Андрей Посняков - Сокол Гора
Они быстро растолкали спящих, разумеется, кроме оставшихся на корабле девушек. Парни разобрали луки и копья. Факел уже погас, но по звездной воде скользили быстро приближавшиеся черные тени.
Вскинув лук, Пенгабен что-то отрывисто приказал. Лучники наложили на тетивы стрелы, остальные – в том числе и Максим – затаились на берегу, в камышах, покрепче сжимая в руке древки коротких копий с плоскими тяжелыми наконечниками.
И напряженно ждали.
А чужие лодки становились все ближе, шли четко к цели, указанной им неведомым факельщиком. Затаившийся рядом Пенгабен вдруг вытянул руку и, дотронувшись до плеча Макса, мотнул головой назад – еле заметный жест в сумрачном свете месяца, однако вполне понятный. Юноша тут же кивнул в ответ и быстро пополз к лежбищу. Факельщик оставался на его совести.
– Хэк!!! – громкий возглас пронзил тишину ночи, и звонкое пение стрел отдалось в ушах тонким стремительным свистом.
Поняв, что их гнусный замысел больше не является тайной, враги, – а это были враги, кто же еще-то? – завыли, заорали, заколотили в щиты, вызвав жуткий визг девушек, впрочем быстро прекратившийся. Свистели стрелы – вжик, вжик… стонали раненые. Вот раздался всплеск – кто-то упал в воду. Вот еще…
Снова свист стрел. Парням Пенгабена было сейчас значительно удобнее, чем нападавшим, – они, невидимые, прятались в камышах, а враги все же были хоть немного видны. Судя по их крикам, стреляли гребцы и артисты метко.
А где же… Ага! Вот что-то затрещало, похоже, кто-то с силой бил камнем об камень, потянуло дымом, и вновь вспыхнул факел, выхватив из ночной тьмы узкий участок берега. Как раз тот, на котором и засели оборонявшиеся.
Факельщиков оказалось двое – оба высокие, бородатые. Один держал в руках такое же копье, как и у Макса, второй – тот, что с факелом, – имел при себе серпообразный меч на длинной прямой рукоятке.
Юноша вынырнул из травы и с ревом, словно алчущий крови тигр, набросился на обоих. Поднял копье… И тут же упустил – выбитое удачным ударом, оно упало в густую траву. Макс едва успел пригнуться, пропуская над головой вражеское оружие, унесшееся куда-то к реке. Ага! Копьеносец выхватил из-за пояса широкий кинжал. Факел! Сейчас главное – любой ценой погасить факел.
Макс живо встал в стойку, качнулся влево и вправо, выбирая момент для удара. Такой момент настал быстро – замахнувшись кинжалом, вражина бросился к нему. И наткнулся физиономией на хороший хук!
Бах! Бах!
Еще удар, еще, еще…
За какую-то секунду – три раза.
Враг недоуменно застыл… пошатнулся… рухнул!
Нок… Аут!
Второй, остался второй факельщик!
Вух!!! – просвистело прямо над ухом изогнутое серпом лезвие. Ввуххх!!! – еще раз! Еще, еще, еще! А он, похоже, опытный боец, этот факелоносец. Ишь как орудует, гад!
Что-то горячее скользнуло по правому предплечью… кажется, ранил!
Макс приложил руку, почувствовал – кровь. Вражина осклабился, поднял повыше факел, заорал что-то гнусное… или радостное, черт там его разберет. Снова пошел в атаку… Вжик! Вжик! Вжик!
Словно жнец на колосящемся поле.
Копье! Живо подобрать копье!
Переместить левую ногу назад… Теперь правую… Пригнуться… Ух, гад! Едва не зацепил шею!
Упасть в траву! Откатиться в грязь. Вытянуть руку… Теперь сразу – удар!
Что-то противно хлюпнуло, и факел полетел на землю падучей звездой. И, упав в мокрую грязь, заскворчал, медленно угасая.
А на берегу все так же летели стрелы… Нет, не так же! Лодка музыкантов спешно отплывала от берега. Что же они, его бросили, что ли?
– Ах-маси-и-и-и!!! – пронесся над рекой пронзительный девичий крик. – Ах-маси-и-и-и!!! Плыви! Плыви!
Макс так бы и сделал – спустившись по берегу чуть вниз по реке, зашел по колено… И тут же в ужасе выскочил обратно, заметив неслышно скользнувшие в воду бревна. Крокодилы! Жуткие зубастые твари! Только вас тут сейчас и не хватало, только вас!
– Ах-маси-и-и-и!!! – снова разорвал ночь удалявшийся жалобный крик. – Ах-маси-и-и-и…
И все. И вот уже больше никто не кричал. А враги… Юноша присмотрелся: а их не было, врагов-то! То есть не было на берегу, по крайней мере живых, – пара лодок стремительно преследовала уходившую во тьму реки добычу.
Догонят? Нет? Всяко быть может. Артистам бы продержаться до утра, а там… Днем здесь, похоже, есть хоть какой-то порядок, закон. А ночью – кто сильней да наглей, тот и прав.
Интересно, что ж теперь делать-то? Ну, в общем-то ясно что – подождать до рассвета, в темноте-то не очень разберешь, куда податься.
А тот парень, факельщик… Кажется, он, Макс, угодил ему копьем в живот. Так что же получается, убил, да? Но ведь это была защита… И все же – убил, убил, убил! Вот так запросто лишил жизни незнакомого человека… которого в общем-то никто и не просил нападать на мирных людей в составе ночной банды.
И все же, все же… А может быть, не убил, а только лишь ранил? Тут, в темноте, не разберешь. Да-да, наверное, ранил. Господи, только бы ранил, только бы не убил, только бы…
А стоит сходить к тому месту! Посмотреть. Или нет, не сейчас – с рассветом. А сейчас, может быть, нужно отдохнуть, затаиться… или побежать по берегу за лодкой. Так где ее теперь увидишь? Вниз по реке? Вверх? Не пароход, ходовыми огнями не расцвечена.
Вздохнув, юноша присел на корточки, точь-в-точь так же, как любили сидеть местные. Снова подумал об убитом им человеке… или все же раненном? Поднялся, намереваясь осторожненько подойти к реке… И тут услыхал приглушенные голоса сзади! И жесткий повелительный крик!
Обращались явно к нему – он же тут столбом маячил, на фоне лунной дорожки хорошо заметным. Дернулся в сторону – услыхал, как просвистела стрела. Дались им эти стрелы, дикари чертовы! Нет чтоб как люди, из крупнокалиберных стволов палить… Да уж, тогда точно не уцелел бы. А так… Ого! Да их тут, кажется, много! Бегут! Окружают!
Максим бросился прочь, вдоль реки, совершенно не соображая, куда бежит, лишь бы подальше от преследователей! А те уже кричали, улюлюкали со всех сторон, загоняя беглеца, словно дичь. Под ногами то чавкал ил, то хрустела солома, и острые стебли молодого папируса больно резали ноги. А справа, за рекой, предательски алело небо. Рассвет! Господи, ну что же так рано-то?! Ну хоть бы еще часочек.
Бежать! Бежать! Бежать! Пригнуться, оглянуться – ага, не так-то вы и близко. И прибавить ходу, и броситься вперед изо всех сил… Куда? Неизвестно. Куда-нибудь туда, где можно было б укрыться.
Краешек жаркого желтого солнца уже показался из-за красных песков близкой пустыни. Справа – река, поля, камыши: увы, низенькие и ничуть не густые – не спрячешься, да и видно будет, куда свернул. Впереди – пустынный, пока пустынный берег, дорога, идущая по невысокой дамбе. Именно по такой они неслись с Тейей на колеснице. Тейя…
