Михаил Попов - Белая рабыня
— У меня, разумеется, нет никаких доказательств из тех, что обыкновенно требуются в суде. Хотя бы потому, что не мое дело, извините, собирать подобные доказательства. Повторяю, я сообщаю вам только то, что видели мои глаза и слышали мои уши. Несколько раз дон Мануэль подходил к Элен, они говорили о чем-то, поэтому была его дуэль с Джошуа Стернсом, который пытался вмешаться…
— Во что вмешаться?
— Он тоже неравнодушен к Элен, вы легко это можете проверить — он жив и лежит у себя дома в полумиле отсюда.
— Не нервничайте, мисс, давайте продолжим, — поднял руку сэр Фаренгейт, — итак, была дуэль…
— Да, дон Мануэль ранил Джошуа и сразу же покинул мой дом.
— Без Элен?
— Сначала да. И это, на мой взгляд, легко понять, это было бы слишком вызывающе. Хотя здесь можно строить любые предположения. Но фактом является то, что, когда все гости разъехались, Элен пожелала остаться у меня, хотя вы знаете ее нрав — она не любит задерживаться в гостях. Кроме того, впервые в своей жизни она приехала на бал с камеристкой. Что это, как не проявление доброй воли, как не согласие бежать с тем, кто явится за нею ночью?
Энтони откинулся в кресле, теребя перевязь своей шпаги.
— Я не верю, не верю, — тихо повторял он.
— Действительно, — сказал сэр Фаренгейт, сохранявший внешнее спокойствие, — слишком громоздким получается все это предприятие с похищением. Встреча в столь людном месте, как бал, и потом этот погром в Бриджфорде…
— Не я составляла этот план, милорд, и не я отвечаю за его изъяны. Нападение на городок могло понадобиться для того… ну, не знаю для чего. Запутать следы, чтобы вознаградить свою команду. Скажем, ему нечем было платить команде…
— Да! — воскликнул пораженный последним соображением Энтони. — Конечно, у него, должно быть, не было денег. Он захватил Элен, чтобы потребовать выкуп.
Лавиния усмехнулась.
— Он мог заработать достаточно денег, потребовав выкуп за вас, Энтони. Но он этого не сделал.
— За Элен он мог бы потребовать значительно больше, — неуверенно возразил лейтенант.
— Вот уж за кого он мог бы получить больше всего, так это за меня, — сухо сказала Лавиния, — хоть с этим вы должны согласиться?
И отец и сын молчали.
— Из двух девушек, находящихся в тот вечер в доме Биверстоков в Бриджфорде, дон Мануэль де Амонтильядо и Вильякампа выбрал не ту, которая богаче, а ту, в которую был влюблен, — подвела итог своим словам Лавиния.
Сэр Фаренгейт посмотрел в ее холодные, победоносные глаза. Лавиния была ему отвратительна в этот момент, несмотря на всю свою красоту.
— У меня остался всего один вопрос к вам; мисс.
— Задавайте его, милорд;
— Вы утверждаете, что все видели собственными глазами?
— Именно так.
— Видели ли вы собственными глазами, как мисс Элен Фаренгейт подала этому испанскому кабальеро собственную руку, чтобы он увел ее из вашего дома на свой корабль?
Лавиния секунду помедлила, и Энтони сразу же встрепенулся.
— Нет, — ровным голосом сказала черноволосая красавица, — этого я собственными глазами не видела. Полагаю, что я видела достаточно всего прочего, чтобы сделать те выводы, которые я сделала.
Сэр Фаренгейт кивнул и начал снова набивать трубку.
— Спасибо вам, мисс, за то, что вы согласились прийти к нам, до свидания.
— До свидания, господа, — сказала она и вышла, шурша шелками. Когда она направлялась на эту встречу, то знала, что в ее позиции есть всего лишь одно слабое место — Джошуа Стерне, показания которого могли нарушить стройность картины. Теперь она была уверена, что ни отцу, ни сыну не придет в голову допрашивать этого дурачка, тем более что сейчас он валяется в жару из-за пустяковой раны.
Когда двери за Лавинией закрылись, сэр Фаренгейт и Энтони некоторое время сидели в молчании.
— И все-таки я не верю, — сказал лейтенант, тяжело при этом вздохнув.
— У тебя немного оснований, чтобы ей не верить, но тем не менее они есть. Она не видела, как Элен бросилась в объятия этого испанца.
— Это доказывает, может быть, только ее собственную честность, — сказал Энтони.
Глава 7
НЕЗАВЕРШЕННЫЙ ПОЕДИНОК
— Я догоню его и убью, — сказал Энтони, когда Лавиния вышла.
— И где ты будешь его искать? — устало спросил сэр Фаренгейт.
— Я обшарю все закоулки Мэйна, но я его найду. Клянусь, отец!
— У тебя нет корабля, — еще более усталым и разбитым тоном сказал губернатор.
— Ты дашь мне корабль!
— Тебе нет еще и двадцати лет. Как ты собираешься осилить такое дело?
— Дону Мануэлю едва ли больше двадцати, так же как и мне, но он сумел осилить дело значительно более хитрое.
— Из твоих слов, Энтони, я заключаю, что ты допускаешь мысль о том, что Лавиния не лжет или не совсем лжет.
Лейтенант в ярости прошелся по кабинету.
— Не знаю, отец. С одной стороны, я ей не верю, но, с другой стороны, меня одолевают такие подозрения… В общем, мне необходимо посмотреть в глаза Элен, и все, что мне суждено узнать, я хотел бы узнать именно от нее.
Губернатор медленно набивал свою трубку.
— Нельзя начинать такое предприятие, не зная точно, что является его целью. Другими словами, ты должен решить: кому ты собираешься мстить — ему или ей.
— Я не знаю.
— Вот видишь!
— Но если я останусь сидеть на месте, у меня просто разорвется сердце!
Сэр Фаренгейт раскурил трубку, поудобнее устроился. в кресле и закрыл глаза. Он казался совершенно изможденным и разбитым, несколько часов этого безумного утра превратили его в старика. Метавшийся по кабинету лейтенант наконец обратил на него внимание и остановился вплотную к его креслу. Он собирался что-то сказать, но отец опередил его:
— Знаешь, сынок, мне что-то подсказывает, что вины Элен в этой истории нет. Я не могу поверить в ее предательство по отношению к нам. Боюсь, что она попала в очень неприятную историю. Мы должны выручить ее.
— Мне тоже так кажется.
— Сам я не могу на то время, которое могут занять поиски, покидать остров.
— Я понимаю, отец.
— Я дам тебе корабль.
— Я знал это.
— И даже не буду тебе говорить, чтобы ты был как-то особенно осторожен.
— Я понимаю.
— Найди ее, Энтони.
— Я найду ее.
Меньше чем через три часа, едва доставили на борт бочки с водой, семидесятидвухпушечный красавец «Мидлсбро» вышел в открытое море. Когда очертания Ямайки начали покрываться голубоватой дымкой, в каюту капитана явился штурман Кирк и спросил, каковы будут указания относительно курса. Другими словами — куда плыть?
— Куда нам плыть? — рассеянно спросил Энтони.
— Вот именно, сэр.
— Куда угодно. Можно на север, к Кубе, на северо-восток, к Наветренному проливу, ничем не хуже и запад с его Юкатаном.
