Ксавье Монтепен - Искатель приключений
CCXVI. Побег
В ту минуту, когда дверь, скрипя, повернулась на своих заржавленных петлях, Жак. уже успевший слезть с лошади, привязывал ее к железному кольцу, вбитому в стену.
– Скорее, кавалер! – закричал он. – Скорее! Богу было угодно, чтобы вам понадобилось послать меня туда!..
– Что же случилось? – спросил изумленный Рауль.
– Ни слова… ни одного вопроса. Ступайте скорее, берите мадам, на лошадей и бежим отсюда…
Повелительный тон слуги с господином доказывал лучше всех объяснений на свете неизбежную опасность. Рауль не расспрашивал, но повиновался. В секунду очутился он в комнате Жанны, взял ее на руки и с этой легкой ношей сбежал вниз еще скорее, чем поднялся наверх. Жак ждал его, держа обеих лошадей за поводья.
– Кавалер, заприте дверь, – сказал он, – но не гасите лампу… Увидев внутри свет, наши преследователи подумают, что в доме кто-нибудь есть, и потеряют время, выбивая дверь, а мы между тем успеем отъехать подальше…
Рауль исполнил то, что советовал ему Жак. Слуга продолжал:
– Садитесь скорее на лошадь, кавалер… я подам вам мадам.
В самом деле, он поднял Жанну и положил ее на левую руку Рауля, который взял поводья правою.
– Теперь, кавалер, – продолжал Жак, вскочив на лошадь, – надо не ехать, а лететь… Послушайте…
Рауль прислушался. Со стороны Буживаля раздался глухой, постепенно увеличивающийся шум, состоявший из различных звуков. Это был стук колес, топот нескольких лошадей и звуки оружия.
– Что это? – спросил Рауль.
– Я вам объясню все… едем!
Рауль и Жак пришпорили лошадей и быстро поскакали по траве, чтобы избегнуть топота копыт и искр, могущих брызнуть из-под подков.
Через полчаса быстрой езды беглецы находились уже у высокой горы, господствующей над Сен-Жерменом. Направо протекала Сена, налево возвышался густой лес, ныне исчезнувший, но прежде соединявшийся с Марлийским лесом.
– О! – прошептала Жанна, – как я страдаю!
Рауль тотчас остановил свою лошадь.
– Есть у тебя хлеб и вино? – спросил он Жака.
– Есть, кавалер.
– Едем же в лес! Если за нами погоня, мы должны уже далеко опередить ее, и несколько минут остановки не значат ничего…
Беглецы въехали в чащу леса, и Жак подал Раулю небольшой ломоть хлеба и бутылку вина. Рауль поднес бутылку к губам молодой женщины и дал ей хлебнуть один глоток.
– О, это жизнь… – пролепетала Жанна, – это жизнь…
Рауль разломил хлеб на несколько кусков и дал умиравшей от голода Жанне самый маленький кусочек.
– Кушай медленно, моя возлюбленная, – сказал он ей, – после трехдневного голода опасно есть много и не надо слишком торопиться…
– Еще… еще немножко… – отвечала молодая женщина, которую вкус пищи заставил еще сильнее почувствовать голод.
Рауль дал ей второй кусок хлеба и заставил выпить новый глоток вина.
– Еще… еще немножко… – прошептала Жанна во второй раз.
– Через час, моя обожаемая сестра, – шепнул Рауль, – теперь довольно.
– Брат мой, – отвечала Жанна тем же тоном, – да будет твоя воля…
Беглецы снова выехали на дорогу и пустились вскачь.
Скоро они достигли Сен-Жерменской горы, на которую невозможно было подниматься иначе как шагом, и Рауль воспользовался этим, чтобы расспросить Жака.
– Кавалер, – отвечал последний, – вот что случилось, и никто не разуверит меня, что только чудо, истинное чудо спасло нас. Помните ли вы напротив марлийской машины домик, который стоит на краю дороги, под большими деревьями?
– Помню, – сказал Рауль.
– Над воротами этого дома, – продолжал Жак, – воткнут пучок остролистника, что и означает, что это кабак. Я сошел с лошади и постучался, в полном убеждении, что мне долго не будут отвечать. Вышло напротив, при первом же ударе мне отворили. В комнате было два человека – толстый мужчина, державший еще запор от дверей, и мальчик лет пятнадцати, спавший на стуле у камина. Я остановился у дверей, держа лошадь за узду, и подал толстяку экю, говоря: «Дайте мне хлеба и бутылку вина».
«Сейчас, – отвечал он, – но разве вы не войдете?»
«Нет, у меня нет времени», – ответил я.
«Вы, наверно, из отряда полицейский?» – сказал он, подходя шкафу, чтобы достать хлеб и бутылку вина.
Слово «полицейский» заставило меня навострить уши. На всякий случай я отвечал:
«Да, конечно!»
Толстяк вернулся с хлебом и бутылкой и, подавая их мне, сказал:
«Итак, нынешней ночью вы отправитесь?»
«Да», – отвечал я.
Мне хотелось понять, о чем он говорил, но в смущении я не мог придумать, как бы расспросить его подробно. К счастью, он прибавил:
«Мой сын Николя, который спит на стуле, должен проводить весь отряд в Маленький Замок, в дом госпожи Шанбар, ему обещали за это экю…»
Этого мне было достаточно, и я вскочил опять в седло.
«А что же вы не берете сдачу?» – сказал мне толстяк.
«Остальное – вашему сыну Николя».
«Ну, вы славный человек, и я выпью за ваше здоровье».
«Спасибо».
Я хотел уже ехать, как вдруг толстяк высунулся из дверей и сказал:
«Вот они едут, слышите… сыщики и объездная команда… с ними карета».
«Очень хорошо».
«Что ж вы их не ждете?»
«Ведь здесь я не на своем посту и должен поторопиться на указанное место… не говорите, что вы меня видели, а то вы введете меня в беду».
«Езжайте спокойно… я ничего не знаю, ничего не ведаю».
Таким образом мне удалось купить скромность трактирщика за один экю. Я пустил лошадь во весь опор и прискакал в замок. Остальное, кавалер, вы уже знаете.
Рауль выпустил поводья, которые держал, как нам известно, правой рукой, схватил руку Жака и пожал ее, несмотря на почтительное сопротивление верного слуги.
– Друг мой, – сказал он ему, – ты наш спаситель!..
– Ах! кавалер, – прошептал Жак, – не говорите этого, а то, право, я расплачусь как теленок.
– Верное, доброе сердце! – воскликнул Рауль. – Если когда-нибудь, друг мой, я достигну счастья, я уделю тебе его щедрую долю!
Между тем беглецы достигли вершины Сен-Жерменской горы и находились возле того знаменитого замка, в котором Людовик XIV предложил гостеприимство Иакову II. Здесь уже всякий след опасности исчезал для них, потому что Рауль и Жак могли, наконец, съехать с большой дороги, хорошо зная в лесу все тропинки, которые вели от Сен~Жсрмена в замок Ла-Бом. Если полицейские могли до тех пор преследовать их по следам, то ночью не было никакой возможности продолжать погоню в непроходимой сети беспрерывно пересекавшихся тропинок. Итак, Рауль подумал, что он спокойно может дать вздохнуть утомленным лошадям и накормить Жанну. Потом беглецы опять поехали, только уже гораздо тише.
Когда они выехали из леса, было около трех часов утра, и уже мерцающий свет начинал делать прозрачным мрачное покрывало ночи. Прямо перед ними в тумане виднелась огромная черная масса странной и почти фантастической формы. Эта масса и была целью, к которой стремился Рауль. Это был замок Ла-Бом.
