Мэри Хоффман - Город Масок
Гвидо Парола промолчал. Ремора более чем щедро платила ему за работу, но Герцогиня была Беллецией, а Беллеция была его городом. За большие деньги его можно было склонить напасть на нее, но никаких денег не хватило бы, чтобы заставить его критиковать ее — это было бы предательством.
—Как бы там ни было, ты получил приказ. Праздник Маддалены. Не обращай внимания на ту Герцогиню, которой будет аплодировать толпа. Настоящая будет в государственной мандоле. Там не будет места для стражи — только служанка или две. И, в соответствии с моей информацией, синьор Родольфо, который неотступно оберегает ее, будет занят фейерверком.
Парола кивнул. Будет легче, если там будет две Герцогини. Легче сделать это и легче убедить себя, что настоящая —на мосту, а эта, в лодке, — обычная женщина среднего возраста.
* * *—А теперь над этим мы поработаем вместе, — сказал Родольфо. — Ты сможешь сделать еще несколько ремских свечей и ракет завтра, самостоятельно.
Он сдернул покрывало с большой проволочной конструкции, стоявшей в углу лаборатории. Она представляла собой женщину с длинными волосами.
—Вот она, — сказал Родольфо, — наша святая покровительница. Волосы—самая важная часть.
Ты знаешь историю про то, как она омыла ноги Господа и вытерла их своими длинными волосами?
—Я знаю лишь то. что Мария Магдалина сделала в моем мире, — сказал Люсьен. — По крайней мере, я знаю, что эта история есть в Библии, — он все еще не знал, во что верят беллецианцы. Их церкви казались странной смесью знакомого ему христианства и древних языческих верований.
—Мария Маддалена, — кивнул Родольфо, — это та же история. Когда-то наша святая была грешницей. Она была спасена и стала почти такой же важной в Серединном Море, как наша Госпожа богиня. Ты должен был слышать историю о том, как она победила дракона, пролив на него слезу. Так. а теперь подержи-ка эту банку.
Они проработали остаток утра, понимая друг друга без слов. К ленчу каркас фигуры был наполнен взрывчаткой и минералами, которые впечатляюще осветят его на фоне неба,
— Займемся волосами, — наконец сказал Родольфо. Люсьен кое-что припомнил.
— В моем мире у Марии Магдалины были золотые волосы, но вы не цените золото здесь, в Беллеции.
Родольфо был слегка удивлен.
— Золотые волосы очень необычны для Талии, и мы бы оценили их — это же не презренный металл, — но это не годится для Маддалены. У нашей покровительницы были черные волосы, — сказал он. — Но ты прав, тут есть затруднение — черные волосы не будут видны в ночном небе.
Он отошел и достал с верхней полки стеклянную банку, которой они не использовали еще ни разу.
Она ярко сияла в его руках и отбрасывала на стены цветные блики. Люсьен прикрыл глаза рукой.
Когда он наконец смог рассмотреть сосуд, то понял, что он полон радуг. Родольфо улыбнулся, видя изумление своего ученика.
— Мы украсим ее волосы лунной радугой, — пояснил Родольфо. — В день праздника будет полнолуние и серебряный свет луны засияет всеми цветами. И каждый настоящий беллецианец нырнет в канал за настоящим серебром, которое можно найти на конце каждого локона.
Именно в этот момент Люсьен решил, что останется в Талии на фейерверк Родольфо, чего бы это ему ни стоило.
Глава 9
ДВЕНАДЦАТЬ БАШЕН
Герцогиня провела все утро, председательствуя в Совете. Двести сорок советников никак не могли прийти к согласию по поводу нескольких криминальных дел, бывших на повестке дня, и Герцогиня с трудом удержалась от зевка.
Возможно, она изобретет какую-нибудь специальную большую маску для заседаний Совета, подумала она, такую, что закрывала бы не только глаза, но и рот. Она не могла использовать замену для подобных важных криминальных процессов, на которых ей часто приходилось голосовать и всегда — провозглашать приговор.
Сегодня только один из преступников был признан виновным и отправился через Мост Вздохов в подземелье.
— Похоже, с возрастом я становлюсь мягче, — произнесла Герцогиня, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Конечно, нет, Ваша Светлость, — отозвалась самая младшая из ее служанок, но сразу же испуганно закрыла рот руками. — Я имела ввиду, миледи, то вы совсем не стары, а не то, что вы мягки, это я имела ввиду.
Герцогиня решила изобразить, что ее это позабавило.
— Как тебя зовут, дитя?
— Барбара, миледи, — ответила девушка, делая реверанс.
— Хорошо. Скажи, Барбара, это тебя я отправила разузнать все о той девчонке с площади? Есть ли какие-нибудь новости?
— Да, миледи. Внизу ждет человек.
— Так почему же он не поднимается?
— Миледи, портниха ожидает вас для последней примерки наряда к празднику Маддалены, — ответила другая служанка. — Мы подумали, что вы не захотите откладывать это. Герцогиня ненадолго задумалась.
— Что ж, хорошо. Пошлите кого-нибудь удостовериться, что вестник не скучает, я приму его. как только уйдет портниха. Надеюсь, оба платья готовы.
* * *Арианна не могла дождаться очередной встречи с Люсьеном. Со времени инцидента на лодке она умирала от желания расспросить его о том, что произошло. Как только, бродя по улочкам Беллеции, они остались одни, она спросила:
— Ну, как все прошло? У тебя были неприятности?
— Почти, — ответил Люсьен. — еще бы чуть-чуть и...
— Мы не должны допускать, чтобы это повторилось, — серьезно сказала девушка. — Нам просто повезло, что мы были в лодке посреди Лагуны, и вокруг никого не оказалось. Иначе ты бы стал настоящей сенсацией, о которой ди Киммичи непременно узнали бы.
Немного поколебавшись, Люсьен решил довериться Арианне.
— Конечно, мы не должны допустить, чтобы это случилось вновь. Но я совершенно сознательно попытаюсь организовать все для того, чтобы остаться здесь на всю ночь.
Арианна остановилась и посмотрела на него с тревогой.
— Как ты это проделаешь? И, главное, зачем?
— Я собираюсь убедить родителей оставить меня одного на весь день. И отправлюсь сюда. Я не могу пропустить праздник — я все утро готовил фейерверк.
— Родольфо знает об этом?
— Я не скажу ему, — уверенно ответил Люсьен, хотя на самом деле сильно сомневался в этом решении. Что если Родольфо почувствует, что он остался в Беллеции? Он был уверен, что волшебник не одобрит этого.
* * *Портниха не забыла приготовить два платья, совершенно при этом не догадываясь, что одно из них предназначается для той, кого Герцогиня использует, чтобы подменить себя на время праздника. Как и все швеи Беллеции, она была уверена, что Герцогиня неимоверно тщеславна, и второе платье, как и все другие, которые она надевала для особых случаев, будет выставлено в комнате дворца, открытой для посетителей. Портниха понимала, что оно должно иметь зауженную талию и спадать аккуратными мелкими складками от бедер. Сама она никогда не ходила на праздники и не могла заметить, какой юной будет выглядеть Герцогиня, легко переходя с лодки на лодку по импровизированному мосту, который протянется через Большой Канал к новой церкви.
