Джеймс Купер - Сын охотника на медведей. Тропа войны. Зверобой (сборник)
– Без нас он вряд ли справится, – ответил Разящая Рука. – Кроме того, он знает, что я приду к нему на выручку, и в любом случае догадывается, что я приду с вами.
– Ну, сэр, тогда не будем тратить время зря, и быстро вниз!
– Естественно, мы должны сделать это тихо и осторожно, спустимся один за другим. Однако следует кого-то, на кого мы можем положиться, оставить с лошадьми и пленными. Это Вокаде!
– Уфф! – в восторге воскликнул молодой индеец, ему польстило доверие, оказанное Разящей Рукой.
Поскольку он видел его сегодня впервые, это был действительно риск, оставить одного юного индейца с пленными и лошадьми, которые несли вещи всех всадников, а самому пойти на дело. Но искренность, с которой Вокаде уверил траппера, что его жизнь принадлежит тому без остатка, покорила сердце белого. Кроме того, наблюдая за юным краснокожим, Разящая Рука успел понять, что тот справится.
– Мой юный краснокожий брат сядет рядом с пленными с ножом в руке, – давал он Вокаде наставления. – Если хотя бы один из шошонов попытается бежать или просто захочет поднять шум, то сразу окажется с ножом в сердце!
– Вокаде сделает это!
– Он останется здесь, пока мы не вернемся, и ни при каких обстоятельствах не покинет это место!
– Вокаде будет сидеть здесь и голодать, если братья не вернутся!
Он произнес эти слова таким серьезным тоном, что в его обещании уже никто не усомнился бы. Юноша вытащил нож «боуи» и сел между пленниками. Разящая Рука еще раз напомнил, что их ждет, если они не будут вести себя спокойно, после чего пять человек начали тяжелый спуск.
Склон, как уже говорилось, был достаточно крут. Деревья едва не терлись ветвями друг о друга, а между ними разрослось столько разлапистых кустов, что отважные люди, соблюдавшие повышенную осторожность, продвигались вперед очень медленно. Они не имели права издавать ни единого звука. Хруст одной-единственной ветки мог выдать их.
Виннету пробирался впереди – его глаза ночью видели не хуже, чем глаза кошки. За ним крался Мартин Бауман, следом – Длинный Дэви, после него – негр, а Разящая Рука замыкал шествие.
Прошло более трех четвертей часа, прежде чем они преодолели расстояние, на которое днем ушло бы не больше пяти минут. Они оказались на дне котловины, недалеко от леса, здесь уже деревья не росли. То тут, то там темнели лишь одинокие кусты.
Костер горел ярко, что совсем не свойственно индейцам. Это было явным признаком того, что шошоны чувствовали себя в полной безопасности.
В то время как белые складывают дрова пирамидой, чтобы огонь сразу пожирал их, порождая высокое, издалека заметное и сильно дымящее пламя, индейцы кладут поленья по кругу таким образом, чтобы каждое являлось его радиусом. Только в центре горит маленькое пламя, поддерживаемое потихоньку подталкиваемыми в середину поленьями. Такой огонь часто используется краснокожими, его низкое пламя легко скрыть, и от него очень мало дыма, который едва ли можно заметить даже на небольшом удалении. К тому же индейцы – мастера отыскивать именно тот хворост, который при горении почти не распространяет никаких запахов. Вообще запах дыма на Западе крайне опасен. Острый нюх краснокожего распознает его даже на большом расстоянии.
Но сегодня огонь был разведен по способу белых, а аромат жареного мяса стелился по всей долине. Виннету втянул в себя воздух и прошептал:
– Макасши-сиче (спина буйвола).
Его обоняние было настолько развито, что он мог даже определить часть животного, из которой вырезано мясо.
Они увидели три больших вигвама, расставленные так, что образовывали вершины остроугольного треугольника. Ближайший к ним шатер был украшен орлиными перьями, его занимал вождь. В центре треугольника горел огонь.
Лошади краснокожих не были привязаны и свободно паслись. Воины сидели у огня и спокойно вырезали себе порции жаркого прямо с запекшейся туши, насаженной над огнем на крепкий сук. Они вели себя очень шумно, что также противоречило всем индейским законам. Похоже, то обстоятельство, что они недавно поймали двух пленников, и привело их в такое возбужденное состояние. Несмотря на ощущаемую ими безопасность, они выставили несколько часовых, которые неторопливо прохаживались взад-вперед. Но по их виду было ясно, что все они считают себя несправедливо обойденными и больше интересуются тушей на костре, нежели окрестностями лагеря.
– Дьявол! – пробормотал Дэви. – Как же мы вызволим наших товарищей оттуда? Что вы думаете, господа?
– Во-первых, мы хотели бы услышать ваше мнение, мастер Дэви, – ответил Разящая Рука.
– Мое? Черт возьми! У меня его нет.
– Тогда будьте любезны немного подумать!
– Это не очень поможет. Я представлял себе положение совсем по-другому. Эти красные мошенники совсем без ума. Сидят себе вокруг костра, и нет никакой возможности сунуться к ним! Могли бы и разойтись по вигвамам!
– Я смотрю, сэр, вы любите комфорт! Может быть, вы хотите, чтобы индсмены снарядили экипаж и привезли вам сюда Толстяка Джемми? Тогда вам вообще не следовало соваться на Запад!
– Совершенно верно! Но вряд ли такое произойдет. Если бы мы только знали, в котором из вигвамов они находятся!
– Конечно, в том, который принадлежит вождю.
– Тогда у меня есть предложение.
– Какое?
– Мы подкрадемся как можно ближе и нападем на них, как только они заметят нас. При этом мы поднимем такой шум и разыграем такой спектакль, что они подумают, будто нас человек сто. Они в ужасе убегут, мы освободим пленных из вигвама и как можно быстрее покинем лагерь.
– Это ваше предложение?
– Да.
– Не хотите еще что-нибудь добавить?
– Нет. Разве это вам не нравится?
– Совершенно не нравится.
– Ого! Считаете, что можете придумать получше?
– Не стану утверждать, что это лучше, но в любом случае это будет более разумным.
– Сэр! Это оскорбление? Я все-таки Длинный Дэви!
– С некоторых пор мне это известно. И это не оскорбление. Вы видите: индсмены держат оружие при себе. Если мы нападем на них, они, пожалуй, и будут ошеломлены, но лишь на миг, только на один миг. Потом они бросятся на нас.
– Но я полагаю, что это никого из нас не напугает.
– Риск очень велик, а зря рискует только глупец. Даже если мы победим, прольется очень много крови, а этого можно избежать. Какой прок вам с того, если мы освободим пленников, а сами вы будете застрелены? Не лучше ли найти иной путь, который приведет нас к цели без кровопролития?
– Сэр, если бы вы нашли такой путь, я, конечно же, снял бы перед вами шляпу.
