Понсон дю Террайль - Женщина-дьявол
Паж, который так смело вставил свое суждение о недостатке придворных способностей Крильона, отличался довольно оригинальной внешностью. Сколько лет было ему? По рыжеватым волосам, бесцветным глазам и бледному лицу ему можно было дать и пятнадцать, и тридцать лет. Он бил долговяз, немного горбат, немного кривоног и нескладен. Называли его Мовпен. Но это была лишь кличка, происхождения которой никто не мог доискаться. Его истинное имя было Морис Дюзес; он происходил из герцогской фамилии этого имени и только знатности рода был обязан своим местом пажа, так как Генрих III терпеть не мог уродов. Однако теперь, внимательно поглядев на пажа, Генрих к собственному удивлению заметил, что у Мовпена было очень язвительное выражение лица и что его взор блистал остроумием и хитростью.
— Уж не хочешь ли ты сказать, — произнес король, — что ты сумел бы распотешить меня?
— Как знать, государь? Может быть, и так!
— А как же?
— Для этого нужно, чтобы я был избавлен от обязанностей пажа и произведен в шуты.
— Как? Ты хочешь стать шутом?
— Шутом короля Франции — почему бы нет?
— А, став шутом, ты будешь забавлять меня?
— Надеюсь, что это мне вполне удастся. В этот момент появился Крильон и объявил:
— Государь, колдун в прихожей. Его удалось найти.
— Ну, так пусть войдет!
— Да… ваше величество, дело в том, что… мне… пришлось дать ему… довольно странное обещание!
— Ему будет щедро заплачено за труды!
— Об этом и речи нет. Но только он в маске.
— Ну, так он снимет маску — только и всего!
— В том-то и дело, что он ни за что не хочет снимать свою маску. Обет он, что ли, дал какой-то или что другое, но только он не хотел идти сюда без того, чтобы я ему обещал, что с него не потребуют снятия маски.
— Ну, так пусть идет как хочет. Может быть, в конце концов у него такая дьявольская образина, что от маски только мы же и останемся в выгоде!
Крильон приподнял драпировку, отделявшую королевскую спальню от соседней комнаты, и сказал:
— Войдите, сеньор!
В спальню вошел высокий, довольно хорошо сложенный человек, лицо которого скрывала черная маска. Манеры и осанка этого человека выдавали благородство происхождения и привычку обращения с высокопоставленными особами.
— Кто вы? — спросил его король.
— Государь, — ответил человек в маске, — я уже имел честь объяснить герцогу, что у меня больше нет ни имени, ни лица!
— Должно быть, вы испытали большие несчастья в жизни?
— Да, государь, очень большие.
Генрих III должен был удовольствоваться этим ответом, так как в тоне замаскированного, несмотря на всю его почтительность, чувствовалось что-то такое, что запрещало дальнейшие расспросы. Поэтому, помолчав, король продолжал:
— Вы знакомы с тайными науками?
— Я разбираюсь в показаниях звезд, государь.
— Можете ли вы объяснить мне сон, виденный мною в эту ночь? Дело в том, что и я, и герцог видели весьма неприятные сны, и мне хотелось бы узнать их значение.
— Да, герцог уже рассказывал мне свой сон.
— И вы истолковали его ему?
— Нет еще.
— Ну, так сделайте это, а затем я расскажу вам свой сон. Замаскированный взял руку Крильона и принялся изучать ее линии.
— Государь, — сказал он наконец, — я должен остаться наедине с вами и с герцогом. Король знаком приказал пажам удалиться и затем спросил:
— Ну-с, что же означает сон герцога?
— Гражданскую войну, государь.
— Во Франции? В моем государстве?
— Да, государь.
— Кто же осмелится восстать на меня?
— Белокурая «женщина-дьявол», которую герцог видел во сне. Имя этой женщины я пока еще не могу сказать вашему величеству, потому что сначала я должен ознакомиться с вашим сном, государь.
Генрих III вкратце рассказал замаскированному свой сон. Тогда незнакомец попросил у короля позволения рассмотреть линии на его руке. Замаскированный склонился над королевской рукой и затем сказал:
— В вашем сне много правды, государь, очень много!
— Ну а в сне Крильона? — спросил король, с трудом подавляя крик испуга.
— О, этот сон осуществится точка в точку!
— Значит, скоро моему царствованию наступит конец?
— И да, и нет, государь! — и замаскированный снова склонился над королевской рукой.
III
Вторичное исследование линий королевской руки было еще продолжительнее, чем первое.
— Да говорите же наконец, сеньор! — нетерпеливо вскрикнул король. — Должно быть, меня ожидает что-нибудь очень мрачное?
— Не могу еще с уверенностью сказать это.
— Что же нужно, чтобы вы могли сделать это?
— Мне нужен сосуд, наполненный чистой водой. Король позвонил и приказал вбежавшему пажу подать воды. Когда паж ушел, замаскированный взял сосуд и, выставив на свет, принялся рассматривать воду.
Государь, — сказал он наконец, — в вашем сне заключается не столько истина, сколько предупреждение, иначе говоря, все виденное вашим величеством сбудется лишь в том случае, если вы, государь, не примете мер. В этом сосуде для меня отражается все будущее вашего величества. Я вижу там баррикады, о которых гласил сон герцога Крильона…
— А белокурая женщина?
— И ее я вижу с ее странным скипетром, состоящим из ножниц!
— Может быть, вы видите там также и того человека, которого во сне я видел королем Франции?
— Да, ваше величество, я вижу и его тоже!
— Ну, так расскажите мне, кто же это такие!
— Белокурая женщина, по праву носящая кличку «женщина-дьявол», — злейший враг вашего величества. Это — Анна Лотарингская, герцогиня Монпансье!
— А мужчина?
— Это Генрих Гиз, государь!
— Я так и знал! — с бешенством крикнул Генрих III, топая ногой. — О, эти Гизы, эти Гизы!.. Но этого не будет, не будет!
— Я уже говорил вашему величеству, что сон может и не сбыться! Стоит только принять известные предосторожности, последовать советам лиц, расположенных к интересам вашего величества. Вот! Теперь я вижу также и тех, кто может быть полезен своими советами вам, государь. Это женщина…
— Женщина?
— Да, государь. Могу описать вам ее наружность. Она не молода, но все еще прекрасна. Она одета во все черное, и вся ее осанка свидетельствует о высоком происхождении.
— Это мать! — крикнул король.
— Вижу я и того мужчину, советы которого будут спасительны вашему величеству. Он молод, лоялен, находчив, храбр…
— Кто же это такой?
— Не знаю, но женщина в черном знает его! Король задумался и затем сказал:
— Знаете, герцог, мне кажется, что колдун прав. С моей стороны было большой ошибкой обходиться без советов матушки!
— Господи, так в чем же дело, ваше величество! — воскликнул Крильон. — Ее величество находится сейчас в Париже, в своем дворце Босежур. Лошадь у меня всегда стоит оседланной. Прикажите только, и менее, чем через час, я уже буду у королевы-матери и…
