Саша Суздаль - Евангелие от рыжего кота
— Договоримся, — сказал Гюго, поглядывая на свой окровавленный меч, — я укорочу тебя быстро и безболезненно.
— Если мы не договоримся, я подожгу кораблю, — раздался голос за дверью.
— Что ты хочешь? — спросил Гуго, по-прежнему рассматривая свой меч.
— Вы отдаете мне мой корабль, и я вас высаживаю в ближайшем порту, — сообщил голос. Гуго немного подумал и сообщил: — Лучше я сгорю.
— Я никому не отдам наш корабль, — сказал Адонис.
— Кто говорит? — заинтересованно спросил пират.
— Капитан корабля, — сообщил Адонис, а Жан ле Мен улыбнулся и подошёл поближе – ему очень понравилась беседа.
— Что вы предлагаете, капитан? — спросил голос за дверью.
— Я вас не убью, а высажу в ближайшем порту, — сообщил новый капитан.
— Вы верите в Бога, капитан? — спросил бывший капитан.
— Да, — сказал Адонис.
— Поклянитесь, что меня не убьёте? — пробубнил пират.
— Клянусь Богом, что доставлю вас в ближайший порт живым и невредимым, — сказал капитан Адонис.
— Я вам верю, капитан, — сказал пират и открыл дверь.
— Жан, ты не помнишь, я давал клятву не убивать этого мерзавца? — сказал сержант Гуго, поднимая свой меч и оттесняя одноглазого пирата к борту.
— Нет, — сказал Жан и вытащил свой меч, — и я не давал.
Побелевший пират прижался к борту и протянул руки к Адонису: — Капитан, вы давали слово!
— Оставьте его, братья-госпитальеры, — картинно вознеся глаза к небу, произнёс Адонис, — я ему обещал жизнь.
— Меня звать капитан Папазов[29], — сообщил одноглазый пират, полагая, что экзекуция закончилась.
— На святошу ты не похож, — сказал капитан Адонис.
В это время возле борта застонал русый гигант, пришедший в себя.
— Выкинуть его за борт? — с готовностью предложил капитан Папазов.
— Точно, не похож, — сказал сержант Гюго и подошел к раненому пирату. Осмотрев его бок, он вынул костяную иголку и нитку, которую вдел в дырочку иголки. Склонившись к русому пирату, он принялся зашивать рану. Тот терпел, не издавая ни звука, а когда сержант, по окончанию процедуры, вылил на рану зелье из заветного пузырька, пират отвернулся и зарычат.
— Благодарю, — сказал он по-гречески и, прислонившись к борту, закрыл глаза.
— Его звать Кудря, — ухмыляясь, сказал капитан Папазов, — он полянин из Руси.
Прежде, чем ложиться спать, они выбросили в море трупы пиратов. Сержант остался дежурить на судне, остальные привалились к бортам и заснули. Под утро Гуго растормошил Жана, а сам улёгся на его место. Разбудил его голос Адониса.
— Вынеси шкотовый угол стакселя на оттяжку, — кричал новый капитан, а Жан держал в руках верёвку и бегал от одного борта до другого. Старый капитан Папазов ехидно посмеивался, поддерживая своего нового коллегу, а Кудря стоял, опираясь на борт, и молчал.
— Что у вас происходит? — спросил сержант Гуго и Адонис гордо ответил: — Тренирую матросов, берись вон за тот фал и тяни фок-рей.
— Я, что, тоже матрос? — спросил сержант Гуго.
— Если хочешь добраться до ближайшего порта, то да, — сказал капитан Адонис.
— Теперь слушай мою команду, подняли паруса и взяли курс на ближайший порт, — скомандовал сержант Гуго. Пришлось двум капитанам ухватиться за снасти, а Жан по-прежнему оставался на подхвате, играя роль юнги.
— Я могу приготовить завтрак, — предложил Кудря, так делать что-либо другое не позволяла его не зажившая рана. Гуго всё равно припахали – ему пришлось стать у руля и научиться выполнять команды Адониса.
***Жан ле Мен с видом заговорщика подошел Гуго де Монтегю и тихо произнёс: — Пойдём со мной.
— Я не могу бросить руль, — сказал сержант и спросил: — Что ты хочешь?
Жан подозвал стоящего на палубе Кудрю и попросил:
— Придержи румпель, — и тот поднялся по лесенке на ют[30]. Жан потопал вниз, а потом спустился с Гуго в трюм. При тусклом свете от люка Жан остановился возле большого сундука и открыл его. Сержант заглянул внутрь и опешил – почти на треть сундук наполняли изделия из золота и серебра: тарелки, кубки, подсвечники, кольца и перстни и всякая прочая драгоценная дребедень.
— Что будем делать? — спросил Жан.
— Ничего, — ответил Гуго, — пусть лежит, возможно, оно нам пригодиться.
Когда они прибыли в Авидос, то сержант Гуго подозвал капитана Папазова к себе и сообщил: — Я не хочу портить тебе жизнь, поэтому не сообщу о том, что ты пират.
Капитан Папазов кивнул головой, но уходить не собирался, а нагло смотрел в глаза Гуго.
— Что ты хочешь? — спросил сержант.
— Мне нужно за что-то жить, — сказал капитан Папазов, продолжая сверлить взглядом Гуго. Тот подозвал к себе Жана и что-то шепнул ему на ухо. Нырнув в люк трюма, Жан принёс две горсти монет и высыпал одну в руку Папазова, а вторую отдал Кудре.
— Уходите, — сказал Гуго. Капитан Папазов посмотрел на монеты, скрипнул зубами и сбежал по трапу на пирс. Кудря подошёл к сержанту и протянул ему монеты:
— Я хотел бы остаться на судне, — сообщил он.
— Зачем? — спросил сержант Гуго, внимательно рассматривая молчаливого гиганта.
— Я слышал, что вы идёте в Кафу. Оттуда мне ближе домой, — сообщил Кудря.
— Хорошо, — сказал Гуго де Монтегю, которому Кудря был симпатичен, в отличие от капитана Папазова.
В Авидосе они пробыли недолго. Гуго и Жан сходили в город, чтобы найти следы Раймонд де Торна и Марии, а Адонис и Кудря набирали моряков в команду. Когда Адонис отверг несколько претендентов, Кудря ему предложил:
— Я могу набрать земляков, полян, они не подведут, кроме того, они не такие жадные, как греки.
— Не все греки жадные, — парировал Адонис, а потом с подозрением на него посмотрел и спросил:
— Ты хочешь набрать себе команду пиратов?
— Я на добро не отвечаю злом, — ответил Кудря и отвернулся.
— Хорошо, веди, я посмотрю, — ответил юный капитан и Кудря отправился в порт. Через некоторое время он привел шесть человек. На вопрос Адониса, хватит ли их для управления коггом, Кудря ответил: — Этих – хватит.
Вскоре появился радостный сержант с Жаном.
Он рассказал, что в харчевне, где они остановились перекусить, на них подозрительно посмотрели, а хозяин, уставившись на белые кресты на их груди, сказал:
— Что-то вы к нам зачастили?!
Оказалось, что день назад в их харчевню заходил госпитальер с сестрой-монашкой. В порту сержанту Гуго удалось узнать, что монашка, вместе с сопровождающим её госпитальером села на корабль и уплыла в Константинополь. Не мешкая, они вышли в Геллеспонт, направляясь в столицу Восточной Римской империи. Команда, которую набрал Кудря, своё дело знала, поэтому не сворачивали паруса даже ночью. Еще только занималось утро, как они зашли в константинопольскую бухту Феодосия.
