Наталия Осояну - Золотой город
Но все это Чарли заметил потом! Оказавшись так близко от человека, нагнавшего страху на целый город, юноша немного растерялся. Однако на сей раз пират был настроен благожелательно и даже пошутил, что Холфорда к койке приковала не простая болезнь, а любовная, и предложил поделиться лекарствами.
— Спасибо за предложение, но оно несколько запоздало. Мистер Эдвард уже нашел причину болезни, и теперь мне остается только следовать его советам, — сказал Холфорд, взмахом руки указав на Блейка. — Уверен, что вскоре мне удастся восстановить силы. Признаюсь честно, капитан, я еще не встречал таких умников, как этот новый доктор! И часа не прошло, как он разобрался, что к чему.
Чернобородый грозно взглянул на «умника», который до сих пор был интересен ему едва ли в большей степени, чем сидящая на стекле фонаря муха, и прогудел:
— Ваше имя, сударь?
— Гиллс. Эдвард Гиллс, — смешно прогундосил Блейк. Он нервным жестом поправил на носу криво сидевшие очки и протянул руку пирату, который, на мгновение замявшись, пожал ее с усмешкой. — Рад знакомству, сэр.
— Взаимно, — ответил пират. — Я уважаю тех, кто разбирается в своем деле лучше остальных. Скажите, мистер Гиллс, а мы с вами раньше никогда не встречались? Ваше лицо отчего-то кажется мне знакомым…
— Я провел последние годы… в поселке Оукхилл, — слегка запнувшись, сказал Блейк. От внимания Чарли не ускользнула пауза; он решил, что моряк забыл, как называлось место, где семья Гиллс прожила без малого десять лет. — Не думаю, что вы там бывали.
— Ваша правда, — согласился пират. — Мне, видать, почудилось.
Блейк вздохнул и заговорил, глядя на моряков выжидательно и с какой-то забавной неуверенностью:
— Я вот что хотел сказать, господа… Вас, возможно, удивит моя наглость, но заранее прошу меня за нее простить. Так вот, капитан Холфорд, — у меня сложилось впечатление, что мои знания могут оказаться на борту вашего корабля более востребованными, чем на суше.
Чарли вздрогнул от неожиданности и с удивлением воззрился на мнимого доктора.
— Так сложились обстоятельства, что в Чарльз-Тауне у меня слишком много конкурентов на поприще медицины. И мои коллеги меня не приняли, — продолжил Блейк с огорченным видом. — Сами понимаете, у них своя налаженная практика. И я не думаю, что меня когда-нибудь примут после того, что случилось сегодня. Горожане не доверяют тем, кто имел дело с пиратами, даже если это было против их воли и всего один раз.
— То есть, доктор, — на измученном болезнью лице Холфорда появилась слабая улыбка, — вы хотите сказать, что готовы присоединиться к береговому братству? Готовы отправиться с нами в море и разделить нашу судьбу?
Блейк кивнул.
— Что ж, тогда решено! Приветствую вас на борту «Нимфы». На этот раз — по-настоящему. Нам нужен был врач, а если это будет такой толковый человек, как вы, мои ребята только обрадуются.
— Господи… А как же я? — произнес Чарли мгновенно охрипшим голосом. Происходящее стало для него полной неожиданностью: неуемное любопытство боролось в нем со страхом, который вызывал у него чернобородый пират. — Что же будет со мной?..
Одно мгновение пиратские капитаны смотрели на него с молчаливым изумлением, словно увидели впервые, а потом оба дружно расхохотались. Смех Чернобородого был похож на раскаты грома. Его рука, опустившаяся на плечо Чарли почти по-дружески, показалась парнишке тяжелой, как кузнечный молот.
— Решай сам, — сказал пират, продолжая посмеиваться. — Надеюсь, ты не упустишь шанс стать настоящим мужчиной! Я уже отправил на берег шлюпку с заложниками, и ради тебя одного посылать вторую не буду. Мы скоро снимаемся с якоря. Можешь попытаться спасти свою шкуру и добраться до берега вплавь. — Чернобородый развернул Чарли и склонился к нему, заглядывая прямо в глаза. — На вид ты крепкий парень, и у тебя смелое лицо. К тому же ты ведь знаешь не хуже меня, дружище, что старших надо уважать и слушаться.
Холфорд охотно поддержал своего капитана:
— Раз уж твой дядюшка сделал выбор, остается только последовать его примеру!
Чарли подумал об отце и матери, которые остались в Чарльз-Тауне, о Джо и о скупердяе Беккете. Если он вернется домой, то все будет по-старому: рабский труд в трактире, грошовое жалованье, на которое не купишь хорошей еды для родителей, не говоря уж об одежде. Короче, полная нищета и отсутствие перспектив, и непроглядная тьма впереди. Он никогда не накопит денег на учебу, и даже прилично одеться не сможет еще много-много лет. А вот если последовать совету Чернобородого и остаться на борту «Нимфы», у него есть шанс вернуться домой победителем с кругленькой суммой в кармане!
Нет, Чарли преотлично понимал, что находится среди морских разбойников. Однако он помнил и блеск азарта во взгляде Билла Рэнсома, когда тот одним метким выстрелом отправил бедолагу кока в мир иной. Это был совсем другой мир, где правят смелость и отвага, и пистолеты с абордажными саблями используются по прямому назначению, а не в качестве украшений на стене. Здесь опасно, здесь он может погибнуть или попасть вместе со всеми пиратами в плен, а то и на виселицу.
Однако была еще одна очень важная причина, из-за которой все эти опасности не казались Чарли такими пугающими, как это могло быть. Имя ей — Джек Блейк. Юноше страшно хотелось узнать, что тот задумал и зачем пробрался на борт «Нимфы» таким сложным путем. К тому же Чарли почему-то был уверен, что моряк не даст его в обиду.
Между тем Блейк смотрел на Чарли с насмешливым ожиданием, а Холфорд и Чернобородый буравили его взглядами так, будто заранее знали, что Чарли ни за что не устоит перед искушением. Юноша бесстрашно выпрямился, дерзко задрал подбородок и проговорил со всей уверенностью, на какую был способен:
— Конечно, мистер Тэтч и мистер Холфорд. Я иду с вами в открытое море!
Глава 3
Доктор и кок
1
Когда «Нимфа», «Немезида» и еще два пиратских шлюпа, один из которых был призовым, снялись с якоря, Чарли тихонько ушел в каюту, которую Холфорд приказал выделить «доктору и его племяннику». Неимоверно маленький закуток, где два человека почти не могли разминуться, не толкая друг с друга локтями, раньше служил пристанищем предыдущему судовому врачу и освободился, когда того, по меткому выражению Блейка, «смыло за борт». Еще вчера известие о печальном конце доктора Коула выбило бы впечатлительного юношу из душевного равновесия, но теперь все это казалось историей, прочитанной в книге, выдумкой, плодом воображения сочинителя. Он не жалел о своем решении, но все-таки ощущал себя опустошенным и не мог не сокрушаться о родителях, которые наверняка страшно за него волновались и переживали.
