Патрик Вебер - Викинги
Церемония вассальной присяги должна была поразить воображение. Карл III уселся на деревянном помосте под бархатным навесом с королевскими гербами. Вокруг него стояли первые лица двора и духовенства. Роберт Нейстрийский, стоявший у истока переговоров, с трудом скрывал радость, а Эрве, архиепископ Реймсский, стоял с бесстрастным лицом. Королю Карлу было, кажется, не по себе. Как обычно, он не был уверен в своих решениях и боялся, как бы враги не нашли в них нового повода поднять на него оружие.
Служитель возвестил о прибытии Рольфа. Викинг подошел к помосту один. На нем была одежда знатного человека: длинный красный суконный плащ, перетянутый кожаным поясом, на котором висел кинжал с рукояткой в виде дракона.
Вождь подошел к Карлу и вложил свои руки в его ладони в знак дружбы и покорности. Через этот символический жест Рольф Пешеход фактически становился вассалом монарха. В обмен на обет верности от норманна Карл объявил, что отдает ему все земли между Эптой и морем. К этому он прибавил, что в Бретани Рольф может брать пропитание для своего народа. Притом он дал ему имя Роллон, под которым вождь вошел в большую семью франков и христиан.
Когда обоюдные обязательства были официально подтверждены, слово взял Роберт Нейстрийский. Обычай велел, чтобы новый вассал французского короля целовал ногу своего государя. В лагере викингов никто не ожидал такого требования, и смятение вышло немалым. Как вождь народа Севера может так унизиться перед неприятелем? Это невозможно! Рольф Пешеход ничем не выдал своего недовольства. Он обернулся к своим людям и произнес:
— Скирнир Рыжий! Даю тебе честь вместо меня совершить это деяние.
Великан побледнел. Ему и так нестерпимо было присутствовать на такой церемонии, а теперь родич требует от него поцеловать ногу врага! Гордый викинг сделал вид, что ничего не слышал. Рольф посмотрел на него так властно, как позволяло его положение, но тот, видимо, все не мог решиться уступить.
— Чего ты ждешь, Скирнир? — крикнул Роллон. — Повинуйся! Не забывай: тебе приказывает твой господин — герцог Нормандский!
Скирнир побагровел от ярости и плюнул на землю. Он подошел к королевскому помосту и поднялся к королевскому месту. Как ни пытался держаться Карл, он чувствовал себя еще хуже, чем викинг. Тот не пожелал склониться, чтобы исполнить ритуальный жест, а схватил короля за ногу и поднес ее к своим губам. Не ожидавший такого, Карл потерял равновесие и грохнулся навзничь. Король Франции, лежащий на спине, выглядел дико; никто не знал, как тут быть. Лишь Роберт Нейстрийский тотчас же поднял государя и перед всем смущенным собранием с юмором похвалил новых союзников за пылкость. Неловкость разрешилась в шутку, и все расхохотались. Карл, плохо понимавший, как ему быть, последовал примеру прочих, стараясь показать, что вовсе не разгневан случившимся, а веселится вместе со всеми.
Было условлено, что епископ Франкон окрестит Рольфа, а Роберт Нейстрийский станет его восприемником. Новый герцог Нормандский, которого король уже прозвал Рол-лоном, получил христианское имя Роберт, и вместе с ним был крещен весь его народ. Тогда вождь викингов, ставший франкским сеньором, спросил, каковы главные церкви на его земле. Епископ назвал ему прежде всего соборы в Руане, Байё и Эврё, а затем также аббатства Мон-Сен-Мишель, Жюмьеж, Сент-Уан в Руане и Сен-Дени. Рольф обещал одарить их все, уступив часть полученных им только что земель. Викинги подивились такому обету, а Роберт Нейстрийский не смог сдержать улыбки. Решительно этот дьявол был очень одаренным политиком для такого сурового воина! Фрейя, затерявшаяся в толпе, тоже улыбалась, но по другой причине. Она чувствовала, что теперь ей наконец удалось соединить в одно два сердца, бившихся в ее груди: она могла оставаться верной Франции и преданной норманнам, не изменяя ни тому, ни другому лагерю. Наконец, Пота горделиво выступала рядом с супругом. В этот день она также хотела собрать плоды понесенных ею жертв. Она сделала выбор, осталась верна мужу, и когда-нибудь ее сын станет новым хозяином этих земель.
Наконец король встал и протянул руку в сторону архиепископа Реймсского. Тот подал ему тяжелый золотой крест, усеянный драгоценными камнями. Карл III торжественно подал его Роллону:
— Да последует за сим крестом твое сердце, и весь народ норманнский да идет путем Христовым! Понеси его в норманнскую землю и почитай превыше всего. Забудь своих прежних кумиров, ибо един есть Бог, пославший Сына Своего на землю во искупление грехов.
Рольф взял в руки крест, обернулся к народу и поднял крест к небу точно так же, как несколько недель назад воздымал к небу свой меч у костра. Викинги, до тех пор державшиеся крайне сдержанно, выплеснули свою радость:
— Рааа! Рааа! Рааа!
Рольф поцеловал крест. Он стал первым владетелем в крещеной земле Норманнии. По условиям договора, он становился верным вассалом французского короля, но Роллон решил править своим герцогством по-своему, чтобы она стала независимой и процветающей. Во имя того Бога, которого он принял, и тех богов, от которых не отрекся в сердце своем.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Глава 11
Было очевидно, что с концом рукописи еще не оканчивалась вся эта история. Что же стало с Роллоном, когда он венчался герцогской короной Нормандии?
Поглощенный чтением, Шторман абсолютно не представлял себе, который час. Железная дисциплина, которой подчинялась вся жизнь Вевельсбурга, каждый вечер погружала замок в полнейшую тишину. Здесь, среди этих стен, ночь, как нигде, казалась лакуной, изъятой из времени. Офицер переворачивал страницы рукописи так жадно, словно читал детективный роман, и торопился как можно скорее решить загадку расследования, узнать имя убийцы. Куда клонил Харальдсен? Какие тайны Роллона удалось ему разгадать? А главное — ще конец этой саги, если, конечно, он уже написан?
Непривычный шорох в коридоре вдруг оторвал его от чтения. Шторман вскочил и схватил револьвер. Он тихо направился к двери комнаты, которая, согласно уставу, не была заперта на ключ, уставился взглядом на ручку двери, как на врага перед схваткой. Он уже собрался взяться за нее, как вдруг ручка стала тихонько поворачиваться. Шторман одной рукой крепко сжал револьвер, а другой резко отворил дверь. Он направил ствол в лицо ночному гостю, но так же стремительно и опустил оружие.
— Герр Зиверс! — воскликнул он смущенно. — Я… никак не мог подумать…
— Оставим это. Говорите тихо, — ответил начальник Аненербе и оттолкнул Штормана. — Вы что, решили разбудить весь Вевельсбург?
