Валерий Ковалёв - Волчья стая
— Слушаюсь, — ответил тот и отдал соответствующую команду.
Спустя непродолжительное время из концевых отсеков послышался монотонный гул, и в лодке сладко запахло перегоревшим соляром.
— А теперь увеличьте ход до десяти узлов.
Послышалась очередная команда и в отсеке завибрировали поддоны.
— Отлично, — пробормотал Майер и уселся на командирскую разножку[44].
Весь день, выбрасывая на поверхность едва различимый синеватый выхлоп из поплавка шнорхеля, субмарина шла на перископной глубине и только ночью, когда в небе призрачно замигали звезды, Майер дал команду на всплытие.
Пригласив с собой Магро и поднявшись вслед за боцманом в рубку, в решетчатом настиле которой еще журчала вода, Майер с наслаждением вдохнул йодистый запах легкого бриза и оба закурили.
— Провентилировать отсеки. Свободным от вахты, разрешаю выход наверх, — сказал Майер в переговорную трубу и вскоре среди выдвижных устройств замелькали огоньки сигарет, а вдоль желоба надводного гальюна, в корме, угнездились несколько отсвечивающих голыми задницами, фигур.
О месяца серп невысокий,
в пустынных волнах отраженный,
о серп серебристый, каких сновидений
колышется нива в сиянье твоем.
Дыхание трепетных листьев,
и вздохи цветов на полянах,
и сонное море… — ни песен, ни вскрика,
ни звука не слышит безмолвный простор
— мечтательно продекламировал, глядя в звездное небо Магро.
— Хорошо сказано, — ухмыльнулся Майер. — Чьи это стихи?
— Габриэле Д'Аннуцио, национального героя Италии и фашиста.
— Тогда вдвойне хорошо.
Через час, подзарядив аккумуляторы, лодка вновь погрузилась и исчезла в океанской пучине…
Отдав швартовы и послав прощальный гудок гостеприимному Манаусу, английский сухогруз «Эмпайер», в полдень вышел из порта. Построенный в начале года на судоверфи в Балтиморе, он выгодно отличался от других, стоявших у причалов судов.
Светло-серый красавец, водоизмещением в пятнадцать тысяч тонн и длиной более ста метров, нес в своих трюмах бразильские боксит, хлопок и кофе, так необходимые воюющей метрополии. Относящийся к последней серии транспортов «либерти», он имел более мощную энергетическую установку, позволяющую развивать скорость хода до 12 узлов и достаточно мощное вооружение, состоящее из двух 100 миллиметровых орудий, шести зенитных «эрликонов», пулеметов и глубинных бомб. Ходовая рубка и мостик судна были прикрыты армоцементными плитами, а корпус защищен от магнитных мин, специальным размагничивающим устройством.
Капитан «Эмпайера» Джон Тэмплинг, командовавший в первую мировую британским миноносцем, был старым морским волком и гордился своим судном, команда которого состояла из сорока моряков. Помимо экипажа, на «Эмпайере» в туманный Альбион следовалпомощник военно-морского атташе капитан 2 ранга Ричард Мур и несколько служащих английского торгпредства.
Настроение у Тэмплинга было приподнятое.
С вступлением Бразилии в войну с Германией и появлением в ее водах союзнического флота, опасность быть потопленными активно действовавшими здесь до 1943 года немецкими лодками заметно снизилась.
Внушал оптимизм и стоящий на рейде американский эскортный авианосец, только что вернувшийся с моря.
Выйдя за боновые заграждения порта, охранявшиеся бразильским тральщиком, капитан отдал вахтенному помощнику необходимые указания и спустился в кают-компанию, где, удобно расположившись в мягком кресле и смакуя скотч со льдом, Мур с интересом читал свежий номер «Таймса».
— Что нового в мире, сэр? — усаживаясь в кресло напротив и доставая из кармана сигару, поинтересовался Тэмплинг. — А то я с этой погрузкой совсем замотался.
— Новости неплохие, капитан. Боши терпят поражения на всех фронтах, — усмехнулся Мур, и щелкнул перед ним зажигалкой.
— А конкретней? — выпустил душистое облако дыма Тэмплинг.
— После Сталинграда русские снова разбили немцев под Курском. Уничтожено тридцать германских дивизий. А наша 8-я армия под командованием генерала Монтгомери высадились в Сицилии и с боями продвигается к Риму. Кстати, здесь довольно интересная статья о действиях союзных войск в Северной Африке. Желаете послушать?
— Валяйте, — благосклонно разрешил капитан.
«В начале года, наши войска, начав наступление в Триполитании и, атаковав позиции Роммеля у Буэрата-эль-Хсуна, взяли немцев в клещи. В результате он позорно отступил, Триполи был взят и мы вышли на тунисскую границу. Сосредоточив там более ста тысяч войск, противник попытался перейти в наступление, но был отбит, понеся значительные потери. В результате британская армия прорвала немецкие позиции Вади — Акарит и подразделения Роммеля откатились на север.
К маю, разгром немецкой группировки был завершен совместными усилиями англо-американских войск, перешедших в общее наступление, которое завершилось капитуляцией всех соединений Африканского корпуса Германии и Италии. В плен попали более ста тридцати тысяч вражеских офицеров и солдат».
— Что ж, недурно, — констатировал Тэмплинг. — А каковы наши успехи на море?
— О, здесь тоже все складывается вполне благоприятно, — отложил газету в сторону Мур. — В битве за Атлантику Германия явно проигрывает. Ее линкоры больше не угрожают нашим морским коммуникациям, а тактика «волчьих стай» Деница потерпела провал. На сегодняшний день в этих водах нашими кораблями и авиацией уничтожено более сорока немецких лодок. А часть экипажа одной из них захвачена в плен. Я участвовал в допросах немецких подводников, и выглядели они далеко не героями.
— В таком случае, Мур, надеюсь, мы благополучно дойдем до Ливерпуля.
— Можете в этом не сомневаться, капитан, — рассмеялся помощник атташе.
К вечеру, когда «Эмпайер» был в сотне миль от Манауса, Тэмплинг приказал усилить наружную вахту, совершил обход судна и отправился к себе в каюту. Плавание начиналось удачно…
— Лево десять, дистанция сорок кабельтовых, слышу шум винтов! — доложил из своей рубки акустик и дремавший на разножке Майер вскинул голову.
— Держать контакт, классифицировать цель! — хрипло произнес он.
— Цель надводная, предполагаю транспорт, пеленг меняется вправо!
— Боевая тревога! — рявкнул капитан и нажал кнопку ревуна.
Могильная тишина в отсеках взорвалась топотом матросских ног и звуками задраиваемых переборок.
— Боцман, всплываем под перископ, — бросил Майер и взялся за рукоятки подъемника.
