Михаил Попов - Белая рабыня
— Сто две тысячи, — сказал уже несколько успокоившийся дон Диего.
Вечером того же дня, когда Джошуа Стерн метался в жару, лакей сообщил Лавинии Биверсток, что в прихожей дожидается и просит аудиенции управляющий ее бриджфордским домом мистер Троглио. Это было слишком против правил, заведенных в имении Биверстоков. Управляющим надлежало сидеть и ждать, когда их вызовут с докладом, хотя бы ждать пришлось десять лет. Троглио, разумеется, не мог не знать об этом. Значит, поступок этого лысого упыря продиктован какими-то экстраординарными причинами, решила Лавиния, и велела просить.
Мистер Троглио в знак почтения низко наклонил свою яйцеобразную голову.
— Итак? — нетерпеливо спросила Лавиния, успокаивая на коленях роскошную мексиканскую кошку. — Что вы собираетесь мне сообщить?
— Утром в Бриджфорд прискакал человек из губернаторской канцелярии и велел мне сегодня явиться во дворец для беседы с сэром Фаренгейтом.
Лавиния резко сжала кошачье ухо, животное обиженно мяукнуло. Мисс Биверсток в этот момент проклинала себя за непредусмотрительность. Как она могла упустить из виду, что этот хитрый старик захочет допросить ее слуг?
— Вы уже были там?
— Я только направляюсь туда.
— Зачем же вы явились ко мне и тем самым задерживаете его высокопревосходительство?
Троглио посмотрел по сторонам и приблизился на один шаг к своей хозяйке.
— Дело в том, что я догадываюсь, о чем пойдет речь во время этой… беседы.
— О чем?
— О том, с кем и каким образом его дочь, мисс Элен, покинула ваш дом той ночью.
Лавиния, продолжая поглаживать кошку, с интересом рассматривала своего управляющего. Он, по всей видимости, был не так прост, как казался или хотел казаться,
— И каким же образом и с кем мисс Элен оставила мой дом в Бриджфорде?
Яйцеголовый развел руками.
— Я ведь ничего не видел, я запирал в это время кладовые.
— Ты это и скажешь сэру Фаренгейту?
Троглио помолчал, словно внутренне на что-то решаясь. Потом заговорил:
— Мне кажется, миледи, я нижайше прошу прощения за то, что пускаюсь в рассуждения на эту тему, так вот мне кажется, что вам желательно, чтобы я сказал на допросе у губернатора нечто другое.
Лавиния не спешила отвечать на это рассуждение. Можно ли доверять этому лысому генуэзскому хитрецу? Он служил у Биверстоков уже целых пять лет, зарекомендовал себя исполнительным работником и весьма сдержанным человеком. Никогда он не набивался ни к покойному плантатору, ни к его дочери с предложениями своих особых, чрезвычайных услуг. А в колониальном быту такие ситуации волей-неволей возникали. Может быть, он ждал своего часа все эти годы? И что руководит его верноподданническим порывом сейчас? Что такое случилось, если этот скрытный и осторожный негодяй (отчего-то Лавиния была уверена, что он негодяй) готов лжесвидетельствовать перед самим губернатором?
— Еще раз прошу прощения, миледи. Мне понятны ваши сомнения, но происходят они, поверьте, всего лишь от незнания вами некоторых обстоятельств. Я сообщу их вам, и сомнения отпадут.
Лавиния сделала ему знак приблизиться. Выхода, кажется, нет, придется вступать в альянс с этим… она не сумела подобрать нужное слово.
— Говорите, что вы хотите получить за то, что вы сегодня скажете губернатору Ямайки, будто его дочь бежала с испанским графом по собственной воле?
Троглио улыбнулся как человек, предвкушающий, какой эффект произведут слова, которые он собирается произнести.
— Я думаю, миледи, вас значительно больше занимает не то, как я скажу, а то, с кем на самом деле сбежала мисс Элен.
Лавиния замерла.
— И ты…
— Я действительно догадываюсь — с кем и куда.
Черноокая красавица была поражена и не скрывала этого. Она не сразу собралась с силами, а когда собралась, то заговорила медленно, как бы в некоторой неуверенности:
— Не хотите ли вы сказать, что можно пойти, прямо сейчас пойти и просто вот так забрать ее?
— Не прямо сейчас и не просто так, — улыбнулся Троглио. И эффект был такой, будто улыбнулась посмертная маска.
— Договаривайте до конца.
— Извольте, миледи. Я делаю вам вот какое предложение. Я даю сегодня такие показания его высокопревосходительству, что с вас будут окончательно сняты всяческие подозрения, взамен вы назначаете меня посредником в деле выкупа вашей самой близкой и любимой подруги.
— Выкупа?
— Разумеется. Она сейчас находится в руках такого человека, который просто так ее не отдаст. Я думаю, он сейчас как раз взвешивает, сколько ему имеет смысл потребовать с сэра Фаренгейта за возвращение его дочери.
— И каков ваш план?
— Мой план основан на том, что, сколь бы сильна ни была отцовская любовь, настоящая ненависть все равно сильнее и вы выложите больше, чем губернатор, за… за право решить судьбу Элен Фаренгейт.
Лавиния, сузив глаза, рассматривала этого человека. Он был настолько же опасен, насколько мог оказаться полезен. Конечно, он играет какую-то свою игру, и ей не нужно пока делать вид, что она его раскусила.
— А вы умны, мистер Троглио, — сказала она, — даже очень умны.
Генуэзец поклонился и задержался в поклоне, может быть, стараясь скрыть выражение лица. Не покраснел ли? Мужчины больше подвержены действию самой грубой лести, чем женщины — действию самых тонких комплиментов.
— Но вы не рассчитали всех вариантов, вы не учли одну возможность. Я сейчас позову услуг, они свяжут вас и вы под пыткой выложите мне имя этого благородного джентльмена, который собирается продавать мне мою бывшую рабыню.
— Вы не сделаете этого, миледи, — сказал Троглио, но голос его звучал неуверенно.
— Почему это?
— Это вам не выгодно.
— Напротив. Торговля без посредников всегда выгоднее. На какие комиссионные вы рассчитывали в результате своего великодушного посредничества? Сколько я должна буду переплатить сверх запрошенной суммы?!
Генуэзец был смертельно бледен, когда посмел снова посмотреть в лицо мисс Биверсток. Он лучше, чем кто-либо, знал, что эта юная красотка способна на многое и намек на возможность пыток отнюдь не был пустым намеком.
— Вы не сделаете этого еще и потому, что сегодня меня ждет губернатор.
— И вы специально заехали ко мне пораньше, чтобы меня шантажировать, да?
— Я против таких суровых выражений, миледи. Как я мог думать о каком-то шантаже по отношению вам? Просто небольшая страховка. Кроме того, я подумал, что моя госпожа оценит тот момент, что вам так или иначе придется искать человека для этой щекотливой миссии. Я имею в виду выкуп Элен. Не лучше ли иметь на этом месте уже известного человека, и, кроме того, человека кровно заинтересованного. Что вам эти пять — семь тысяч лишних, тем более что я получу их отчасти с него, а не с вас?
