Венеция. Полная история города - Минасян Лиана

Тем временем в центре сцепились «Реал» дона Хуана и «Султана» Али-паши. Оба командующих захотели решить исход боя в очном противостоянии и шли прямо друг на друга под гул орудий, треск корабельного дерева и крики бойцов:

В конце концов Али-паша был убит – скорее всего, одним из аркебузиров с венецианских галер. Его голову подняли на длинную пику, что вызвало панику среди турецких матросов. Центр турок стал поддаваться и отходить.

Баланс битвы ужасен. От 20 до 30 тысяч турок были убиты, плюс 3486 пленных и 15 тысяч освобожденных христианских рабов; на стороне Лиги – 7500 убитых, из них – 4700 венецианцев и 20 тысяч раненых. Турки потеряли двух адмиралов – Мехмеда Сирокко и самого Али-пашу. Агостино Барбариго, командующий левым крылом союзного флота, был убит стрелой. Весть о победе пришла в Венецию морем. 17 октября галера Онфре Джустиниана с подходящим случаю названием L’Angelo de Venetia, волоча за собой флаги вражеского флота и стреляя холостыми из всей артиллерии, вошла в порт Венеции, где в молчаливом ожидании собралась большая толпа.

Алонсо Санчес Коэльо. Портрет дона Хуана Австрийского. 1566 год

В Сан-Марко прошла благодарственная месса; все здания города были освещены изнутри свечами и факелами снаружи. Главный портал Арсенала расширили и украсили фигурой льва святого Марка (с соответствующей надписью) и двумя крылатыми изображениями Победы. Через год или два фронтон увенчали и статуей святой Джустины, в день которой была выиграна битва, и с 1572 года до самого падения республики в 1797 году в этот день – 7 октября – ежегодно совершалось торжество: процессия, в которой участвовали дож и синьория, шествовала в церковь этой святой, принесшей им удачу. Были выставлены знамена, захваченные у турок.

Надгробные памятники Брагадину и Веньеру (ставшему дожем) можно увидеть в церкви Санти-Джованни-э-Паоло в Венеции. Их и других героев, сражавшихся при Лепанто, до сих пор вспоминают в торжественных церемониях на их венецианской родине.

Весть о победе дошла до Рима через двадцать три дня. 22-го известие достигло Рима и Пия V, который с большим беспокойством ожидал исхода битвы. Папа, монах-доминиканец, читал молитвы на протяжении всей битвы и приписал победу заступничеству Пресвятой Богородицы. Так возник праздник Мадонны дель Росарио (который сначала назывался праздником Мадонны делла Виттория) –7 октября.

Пий V на волне эйфории обратился к шаху Персии, королю Эфиопии и владыке Аравии, убеждая их нанести Османской империи смертельный удар и освободить Святую землю. Однако папа римский умер 1 мая следующего года, и, пока Венеция строила новые суда и чинила поврежденные, Испания, отягощенная серьезными финансовыми проблемами, начала тормозить новые военные действия против Османской империи. Действия союзников начали раздражать Венецианскую республику. Турки уже в августе спустили на воду мощный новый флот, корабли Лиги простояли подходящий период для навигации в портах. Испания хотела, чтобы ее действия были направлены на Магриб, чтобы расширить свои владения, Венеция предпочла бы ударить по туркам в своих исторических владениях. На пике этих разногласий 7 марта 1573 года Венеция подписала с турками сепаратный мир, что привело в ярость нового папу Григория XIII и положило конец Священной лиге.

В Морском музея Мадрида есть зал, посвященный битве при Лепанто. Это понятно: крупнейшее сражение галерных флотов в истории. В экспозиции много посредственной батальной живописи, где все в пороховом дыму, пушки стреляют, мечи сверкают, вода кипит, весла трещат. Али-паша лишается головы, дон Хуан Австрийский оттопыривает губу. В витринах лежат проржавевшие шлемы и залитые морской водой донесения. Все как надо, все масштабно, но чего-то не хватает.

А не хватает союзников, венецианцев. Их тут нет совсем никого. Ни яростного старика адмирала Себастьяна Веньера, через семь лет после битвы в 81 год ставшего дожем Светлейшей. Ни капитанов братьев Антонио и Амброджо Брагадинов, в бою отомстивших туркам за мученичество Маркантонио Брагадина, губернатора Фамагусты, ни Франческо Дуодо и его артиллеристов, ни мощи венецианского Арсенала, ни знамени со львом святого Марка. Будто и не было их.

Тридцать лет вынужденного мира

Прошла почти половина тысячелетия, а битва при Лепанто до сих пор живой, пусть и во многом мифологизированный сюжет. Настоящая победа не празднуется на поле боя и не измеряется завоеванными землями. Важность битвы при Лепанто заключается в ее огромном эмоциональном воздействии: поток книг, восторженных отчетов, мемуаров, речей, стихов, портретов, эпических полотен во славу победителей захлестнул все уголки Европы. Тинторетто и Веронезе увековечили ее. Но Венеция больше не верила в себя. Оставшись фактически один на один с Османской империей, Светлейшая была вынуждена подписать предложенный турками мир. Она отказывалась от прав на Кипр и должна была выплатить султану по 300 тысяч дукатов в течение трех лет. На политическую сцену вышел Андреа Бадоэр, венецианский дипломат и администратор, член Совета Десяти,– тот самый, нарисовавший в своих донесениях нелицеприятный портрет султана Селима, которого с его тяжелой руки и стали называть Пьяницей.

Надгробие Себастьяна Веньера в Базилике Санти Джованни э Паоло.

Когда Кипр попал в руки турок в 1571 году и начались переговоры с Испанией и Святым престолом об образовании Священной лиги против турок, Бадоэр был в числе тех, кто в венецианском сенате самым решительным образом выступал против присоединения республики к Лиге: он и его партия были озабочены ролью гегемона, которую Испания играла в этом альянсе.

Бадоэр предвидел, что интересы членов Лиги войдут в противоречие с венецианскими интересами в Леванте, и его пессимистические прогнозы подтвердились. Парализованная торговля и истощенные финансы заставили партию Бадоэра лоббировать сепаратный мир с турками. Через константинопольского байло Маркантонио Барбаро были начаты тайные переговоры, и на заключительном этапе их вел Бадоэр.

Условия, которых он добился от турецкого правительства, считались во всей Европе весьма невыгодными и даже позорными. Оппозиция в венецианском сенате и очень значительная часть населения сочли договор пагубным не только для венецианского престижа, но и для будущего республики в Средиземноморье. Но договор, заключенный в марте 1573 года, принес республике самое важное в то время – тридцать лет мира с Османской империей и гарантии торговли в Леванте.

Селим II заключил от своего имени и от имени своих преемников тридцатилетнее перемирие, гарантировал абсолютную свободу торговли венецианскими товарами на территории своей империи; он обязался уважать владения республики на Адриатике и в Греции и дал право венецианским купцам покупать специи и другие товары в Александрии и Дамаске. Турки также обязались защищать венецианцев от испанских набегов (!).

Взамен Венеция должна была выплатить 300 тысяч цехинов [22] в возмещение военного ущерба, отказалась от каких-либо прав на Кипр, вернула крепости, занятые во время войны в Далмации, и признала в своих владениях полную свободу турецкой торговли. Ее дань за Закинф и Кефалонию увеличилась с 500 до 1500 золотых в год.