Алла Бегунова - Звенья разорванной цепи
План Эзры Мичри, изготовленный, конечно, по-дилетантски, перерисовали согласно требованиям картографического искусства в соответствующем отделе штаба Черноморского флота. Он обрел технически безукоризненный вид. На нем появились обозначения географической широты и долготы и расположение объектов относительно сторон света, высота возвышенности над уровнем моря, его глубина, особенности очертаний береговой линии. Русские, постоянно ведя на полуострове научные исследования, уже обладали таковыми сведениями.
Аржанова представила карту командиру фрегата «Святой Амвросий Медиоланский» — капитану второго ранга Нелединскому, когда парусник подходил к Алуште. Моряк долго рассматривал ее и слушал пояснения княгини Мещерской. Затем он предложил свое решение: с помощью поворота «оверштаг» поставить корабль правым бортом к городку и вывести его на прямую наводку находящихся на верхней палубе двенадцатифунтовых пушек и полупудовых единорогов. После этого отдать якоря. Трехмачтовик окажется точно напротив западной окраины Алушты. Орудия под номером 6, 7 и 8 батареи правого борта возьмут на прицел два вышеупомянутых дома.
Если боевики вздумают сопротивляться, артиллеристы фрегата откроют огонь. Им понадобится только заранее обусловленный и ясно различимый сигнал с берега. Тогда командир батареи лейтенант Подыма, отличающийся фантастическим глазомером, наведет пушки, дабы урон для остальных обывателей приморского городка был минимальным.
Подыма, вызванный в каюту капитана второго ранга, сначала снял шляпу перед штаб-офицером, затем галантно поклонился княгине Мещерской. Ее краткий рассказ о столь не «дамском» и даже грубом предмете, как исламское террористическое подполье в Крыму, сильно озадачил лейтенанта. Он полагал, будто ее сиятельство совершает морское путешествие от Севастополя до Алушты исключительно ради собственного удовольствия.
— Так оно и есть, Константин Иванович, — ласково улыбнулась ему Аржанова. — Нет для меня большего удовольствия, чем знать, что очередная компания бешеных, замышляющих уничтожение ни в чем не повинных людей, навсегда отправилась в гости к Аллаху.
— Я никого не убиваю, Анастасия Петровна, — счел необходимым пояснить молодой офицер. — Я умею лишь наводить орудия корабельной артиллерии.
— Что нужно для правильной наводки?
— Ориентир, ваше сиятельство.
— Посмотрите на карту, лейтенант. Он там имеется?
— Нет, ваше сиятельство, — после некоторого размышления ответил Подыма. — Пейзаж довольно однообразный.
— А если мы поставим пику с красным флагом вот сюда? — курская дворянка нарисовала карандашом кружок недалеко от дома имама, справа, в зарослях тиса ягодного, на карте изображенного ярко-зеленым цветом.
— Это в большой степени облегчит мою задачу, ваше сиятельство.
— Договорились, Константин Иванович. Вы берете эту карту себе. Копия ее со всеми нужными пометками остается у меня.
— Неужели, Анастасия Петровна, вы сами поедете с командой в Алушту ловить злоумышленников? — лейтенант в крайнем изумлении поднял свои небесно-голубые глаза на Флору.
— А кто, по-вашему, должен ехать, Константин Иванович?
— Ну есть же поручик Чернозуб, например. Есть унтер-офицеры, есть солдаты корабельной морской пехоты…
— К сожалению, они не владеют тюрко-татарским языком. Мы, господин артиллерист, все-таки сначала хотим предложить этой банде мирные переговоры, сдачу в плен на вполне сносных условиях.
Однако ничего из этого не вышло.
Окруженные в двух домах боевики вместо переговоров открыли огонь. Бой принял затяжной характер. В отряде Аржановой, усиленном морской пехотой с фрегата, появились раненые. Сверившись с картой, она вместе с сержантом Прокофьевым спустилась к морю, обошла городской квартал по галечному пляжу и попала в заросли тиса ягодного. Здесь сержант и поднял пику с красным флагом. Увидев ее, русские солдаты поспешно отступили от домов. Татары обрадовались. Но радость их была недолгой. Ровно через десять минут, как ранее условились Аржанова с Подымой, орудие № 6 батареи правого борта «Святого Амвросия Медиоланского» произвело первый выстрел. Он получился с небольшим перелетом, и ядро ударило в сосновую рощу на горе. Второй выстрел, по обыкновению, имел незначительный недолет и обрушил высокий каменный дувал, или забор, перед жилищем имама.
Третий выстрел попал прямо в первый этаж дома. Затем произошло нечто невообразимое. Земля вздрогнула. Столб дыма и пламени со страшным грохотом поднялся к небу. Крепкое здание словно бы раскололось надвое. Тысячи осколков камня, дерева, железа полетели в разные стороны. Аржанова и Прокофьев в страхе легли, закрывая головы руками. Сверху на них посыпались листья и ветви деревьев, сорванные ужасной силой взрыва. Секунду, наверное, длилась тишина. Потом послышался вой, крик, визг, плач людей, насмерть испуганных, а также раненых и контуженых.
Надо ли говорить о том, что от схрона оружия и пороха, собранного террористами, осталась только глубокая яма. Над ней нависали жалкие обломки, некогда бывшие добротным строением. Куски обугленных деревянных балок, какие-то искореженные, перекрученные железяки, остатки человеческих тел усеивали пространство вокруг этого злополучного места. Черная копоть покрывала все предметы.
Теперь Аржанова, осторожно ступая по земле щегольскими офицерскими ботфортами, тростью переворачивала разные обломки и бесцельно бродила по пепелищу. Яма еще дымилась. Запах стоял просто отвратительный. Но разговаривать было не с кем. Заговорщики вместе с хозяином дома и его семьей обратились в прах. Соседний дом торговца кожей обрушился полностью, погребя под стенами и крышей своих обитателей. Один вопрос мучил Флору: какое количество пороха и как сумел припрятать здесь имам, коль детонация его вызвала такие разрушения?
Курская дворянка, испытывая немалое огорчение, собиралась обратиться за разъяснениями к лейтенанту Подыме. Что за снаряд он отправил из пушки в Алушту, желая в третий раз поразить противника? Ни о чем подобном она его не просила. Ей требовалась лишь артиллерийская поддержка, скорее направленная на устрашение, чем на полное истребление врагов.
Фрегат, поставив паруса, уходил на запад.
Офицеры, за ужином собравшись в кают-компании, живо обсуждали происшествие. Оно им понравилось. Российский императорский военно-морской флот в очередной раз явил чумазым аборигенам свою мощь и силу.
Польщенный всеобщим вниманием, молодой артиллерист ответил на вопрос княгини Мещерской с невинной улыбкой:
