Венеция. Полная история города - Минасян Лиана
В самой Венеции в пожаре в Арсенале обвинили Наси. И хотя прямых доказательств его причастности к поджогу не было, все венецианские евреи оказались под подозрением в связи с врагом города: известно было, что в Гетто Наси уважали и вообще поддерживали связь с евреями Османской империи. Сенатор Гримани даже предложил изгнать их из государства как предателей Венеции. Евреи, утверждал он, были виной пожара в Арсенале и нехватки зерна в городе с целью усилить надежды турок на победу (иначе говоря, распространяли провокационные слухи). Выдвигал он и другие обвинения: что евреи разоряли патрицианские семьи и развращали молодежь, поощряя ее к излишествам. 18 декабря 1571 года было вынесено постановление: изгнать всех евреев без права на возвращение; им было разрешено оставаться в Венеции до февраля 1573 года. Однако через несколько дней вмешались судебные власти, указ был заменен взиманием с евреев дополнительных налогов. После 1573 года, когда закончилась война с турками, сенат навсегда отказался от мысли изгнать евреев из Венеции.
Возвращаясь к Селиму Пьянице, стоит вспомнить, какое описание ему дал венецианский посол в Константинополе, байло [18] Андреа Бадоэр в 1573 году:
С виду он очень безобразен и во всех членах непропорционален <…> лицо его совершенно испорчено и поджарено от чрезмерного количества вина, а также от большого количества бренди, который пьют, чтобы переварить. Он очень груб в своих речах, неопытен в делах и очень чужд тяжелого труда, вплоть до того, что всю тяжесть столь великого правительства он перекладывает на плечи первого визиря-паши. <…> Больше всего он любит пить и есть, что он обычно и делает, его величество бывает иногда два или три дня за столом непрерывно; а из этого следует, что он больше всего любит Михаила еврея.
Впрочем, существует версия, что «пьяницей» султана прозвали за разрешение торговли вином, проверенный способ пополнения казны. Право на сбор пошлин с вин, ввозимых в Турцию через Черное море, Селим даровал Наси. Иосиф получил монополию на торговлю вином во всей Османской империи. Лучшие вина он подносил султану. Так что, строго говоря, по сегодняшним меркам Селим не был пьяницей, но пал жертвой венецианского антипиара. Он стал первым султаном в череде османских правителей, отказавшимся от личного участия в походах по завоеванию новых земель. Но от войны как способа расширения территорий он, конечно же, не отказался. Великий визирь Мехмед Соколлу внушал Селиму, что как защитнице ислама от натиска христиан империи следует поддержать восстание морисков – мавров Гранады против короля Испании Филиппа II. Однако Селим не хотел помогать единоверцам.
Неизвестный художник. Сражение при Лепанто. XVI век
Султан Селим II Пьяница
Его манил Кипр, остров, богатый хлопком и сахаром. Однако тот все еще находился во власти Венеции. А в отношениях между Османской империей и Венецией тогда еще действовал мирный договор. Нужен был casus belli. В 1569 году Селим II созвал военный совет и, преодолев сопротивление главного визиря, отправил турецкого посла в Венецию. Ультиматум дожу османский посланник привез 28 марта 1570 года. Селим требовал добровольной уступки острова:
Мы просим вас о Кипре, который вы должны отдать нам полюбовно или силой. И постарайтесь не раздражать наш страшный меч, ибо мы будем вести самую жестокую войну со всех сторон; не надейтесь на ваше богатство, потому что мы позаботимся о том, чтобы оно выскользнуло из ваших рук, как поток…
Но венецианский сенат, сочтя ультиматум вызывающим, а подчинение ему без боя неприличным, ответил категорическим отказом:
Справедливость даст нам меч, чтобы защитить наши права, и Бог, я знаю, окажет небесную помощь, чтобы противостоять разумом и силой вашему несправедливому насилию.
Так называемая кипрская война стала единственной официально объявленной войной между Турцией и Венецией. 1 июля 1570 года 56-тысячная турецкая армия, которую визирь Соколлу надеялся направить на помощь маврам, вместо этого высадилась на Кипре. К концу XVI века Османская империя находилась на пике своего могущества и не имела равных по силе врагов на море. Ее амбиции подкреплялись огромной, хорошо подготовленной армией и военно-морским флотом.
Противостоящие ей христианские государства не помышляли ни о какой коалиции, а напротив, выясняли отношения между собой. Священная Римская империя была горстью мелких германских государств. Испания осваивала свежеоткрытый Новый Свет, и корабли, груженные золотом и серебром, волновали ее больше, чем старые дрязги в Средиземноморье. Венецианская республика, чье благосостояние обеспечивали богатые колонии в Средиземноморье и торговля с Востоком, старалась не нарушать мирного договора с турками, терпя нападения их подопечных – алжирских и тунисских пиратов.
Ни против других, ни против турок нет войны из-за религии, ни даже из-за естественных причин; тем не менее против турок идет война, потому что они ведут себя против нас как враги, замышляют, угрожают нам, грабят нас со всем вероломством, когда только могут. Таким образом, у нас всегда есть веская причина для войны с турками. По отношению к ним мы не должны нарушать своего слова или нападать на них, если они остаются спокойными и мирными, не замышляя против нас; конечно, нет! Но когда турки так себя ведут? Молчите, богословы, о предметах, которые вас не касаются!
Сопротивление Фамагусты
Итак, в феврале 1570 года республика гордо отказалась отдать Османской империи остров Кипр – единственную из левантийских земель, что еще оставалась в руках европейцев. И это означало войну.
Когда рыцари-тамплиеры продали Кипр венецианцам, те обустроились там очень основательно: укрепления Фамагусты, построенные под руководством архитектора Санмикели, были неприступны. Крепостные стены длиной почти четыре километра по углам были укреплены мощными бастионами, между которыми располагались десять донжонов, и подпирались насыпями шириной в 30 метров, что делало их непробиваемыми для любой артиллерии.
Фамагуста в описании путешествия К. Грюнберга. XV век
Высадка османской армии на остров началась 1 июля 1570 года. Турецкие войска направились вглубь острова к столице Никосия, которая имела и мощные укрепления, и большой гарнизон, и захватили ее всего за два месяца после начала осады. Турки сразу вырезали всех ее защитников и мирное население: за один день было убито 20 тысяч человек. Кирения – мощная крепость на северной части острова, устрашенная зверствами, сдалась без боя, хотя имела приказ из Венеции биться до последнего. Ее жителей турки не тронули.
Проблемой для Венеции стало отношение к ее правлению населения острова. Неподъемное налогообложение местного православного греческого населения католиками-венецианцами вызывало сильный протест, так что симпатии местных жителей были на стороне османов.
Основную часть населения острова составляли греческие крестьяне, принадлежавшие к православной церкви. По некоторым оценкам, на острове было около 50 тысяч рабов, которые были готовы присоединиться к туркам. Султан Селим в фирмане (указе) поручил бею соседнего санджака сделать все от него зависящее, чтобы завоевать расположение населения, добавив торжественное обещание, что в случае захвата острова жителям не будут докучать и их собственность будут уважать. Такова была формулировка, в данном случае неукоснительно выполненная, которая давно предшествовала актам турецкой экспансии.
