое мнение.
— Если это приказал тебе Жубер, то разговоров быть не может, — твердо заявил он. — Я уверен, что ты недолго останешься у англичан и займешь свое место среди нас, когда мы под знаменем Трансвааля погоним их из нашей земли.
— О да, мингеер! — воскликнул юноша с воодушевлением.
— Ну то-то же. А в таком случае не засиживайся долго возле матери. Ей, правду сказать, нелегко приходится, но наши буры не оставляют ее без поддержки. Да и не такая женщина Елизавета Бурман, чтобы испугаться работы и удерживать возле себя сына, которому долг указывает иное место: там, где его народу угрожает порабощение.
Питер Мариц объявил, что он останется в общине три дня, после чего отправится к англичанам.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Питер Мариц — переводчик. Бой под Исандулой
Три дня среди родных лиц и с первых лет сознания знакомой, привычной обстановки промелькнули незаметно, как три минуты. И вот Питер Мариц опять верхом на своем верном Скакуне с небольшим узелком заготовленного матерью белья и платья, со скромным запасом дорожной провизии и с неизменным отцовским ружьем за спиной и его же охотничьим ножом у широкого кожаного пояса. Снова потянулась перед ним дорога — степи, горы, лесные чащи, реки, ручьи, горные ущелья...
Он проезжал по тем самым местам, что и год назад, только не было теперь с ним ни Октава, ни Гумбати, ни Молигабанчи. Вот то место, где они гнались за антилопами; вот здесь пылал их костер во время ночного нападения львов. А тут впервые увидел он жирафов... Целый рой воспоминаний и образов проходил перед ним, по мере того, как резвый Скакун уносил его всё дальше и дальше на юг.
Приближение к Утрехту с необыкновенной живостью пробудило в памяти юноши бешеное состязание на скорость с английским офицером; при воспоминании об этом Питер Мариц с особенной любовью погладил шею своего Скакуна. Оглядываясь по сторонам, он нашел, что окрестности Утрехта сильно изменили свой вид с прошлого года: от прежнего безлюдья и тишины не осталось и следа. Длинные и многочисленные ряды палаток, составлявших огромный лагерь английских войск, покрывали всё пространство, охватываемое взглядом. Улицы этого небольшого городка также кишели народом, по большей части военными во всевозможных мундирах.
Въезжая в город, он наткнулся в одном месте на небольшую компанию английских офицеров, которые показались ему чрезмерно оживленными и веселыми. По-видимому, они изрядно выпили. Один из них, совсем еще молодой белокурый офицер в красном мундире, продолжая что-то весело болтать, пригляделся к всаднику и сказал, обращаясь к товарищу:
— Погляди-ка, Джо, что за статная лошадка у этого мужичка.
— Недурна, — отозвался тот, присмотревшись к Скакуну.
— Хороша, говорю тебе... Эй, кудрявый! — крикнул он юноше. — Продай лошадку.
— Самому нужна, — ответил Питер Мариц, не убавляя шагу.
— Ты себе другую купишь. Продай, я хорошо заплачу.
Юноша молча помотал отрицательно головой.
— Зачем тебе такая лошадь? — настаивал офицер. — Воевать ты еще молод, а работать на ней не годится. Это лошадь верховая, а тебе нужно простую, рабочую.
— Я, господин офицер, — вежливо, но твердо возразил Питер Мариц, — и сам знаю, какая лошадь мне нужна для службы у английской королевы.
Подвыпившая компания захохотала.
— Здорово! Ай да молодчага! — раздались возгласы.
А тот, которого белокурый офицер назвал Джо, бывший трезвее других, воскликнул с удивлением:
— Нет, как он тебя ловко отбрил! Право же, молодец... Как же ты хочешь служить нашей королеве? — обратился он к молодому буру.
— Как придется, — ответил тот.
— И это умно. Только для строя ты еще молод.
— Ну, вестовым.
— Вестовые у нас свои.
— В обозе, — продолжал Питер Мариц. — Только вот повозки нет у меня, да и лошадь не подходит... Вот беда!.. А не пригожусь ли я вам, мингеер, в качестве переводчика? — высказал предположение юноша.
— Нет, буры нас понимают и без переводчиков. Вот с черными дело труднее. К сожалению, буры знакомы только с языком кафров, да и то плохо.
— Я и с языком зулусов знаком, — возразил Питер Мариц.
— Как ты сказал — с языком зулусов?.. Господа, да ведь это чистый клад! — обратился он к товарищам. — У нас во всей армии нужда в зулусских переводчиках. Счастливая встреча! Вот что, любезный. Поезжай-ка ты сейчас к нашему полковнику — он помещается в самом большом доме, тебе укажут — и скажи дежурному офицеру, что тебя направил к нему лейтенант Томсон как переводчика, а там уже тебя определят, куда потребуется.
Питер Мариц тронул лошадь и вскоре уже был возле большого двухэтажного дома, занимаемого штабом полковника Вуда. Как только он объяснил дежурному офицеру, зачем он явился в штаб, тот, оставив юношу в приемной, пошел к полковнику и, вскоре вернувшись, повел за собой Питера Марица к Вуду. Это был высокого роста, немолодой офицер. Тут же находилось еще несколько офицеров, моложе чином. Полковник тотчас же приступил к делу.
— Ваше имя?
— Питер Мариц Бурман.
— Вы знаете язык зулусов? Где вы этому обучились?
— Я провел год в плену у зулусов.
— Каким образом избавились вы от плена?
— Я бежал оттуда, господии полковник.
— Мне известно, что зулусы убивают своих пленников, особенно буров, с которыми они в вечной вражде. Ради чего они держали вас целый год?
