Илья Маслов - Дети Русколани
Распрямился тогда Велебор во весь свой богатырский рост и едва ль не закричал:
-Верные слова ты говоришь, человек прохожий! Да только корня тому не усмотрел, почему вороги осмелели да на нас ополчились. От младых лет до седых висков служил я царю Русколани да народу Рос, без счета сеч повидал, оба сына мои на поле бранном сгинули, сам чудом от смерти уходил. Да только не тот ворог страшен, что извне приходит, а тот, что изнутри терзает! Нет мира меж людьми рода ариева, иные поедом друг друга едят. Помер царь, и начали княжичи – царевичи меж собою ссориться, а на них глядя – и бояре друг дружку за бороды таскают. Нет прежнего братства, куда ни глянь! Уж и мне завистничать начали – раз оговорили, другой, ну тогда бросил я службу царскую да и подался в глушь, в чащебу, срубил избу себе, поле расчистил и век доживаю. Так - то, странничек!
-Ну а коли и верно придет враг на Землю нашу – не в набег придет, не за добычею, а захочет рабами нас обратить, а край наш – своим назвать? Пойдешь ли ты тогда с врагами биться, как прежде бился?
Улыбнулся печально тогда Велебор:
-Стар я стал для походов – тут, в глуши, год за два проходит. Кости ломит, раны старые покою не дают… Да и неужто перевелись витязи в народе нашем? Неужто некому за Землю нашу постоять? Вот что, странничек перехожий: и прежде видел, и ныне зрю я в тебе верность Правде рода ариева. Дам я тебе меч, водою дивною в кузнице омытый да с заговорами кованный. Есть таковые лишь у меня – мой, да сыновей павших моих. А ты его клянись не продать, не подарить человеку стороннему – а отдай его славному витязю, что дело мое продолжит, врагов во чистом поле поколачивать!
-Клянусь, Велебор!
-А коли так, идем со мною в избу…
Не было промеж прочей утвари у Велебора ни доспеха его, ни шелома, ни щита крепкого, не было ни копья, ни лука боевого, что в рост иному человеку бывал. Но висели в ряд на стене мечи тяжелые, о славе былой, о походах минувших грезя! Снял один из них Велебор, рассек им воздух – и назад повесил:
-То младшего сына моего меч! Не пощадил сына моего черный степняк, стрелою в грудь поразил. Нет лучше меча такого для простого ратника, да негоден сей меч для великого воителя, может он его в час бранный подвести…
Снял Велебор второй меч, рассек им воздух, взвесил на руке, нахмурился – и тоже назад вернул:
-Сей меч старшему сыну моему служил. Сгинул сын мой старший на Закатном порубежье, в засаду попав. Грозен меч этот, коли обратить его против любого врага, да не надежен будет, коли с истинным витязем из вражьего стана биться придется…
И снял тогда Велебор третий меч. Дивным пламенем вдруг сверкнул клинок, избу осветив! И протянул тогда его старый воин страннику, одним движением в ножны задвинув:
-Вот он – меч мой, долгие годы хозяину служивший! Разил он ворогов и на Полудне, и на Полуночи, и на Закате, и на Восходе, покуда гады подколодные, в краю нашем затаившиеся, в спину мне не ударили словами лживыми! Так служи же, товарищ боевой, иному храброму воителю, как мне служил, если достоин он тебя будет, если будет глаз его зорок, рука тверда, если будет в сердце его великая любовь к Родине нашей и к народу, на Земле сей живущему! Иди, странник, ищи воина молодого, чтобы вновь засиял меч мой на поле брани, чтобы ведал враг – не перевелись славные могучие витязи на земле рода ариева…
И потянулась опять дорога дальняя. Куда – то она выведет?
Грохот, лязг и яростные крики неслись к ослепительно – голобуму небу над Степью, а порождавшее все эти бранные звуки множество воинов отражалось в таких же ослепительно – голубых глазах Володара, царя Арьяварты и владыки Русколани, с коня следившего за сражением. Все шло по его рассчету: сопровождавшие его войско два отряда легких всадников из Великой Скифии стремительно обходили настигнутых степняков, а пехота, выстроившаяся в непробиваемую линию, прикрывала лучников, поливающих врага дождем из стрел. Кочевники на скаку отвечали, пытаясь вырваться из с самого начала не распознанной ловушки. Впрочем, самого главного они все еще не поняли…
Слабый ветер слабо трепал над головою молодого царя стяг полководцев Арьяварты: ярко – красное полотнище с черным, крутящимся в левую сторону четырехконечным крестом. Да, после смерти отца что-то странное произошло в Степи! Раскосые кочевники, прежде изредка тревожившие границы земли народа Рос да угонявшие скот у их союзников – скифов, теперь ежегодно устраивали грандиозные набеги, глубоко проникая на Полночь и грабя города и поселения, уводя жителей в полон. Царь настигал их и в страшных битвах истреблял, но проходили месяцы – и новая орда накатывалась на границы его едва-едва оправившейся от предыдущего нашествия державы.
Чтобы отбиваться от выросших в седле степных воинов, пришлось дополнить военное искусство ариев новыми находками, в частности – набирать особые конные отряды из легких всадников и конных лучников в Скифии, нанимать удальцов – охотников из Чудского Царства, а также – уделять больше внимания подготовке собственных лучников. Однако основой воинства народа Рос всегда была пехота, а основой тактики – удар плотной, ощетинившейся копьями, стены щитов, который невозможно было выдержать. Обогащенный опытом венетов, далеко на Закате громивших в плотных построениях даже катафрактариев Хейда, отточенный в праздничных потешных боях “стенка на стенку”, этот прием напоминал стремительный удар меча, нанесенный рукою мастера и пробивающий всякие доспехи. И нужно было заставить врага встать на пути этого удара!
Легкая конница скифов схватилась с врагами, окружая их и отрезая пути к отступлению. Царь Володар решительно надел на голову шлем, который до этого держал в руках, опустил забрало и выбросил вперед правую руку:
-Пешцы, вперед!
Качнув тяжелыми копьями, строй пехотинцев медленно двинулся вперед. Но медлительность его была обманчива – ибо ничто не могло сравниться по силе с его ударом!..
…Степняки, зажатые между легкой кавалерией и строем пехоты, были обречены. Их предводитель понял это, и в отчаянной попытке спасти хоть что – то, вместе с находившимися поблизости воинами попытался прорваться и уйти. Это почти удалось ему – и тогда Володар бросил в атаку гордость правителей Арьяварты – Конную Гвардию. Всадники в надежных доспехах, занеся над головами тяжелые мечи и топорики – клевцы, хорошо пробивающие латы и шлемы, на полных сил конях стремительно поскакали на степняков и почти мгновенно разметали их.
Поняв тщетность любых усилий, враги прекратили сопротивление. Два спешившихся гвардейца подвели к Володару предводителя кочевников. И без того низкорослый, восседающему на коне царю степняк показался жалким уродцем – карликом из детских сказок. Даже не верилось, что этакий – то уродец мог принести столько горя людям, на которых налетел с войною! Володар презрительно разглядывал степняка некоторое время, а затем сказал, будто размышляя:
