Майкл Форд - Кровное родство
— Похоже на то, — ответил Орфей. — Тарент является также важным торговым портом.
Лисандр взял одеяло, доспехи и задумался над словами Орфея. Экономика его не интересовала, но эти люди были отверженными. Как и он, они находились на обочине спартанского общества. Наверно, именно среди этой части населения, среди равных себе, Пифия увидела его судьбу. Там ему не будут постоянно напоминать о его происхождении.
В Таренте он станет таким, как все.
— Ты о чем-то задумался, — сказал Демаратос. В руках он держал покрытый бронзовыми пластинами щит. На щите были сложены части доспехов. Лисандру показалось, что он чувствует запах крови с поля боя.
— Со мной все в порядке, — ответил он. — Ты уже готов?
— Почти, — ответил Демаратос. Он опустил щит на землю. — Но сначала, думаю, ты должен принять вот это обратно.
Он снял с шеи Огонь Ареса и протянул его Лисандру. В центре амулета ярко сверкал красный камень.
Лисандр протянул руку. Коснувшись амулета, он ожидал, что ощутит прилив сил, но ничего подобного не случилось. С таким же успехом можно было держать камень, подобранный на тренировочной площадке.
«Я не готов».
Юноша надел амулет на шею Демаратоса.
— Нет, — сказал он. — Еще рано.
— Как скажешь, — ответил Демаратос. — Я сохраню его, пока ты не будешь готов. — Демаратос снова поднял свое снаряжение. — Может, нам сообщить обо всем Кассандре? Я не видел ее с того дня, как мы отмечали победу.
— Идас, — Лисандр позвал своего илота. — Пойди сюда.
Раб тут же подбежал к нему
— Слушаюсь, хозяин Лисандр.
— Отправляйся в дом покойного эфора Сарпедона. Скажи госпоже Кассандре, дочери Демократеса, что мы с Демаратосом отправляемся в Италию.
— Слушаюсь, хозяин, — ответил Идас. — Это все?
— Да, — ответил Лисандр, но тут же остановил раба: — Нет.
Он засунул руку в мешок и вытащил из него обгоревший локон. Ему не хотелось, чтобы единственное напоминание об отце осталось в Таренте, если он там погибнет.
— Передай ей вот это.
Илот взял кожаный свиток, бросил на Лисандра странный взгляд и вышел из спального помещения.
— Идем, — позвал Лисандр Демаратоса.
У казармы ждала телега для вещей. Лисандр удивился, заметив, что на улице собралась толпа — большую часть в ней составляли женщины и маленькие дети.
Должно быть, по городу уже распространился слух об отправлении учеников в Тарент — это были матери юных воинов.
Одна или две женщины вышли вперед и обняли своих сыновей, но большинство продолжали стоять на почтительном расстоянии. Все это мало напоминало проводы спартанцев на войну с персами. Но не было ни песен, ни фанфар, учеников не подбадривали граждане.
Кругом царило подавленное настроение.
Аристодерм ждал их у телеги, нагруженной щитами, копьями и запасами продовольствия. Лернос держался рядом. К нему со спины подошел Орфей.
— Даже калека идет на войну, — съязвил Лернос.
— Этот калека потерял ногу, сражаясь за Спарту, — ответил ему Лисандр. — А это стоит больше всех ваших заслуг.
— Ты, маленький… — заговорил Лернос, надвигаясь на Лисандра.
Аристодерм встал между ними и оттолкнул Лерноса к телеге.
— Хватит ссориться. Орфей, ты ведь только вышел из больницы. Я восхищен твоей храбростью, но тебе лучше остаться здесь.
— Я готов идти, — ответил Орфей.
— Он будет задерживать нас, — заметил Лернос.
— Нет, я не буду задерживать, — возразил Орфей. — Смотрите.
Он бросил костыль на землю и быстро, прихрамывая, прошелся по кругу. Аристодерм вздохнул.
— Я ручаюсь за него, — сказал Лисандр. — Я позабочусь о том, чтобы он не отставал.
— Очень хорошо. Сегодня вечером отправляемся в Фаламею. Посланец уже ускакал, чтобы позаботиться о корабле, который будет ждать нас завтра. — Он указал на Орфея. — Если отстанешь, мы бросим тебя. Понятно?
— Понятно, — ответил Орфей.
Пока Аристодерм собирал остальных учеников, из казармы вышел Тиро, ведя за собой четырех илотов.
— Они идут с нами? — спросил его Лисандр.
— Только до моря, — ответил Тиро. — Аристодерм сказал, что Совету стало жалко напрасно запрягать хорошего мула.
Четыре илота взялись за веревки, прикрепленные к телеге, и набросили их себе на плечи.
Лисандр не сомневался, кто именно отдал столь унизительный приказ. Теллиос.
— Построиться, — крикнул Аристодерм. Лисандр встал в одну из двух колонн, которые выстроились перед телегой. — Шагом марш! — громко приказал наставник.
Пока они шли, Лисандр услышал, как некоторые матери громко напутствовали своих сыновей.
— Возвращайся либо со щитом, либо на нем, — крикнула одна из них.
— Твой отец погиб за Спарту, — поддержала ее другая. — Пусть он гордится твоей смертью.
Дрожь пробежала по спине Лисандра. Он даже представить не мог, чтобы его мать произнесла такие слова ободрения, но таков был спартанский обычай. Смерть стала желанной, поражение и трусость означали полную неудачу.
«Что бы мать сейчас подумала обо мне? — спросил он себя. — А что если бы она даже не узнала меня?»
* * *Когда они уже далеко ушли от реки и стали обходить укрепление к югу от города Киносаура, колонна вдруг остановилась.
Лисандр наступил на ногу Кантора, шедшего впереди.
— Осторожнее, неуклюжий болван.
— Извини, — сказал Лисандр. — Я не хотел…
Но тут он увидел ее.
Кассандра.
На ней была длинная облегающая розовато-лиловая туника. Она разговаривала с кем-то в колонне.
Должно быть, с Демаратосом.
— Не останавливаться, — крикнул Аристодерм.
Колонна снова двинулась вперед, и Кассандра сошла с дороги.
«Как то она восприняла эту новость? — думал он. — Но разве ее это волнует?»
Когда Лисандр почти подошел, Кассандра повернулась к нему спиной.
Лисандр пытался унять гнев. Он видел, как ветер развевает ее волосы, и надеялся, что Кассандра обернется, и заметит раскаяние в его глазах. Но она не обернулась.
Аристодерм повел их из Спарты в западном направлении. Небо стало темно-синим, затем черным.
— Все это похоже на похороны, — сказал Леонид.
— Это потому, что они не ожидают нашего возвращения, — заметил Демаратос.
Лисандр не знал, найдет он смерть в Таренте или нет.
«Зато узнаю, из чего я сделан», — подумал он, продолжая шагать вперед.
Юноша был готов к самому главному испытанию — встретить своих злых духов и победить их.
Глава десятая
К ночи они покинули Спарту. Какое-то время ученики шагали по широкой дороге, по которой Лисандр с Демаратосом когда-то отправились в горы навстречу испытанию. Когда над ними нависли горные вершины, Аристодерм повел их влево, и колонна повернула на юго-запад.
