Сергей Бортников - Добро пожаловать в Некрополь
— Хорошая вещь, но уж больно клопами штыняет, три дня придётся запах выветривать… Ну, товарищи, за Родину!
— За нас с вами, за профессиональную солидарность! — поддержал тост Иван Иванович.
Выпили. Закусили жирной и пряной «Краковской» колбасой, которую младший лейтенант успел «покрошить» на цинковый поднос, — нарезать её тонко ещё не удавалось никому.
— У меня сегодня только приятные вести. Контора берёт вас на довольствие.
— Всех?
— И товарища полковника, и товарища майора… в отставке! — подтвердил начальник управления. — Иван и так в кадрах. Когда я сообщил в Белокаменную, что у меня в кабинете недавно гостил полковник Ковальчук, они чуть с ума не посходили от счастья. Оказывается, уже несколько дней ищут вас по всему Советскому Союзу. В киевской квартире, где вы прописаны, телефон не отвечает. Послали оперативника — дверь заперта, соседи говорят, там никто не живёт… Вчера, правда, догадались выйти на твоего, Ваня, отца, он сообщил, что родители переехали в Ворзель, и пообещал сегодня же связаться с ними через поселковый Совет.
— За что мне такая честь?
— Как выяснилось, объект на Свитязе интересует не только советскую сторону… Наши друзья в кавычках — американцы — тоже проявляют к нему неустанный интерес.
— По какому поводу?
— Оказалось, штатовские разведчики ещё в пятидесятом году встречались с Штольце, и тот передал им карту, на которой было указано место нахождения секретной лаборатории. Говорят, вы лично арестовывали полковника?
— Так точно. Тогда я прямо ставил вопрос: где? А он, как говорят у нас в Украине, «ни пары з уст». Мол, Шпеер указал место — вот оно, а куда объект перенесли позже не знаю, решение принималось без меня высшими чинами нацистской Германии во главе с бесноватым фюрером.
— И вы ему поверили?
— Поверил — не поверил, это уже не имеет никакого значения… Скажите, почему американцы, имея на руках карту, так долго себя не проявляли?
— Как я понимаю, их главная задача — не найти фашистскую лабораторию, а не дать нам сделать этого. Раньше янки особо не напрягались, ибо считали, что объект надёжно замаскирован, но, когда наши исследователи открыли на Свитязе филиал НИИ, заволновались, забеспокоились: а вдруг русским удастся добраться до тайн Третьего рейха!
— Не думаю, что разработки 25-летней давности могут сегодня кого-то удивить…
— Нет, конечно… Но в лаборатории наверняка хранится архив с фамилиями советских учёных, тайно сотрудничавших с нацистами, другие секретные документы, представляющие несомненный интерес для ведущих спецслужб мира и проливающие свет на многие научные открытия.
— Ясное дело.
— Более того, скажу вам по секрету: наше руководство обеспокоено утечкой отдельных секретных данных на Запад. По всей видимости, в НИИ уже внедрён вражеский разведчик.
— А что с Селезнёвым, выяснили?
— Ушёл на пенсию и затерялся на необъятных просторах огромной Советской Родины. Его тоже ищут, но пока безуспешно.
— Наша задача?
— Сегодня пьём-гуляем, а завтра вы оба в компании младшего лейтенанта Ковальчука возвращаетесь на Свитязь. Я договорился о вашей встрече с коллективом лаборатории. Говорите начистоту. Как разрушили планы фашистов, как вывезли из района боевых действий Селезнёва, как брали Штольце. Авось кто-то проявит повышенное внимание к вашим персонам…
17Иван Иванович поправил старомодный полосатый галстук и, волнуясь, начал свой рассказ. В подробностях, ничего не упуская, как и просил начальник управления КГБ в Волынской области. Рядом с ним за столом сидел Тур, который периодически поддакивал или же что-то дополнял. Младший Ковальчук «дремал» на противоположном конце актового зала, а на самом деле исподтишка наблюдал за каждым из собравшихся. К счастью, их было немного — человек тридцать.
— В рамках так называемого «Уранового проекта» нацистские учёные предлагали добывать тяжёлую воду из нашего озера. На месте, где сейчас стоят корпуса НИИ, планировалось открыть ультрасовременную лабораторию, в которой, как предполагалось, будут работать величайшие умы Германии. А также один из самых известных советских учёных — Вениамин Сигизмундович Селезнёв…
При этих словах лицо очаровательной заместительницы директора Нелли Владимировны Пушновой, яркой блондинки лет тридцати пяти-сорока, вытянулось и побледнело, что не ускользнуло от внимания младшего лейтенанта, всю прошлую ночь тщательно изучавшего личные дела сотрудников закрытого учреждения.
А отставной полковник как ни в чём не бывало продолжал:
— …Мне лично пришлось дискутировать с величайшим физиком того времени — профессором Липке. Признаюсь, струсил тогда основательно. Ведь я ничего ещё не знал ни о свойствах тяжёлой воды, ни о её нахождении в природе, ни о способах применения в науке. Пришлось поддакивать да корчить умное лицо, которое мне совершенно не идёт, как часто шутит майор в отставке Тур, — человек, лично передавший предателя Селезнёва в руки советской контрразведки…
Блондинка снова заёрзала на месте и скривилась в презрительной улыбке. Нет, ей явно неприятны воспоминания его деда!
Младший лейтенант окончательно «проснулся» и больше не спускал с неё глаз.
18После выступления старого разведчика в НИИ, как и полагается, накрыли стол.
Не то, что в деревне. Ни тебе самогона, ни сала, ни квашеной капусты… Сплошные деликатесы: икра, шпроты, сервелат. Всю эту роскошь наложили на тонкие кусочки хлеба, намазанные маслом или майонезом. Бутерброд, бутерброд, так и просится он в рот! Запивать тоже было чем: виньяк, «Рымникское» и конечно же советское шампанское — без него, если в коллективе есть дамы, никак не обойтись!
Два дня подряд Ковальчук в своей жизни никогда не пил и в этот раз тоже не стал изменять своему принципу; только наблюдал, как его боевой соратник — Тур — страстно поглощает прекрасный югославский напиток.
— Что не угощаетесь, Иван Иванович?
Это миловидная блондинка прижалась к нему пышной грудью и пристально глядит прямо в глаза.
— Да что-то не лезет… Насухо…
— Так выпейте со мной.
— Не могу — завязал!
— Я — Нелля Владимировна, можно просто Нелля, заместитель директора филиала НИИ.
— Очень приятно. Иван Иванович.
— Надолго в наши края?
— Дней на десять.
— По путёвке?
— Нет, дикарём… Здесь, на Свитязе, пока нет условий для организованного отдыха. Ни санаториев, ни курортов. Правда, в следующем году обещают сдать турбазу… Но это больше для молодых…
После такой невинной фразы дама изменилась в лице и, когда поняла, что Ковальчук заметил её состояние, ещё настойчивее стала предлагать шампанское.
