Луи Буссенар - Капитан Ртуть
Питух приосанился. Он был польщен тем, что с ним советуются, и вспомнил старое доброе время, когда в севастопольских траншеях они с Оторвой обсуждали план действий.
– Капрал, – проговорил Питух (это звание он сам пожаловал Бедняку), – нужно исполнять приказ.
– Ясное дело, но как долго ждать капитана? Ведь его могли задержать дела.
– В таком случае, – резонно заметил Питух, – он бы нашел способ нас предупредить.
– Итак, ты считаешь, что мы должны остаться… Но если эти мерзавцы нападут на нас и их будет много – нам верная смерть. Глупая, бессмысленная смерть… Ртуть упрекнул бы нас за то, что не смогли выкрутиться.
Питух почесал затылок, затрудняясь с ответом.
Внезапно, не говоря ни слова, он вскинул карабин и выстрелил в сторону леса. В кустах кто-то вскрикнул. Питух помчался туда и вернулся через минуту, ведя за ухо странное существо, облаченное в кусок ткани с отверстием для головы. Это был седовласый старик индеец, с лицом, расписанным красными полосами, с голыми руками и ногами.
Питух тянул его изо всех сил и ворчал:
– Вот сволочь! Ты шпионил за нами?
– Нет, нет! – восклицал старик, не сопротивляясь и умоляюще взмахивая длинными руками.
Лицо индейца избороздили морщины, он был худой как скелет. Бедняк посмотрел и решил: ну, этот не опасен. Горнист объяснил, что во время разговора заметил в кустах движение. Не сомневаясь, что это один из матадоров, он выстрелил и, кажется, промахнулся. Скорее всего, индеец вскрикнул от испуга.
Питух отпустил ухо пленного, и тот распростерся у ног Бедняка, прося пощады.
Француз начал допрос, припоминая все испанские слова, которые знал. А так как знал он немного, то речь его оказалась малопонятной:
– Кто ты? Что делал в лесу?
К великому удивлению окружающих, индеец ответил:
– Ты говорить по-французски. Я лучше понимать.
Редко случалось встретить индейца, владеющего этим языком. Индейский народ вообще мало способен к языкам, в Мексике они едва осиливают пару слов по-испански.
Пленный не только понимал по-французски, но и, когда немного успокоился, заговорил четко и почти правильно.
– Меня зовут Сиори, – сообщил он. – Я не враг. Напротив, я ненавижу мексиканцев. Особенно партизан – это убийцы…
– Что ты здесь делаешь?
– Я – один из тех, кто пек хлеб для Тампико. Наша печь в двух шагах отсюда. Нагрянули матадоры, убили нашего хозяина, разрезали на кусочки, растолкли и смешали с мукой, а хлеб отправили на рынок…
Colorados вздрогнули: эту жуткую историю они слышали от хвастуна в кафе Реверди.
– А я спасся, меня не поймали… Я спрятался. В лесу находилось еще несколько партизан – я знаю их самих и их предводителя. Ваши люди разбудили матадоров, они вскочили, начали стрелять – кажется, убили одного из ваших – и унеслись. Я забрался в расщелину и не смел пошевелиться от страха, потом, когда все умолкло, потихоньку выполз из укрытия и добрался до опушки леса. Тут меня и ранило…
Сиори, отогнув накидку, показал кровь на плече. Пуля сидела неглубоко.
– Ладно, сейчас о тебе позаботятся, – сказал Бедняк, – но объясни сперва, откуда ты знаешь французский.
– О! – с великой печалью отозвался индеец. – Это давняя история. Когда-то я был очень счастлив там, на севере, на ферме одного француза. Я так любил его! Он был добр и справедлив…
– Что стало с этим французом?
– Его убили мексиканцы, дом сожгли… и другие преступления… Но это было давно, так давно! Двадцать лет назад!
– Как звали француза?
– Прошло двадцать лет. Я не припомню… Может быть, потом всплывет в памяти. Но с тех пор я испытал столько горя… Взгляните!
Несчастный показал на свои выступающие кости. Внезапно глаза его заблестели, и он продолжал другим голосом:
– Тем не менее я не умер. Великий Дух явился мне однажды во сне и повелел жить, чтобы отомстить за убитых отца и мать и за тех людей, которых я любил и которые обращались со мной как со своим сыном. И вот ко мне пришло великое счастье – я вижу французов и говорю с ними!
Слезы выступили на глаза страдальца и потекли по исхудавшему лицу.
– Хорошо! – довольно резко прервал старика Бедняк, знающий коварство индейцев. – Ты расскажешь свою историю в другой раз. Сейчас некогда слушать, нужно перевязать рану. Потом увидим, что с тобой делать. Запомни только: если предашь, то получишь пулю в лоб.
– О, господин, я честный индеец!
– Все вы честные индейцы! Знаем мы вас! Тейеб, ты у нас лекарь, ну-ка вправь плечо этому субчику.
Негр широко улыбнулся, обнажив белые зубы, привлек Сиори к себе, положил на колено и осмотрел рану.
– Ничего страшного! Сейчас промою и перевяжу – как на собаке заживет!
– Теперь, старик, – снова заговорил Бедняк, – слушай и отвечай прямо. Из того, что ты мне рассказал, я понял, что в лесу больше нет бандитов…
– Несколько человек, которые задержались, решили, что их накрыл отряд Colorados, постреляли наугад и скрылись.
– Что значит задержались?
Тейеб растирал плечо индейца. Раненый, терпя боль, не мог разжать зубы. Немного погодя он ответил:
– Со вчерашнего вечера большая часть партизан спрятались в лесу, немного подальше, в двух полетах стрелы отсюда. Они провели там всю ночь, как будто кого-то ожидая. Несколько человек отделились от банды и направились в Тампико. Предводитель давал им наставления. Я не расслышал всего, но понял, что предстояло пойти в город и спровоцировать кого-то. Этих людей предводитель называл странным словом вроде рту… рут… тисты…
– «Ртутисты»! – вскричал Бедняк. – Это же мы! Продолжай – они ускакали…
– Да, а остальные расположились лагерем в лесу. Примерно два часа назад я услышал цокот копыт. Очевидно, возвращались из города. Было темным-темно. Я проскользнул как можно ближе к лагерю бандитов. Что еще они совершили? Мои глаза видят в ночи… На одной из лошадей был привязан мешок, в котором находилось нечто, напоминающее человеческое тело…
У Бедняка перехватило дух от ужасного предчувствия. Ему казалось, что индеец рассказывал слишком медленно.
– Ну же, говори, что дальше?
Тейеб сделал Сиори перевязку. Несмотря на сильную боль, индеец продолжал:
– Предводитель сказал: «Хорошо! Этот первым заплатит за всех» – и произнес слово, которое я не понял…
– Ртуть?
– Да-да, именно так! И вот предводитель дал сигнал, все вскочили в седла. Не было лишь троих или четверых – они проспали в лесу. Отряд помчался во весь опор.
– И пленный с ними?
– Да!
– Друзья! – крикнул Бедняк в отчаянии. – Наш капитан, наш товарищ и брат – во власти лютых врагов… Теперь я понимаю, почему он не пришел… Тревога! Поклянемся, что не присядем ни на минуту, пока не отыщем и не освободим его! О, если только негодяи посмели его тронуть! Но нет, это невозможно! Он так смел и добр… Послушай, Сиори, ведь ты говоришь правду? Я хочу тебе верить. Ты можешь помочь нам найти следы бандитов, которых видел этой ночью?
