Оливер Боуден - Assassin’s Creed: Brotherhood
Меч наводил на них страх. Казалось, что под волчьей шкурой у них нет не кольчуги, ни какой иной защиты, поэтому Эцио успешно атаковал их мечом. Он резанул по локтю одного из существ, и оно отползло в сторону, ужасно воя в темноте. Эцио показалось, что странные создания скорее агрессивны, нежели умелы — их оружие не могло даже сравниться с мелькающим клинком Эцио. Он шагнул вперед, расколов голову одному и выбив левый глаз другому. Оба волколюда упали на месте, смертельно раненные Эцио. Другие волколюды передумали атаковать ассасина. Они растаяли в темноте, в котловинах и пещерах, в которые превратились заросшие руины терм. Эцио погнался за ними, ударил по бедру одного из потенциальных противников, другой попал под копыта лошади, сломав спину. Догнав шестого, Эцио пригнулся, развернулся на месте и резанул по солнечному сплетению, кишки врага вывалились на землю. Противник запнулся о них, упал и скончался.
Все стихло.
Эцио успокоил коня, сел и привстал в стременах. Острые глаза вглядывались в темноту, уши ловили каждый звук, источник которого глаз определить не мог. Ему показалось, что он слышит чье-то приглушенное дыхание недалеко от себя, но ничего не увидел. Он заставил коня идти шагом и бесшумно проехал туда, откуда доносился звук.
Он шел из темноты небольшой пещеры, образованной из обвалившейся арки, увитой растениями и сорняками. Спешившись и привязав коня к какому-то пню, Эцио испачкал лезвие грязью, чтобы оно не блестело и не выдало его местоположения, а потом медленно стал пробираться вперед. В какой-то короткий миг ему показалось, что в глубине пещеры он заметил мерцание факела.
Над его головой пронеслись летучие мыши и скрылись в ночи. В пещере воняло их пометом. Невидимые насекомые и еще какие-то существа с шумом бросились от него врассыпную. Проклиная их за произведенный шум, который показался ему громом, Эцио ждал, чтобы кто-нибудь напал на него из засады (если она, конечно, была). Никто не появился.
Потом он снова увидел пламя и услышал, в этом он мог бы поклясться, слабый скулеж. Пещера оказалась меньше, чем можно было предположить по упавшей арке. Эцио увидел длинный изогнутый коридор, который, почти незаметно сужаясь, уводил во мрак. Когда он завернул за угол, то увидел, что мерцающее пламя превратилось в небольшой костер. В его свете ассасин разглядел сгорбленную фигуру.
Воздух здесь казался свежее. Скорее всего, в потолке были дыры, незаметные снизу. Это объясняло, почему горело пламя. Эцио замер, следя за происходящим.
Скуля, существо потянулось левой рукой (тощей, грязной, очень костлявой) к костру и вытащило из пламени железный прут. Один его конец был раскален докрасна. Дрожа, существо прижало раскаленный конец к обрубку другой руки, стиснув зубы, чтобы не закричать, словно пыталось прижечь рану.
Эцио удалось искалечить волколюда!
Когда внимание волколюда обратилось исключительно на его боль в руке, Эцио рванул вперед. Он практически опоздал — существо было быстрее его и почти ускользнуло, но кулак Эцио сомкнулся вокруг здоровой руки создания. Это было нелегко. Конечность оказалась липкой и противной, а зловоние, исходившее от создания, было просто омерзительным, но Эцио держал крепко. Задерживая дыхание и отшвырнув в сторону железный прут, Эцио процедил:
— Твою мать, кто вы такие?
— Рррр, — раздалось в ответ.
Эцио грубо ударил его по голове кулаком в тяжелой перчатке. Рядом с левым глазом потекла кровь, волколюд застонал от боли.
— Кто вы? Отвечай!
— Гррр, — в приоткрытом рту показались обломанные серые зубы, а запах, шедший оттуда был таким, что вонь от пьяной шлюхи показалась бы ароматом розы.
— Говори! — Эцио приставил меч к культе и повернул его. Он не собирался возиться с этим ничтожеством, его больше беспокоила лошадь.
— Агрррх, — на этот раз это был крик боли. Затем из нечленораздельного рычания он разобрал слова, произнесенные грубым, хриплым голосом — на отличном итальянском.
— Я последователь Секты Волков.
— Секты волков? Что это еще за хрень?
— Скоро узнаешь. То, что ты сделал сегодня…
— Заткнись, — Эцио крепче стиснул руку врага и переместился ближе к костру, чтобы оглядеться по сторонам. Он увидел, что находится в куполообразной комнате, которую, возможно, выдолбили под землей намеренно. Обстановка была скудной — два стула, грубый стол с какими-то бумагами, прижатыми камнем.
— Мои братья скоро вернуться, и тогда…
Эцио подтащил его к столу и, указывая мечом на бумаги, спросил:
— А это? Что это такое?
Мужчина посмотрел на него и сплюнул. Эцио приблизил клинок к окровавленному обрубку.
— Нет! — завопил волколюд. — Только не снова!
— Тогда говори!
Эцио бросил взгляд на бумаги. Когда придет время их забрать, ему придется на краткий миг отложить меч. Кое-что из написанного было на итальянском, кое-что на латыни, но встречались и незнакомые символы. В них было что-то знакомое, но расшифровать их Эцио не мог.
Потом он услышал шорох, доносившийся от входа. Глаза волколюда сверкнули.
— Это наша тайна, — произнес он.
В этот самый момент в комнату, рыча и царапая воздух стальными когтями, заскочили еще двое существ. Тот, кого держал Эцио, рванул к ним, но Эцио успел перерезать ему горло. Отрезанная голова покатилась к его товарищам. Эцио перепрыгнул на другую сторону от стола, схватил документы и швырнул стол во врагов.
Костер потух. Нужно было вновь помешать угли, добавить дров. Глаза Эцио напряженно высматривали двоих волколюдов. Они напоминали две серые тени. Эцио отступил в темноту, спрятал документы под мундир и притаился.
Возможно, волколюды обладали безумной силой, но они не умели с ней обращаться (если не считать умения пугать людей до смерти). Поэтому они не смогли сохранять тишину и двигаться молча. Больше полагаясь на уши, чем на глаза, Эцио обошел их по кругу, прижимаясь к стенам, пока не понял, что стоит за их спинами. Волколюды по-прежнему считали, что он находится в темноте перед ними.
Больше нельзя было терять время. Ассасин вложил меч в ножны, обнажил скрытый клинок, а потом, словно настоящий волк, приблизился со спины к одному из противников. Схватить его, и перерезать глотку было делом нескольких секунд. Волколюд умер мгновенно и бесшумно, Эцио, сохраняя тишину, опустил тело на пол. Эцио решил попытаться взять одного живым, но времени для допроса не оставалось. Остальные могли скрываться в темноте, а Эцио не был достаточно уверен, что его сил хватит на еще один бой. Асссин ощущал панику человека, и это чувство подтвердилось, когда волколюд вышел из образа волка и с тревогой в голосе позвал в темноту: «Сандро?»
