Бернард Корнуэлл - 1356 (ЛП) (др.перевод)
Монах знал, что хоть склеп и охранял Злобу в течение полутора столетий, на этот раз он не сможет обеспечить безопасности даже на полтора часа.
Брат Фердинанд отбросил лом и поднялся по лестнице. Злоба была длиной с его руку и на удивление тяжелой.
Когда-то у нее была рукоять, но теперь от нее остался только тонкий металлический черенок, за который он и держал ее. Она была по-прежнему завернута в ткань, которую он считал шелком.
Неф церкви освещался заревом от горевших на маленькой площади домов. В церкви было трое мужчин, один из них спросил пароль у какого-то окутанного тьмой человека, который появился на ступеньках склепа.
Эти трое были лучниками, они прислонили свои длинные луки к алтарю. Их интересовал не незнакомец, у которого они только что потребовали пароль, а распростертая на ступенях алтаря женщина.
На какое-то мгновение брат Фердинанд захотел спасти женщину, но затем через боковую дверь вошли еще четверо или пятеро мужчин и заулюлюкали, увидев на ступенях обнаженное тело.
Они привели с собой еще одну девушку, она кричала и вырывалась, и монах содрогнулся от ее отчаянных криков.
Он слышал, как с нее срывали одежду, слышал ее вопль и вспомнил все свои прегрешения.
Он перекрестился, прошептал "прости меня, Иисус Христос" и, не имея возможности помочь девушкам, прошел к двери церкви и вышел на маленькую площадь.
Пламя пожирало соломенные крыши, которые ярко вспыхивали, выбрасывая искры в ночной ветер. Над городом клубился дым.
На ступенях церкви стошнило солдата с красным крестом святого Георгия на одежде, и к нему подбежала собака и стала быстро лакать рвотные массы.
Монах свернул к реке в надежде перейти мост и пробраться в Сите [6].
Он думал, что его защитят двойные зубчатые стены с бойницами и башни Каркассона, потому что сомневался, что у неистовствовавшей армии хватит терпения осаждать город.
Они захватили бург, торговый район, лежавший к западу от реки, но он всегда плохо защищался.
В городке располагалась большая часть мастерских: лавки кожевников и серебряных дел мастеров, оружейников, торговцев птицей и тканями, но все эти богатства охранял лишь земляной вал, и армия преодолела эту жалкую преграду, как вода во время наводнения.
Но Сите Каркассона был одной из величайших крепостей Франции, бастионом, окруженным кольцом больших каменных башен и высоких стен.
Там он будет в безопасности. Он найдет место, чтобы спрятать Злобу, и будет ждать, когда можно будет вернуть ее хозяину.
Он протиснулся в улицу, на которой еще не было пожара. Мужчины врывались в дома, расщепляя двери молотками и топорами.
Большая часть жителей бежала в Сите, но некоторые глупцы остались, возможно, надеясь защитить свое имущество.
Армия появилась так неожиданно, что не было времени переносить все ценное через мост и через огромные ворота, защищавшие крепость на вершине холма.
В сточной канаве лежали два тела. Их одежду украшали четыре льва Арманьяка, лучники были убиты во время безнадежной защиты бурга.
Брат Фердинанд не знал города. Сейчас он пытался найти незаметный путь к реке среди темных переулков и узких проходов.
Бог, думал он, охранял его, так как монах не встретил ни одного врага, пока спешно шел на восток. Тут он вышел на широкую улицу, освещенную ярким пламенем, и увидел длинный мост, а за ним, высоко на холме, озаренные огнем стены Сите.
Каменные стены покраснели от пожара, пылавшего в бурге.
Монах подумал, что это были стены ада, а потом с порывом ночного ветра вниз опустилась пелена дыма, скрыв от взора стены, но не мост, восточный конец которого охраняли лучники.
Английские лучники в туниках с красными крестами и с длинными смертоносными луками. С лучниками были два всадника в кольчугах и шлемах.
Никак не перебраться на ту сторону, подумал он. Нет пути в безопасность Сите. Он сжался, размышляя, а затем направился обратно в переулки. Он пойдет на север.
Ему пришлось пересечь главную улицу с только что разгоревшимися пожарами. Цепь, одна из тех, что протягивали поперек дороги, чтобы сдержать захватчиков, лежала в сточной канаве, из которой кошка лакала кровь.
Брат Фердинанд пробежал через пространство, освещенное огнями пожара, нырнул в другой переулок и продолжал свой бег. Господь еще был с ним. Звезд не было видно из-за дыма с летающими в нем искрами.
Он пересек площадь и уперся в тупик переулка, вернулся обратно и снова направился на север. Ворон каркал на горящем здании, собака перебежала ему дорогу, зажав в зубах какой-то черный предмет, с которого падали капли.
Он прошел мимо лавки кожевника, перепрыгивая через шкуры, расстеленные на булыжниках мостовой, а впереди был тот смехотворный земляной холм, что служил единственной защитой бурга, и он взобрался на него, а потом услышал крики и оглянулся, увидев троих преследовавших его мужчин.
- Кто ты? - прокричал один из них.
- Остановись! - прорычал другой.
Монах проигнорировал их. Он бежал вниз по склону, направляясь к темной местности за городом, что лежала позади кучки домиков, выстроенных на восточном берегу, совсем рядом просвистела стрела, благодарение Богу, не задев его, и он свернул в проход между двумя маленькими домами.
Там воняла дымящаяся куча навоза. Он пробежал мимо нее и увидев, что проход заканчивается стеной, повернул обратно, где трое мужчин преградили ему путь. Они ухмылялись.
- Что у тебя там? - спросил один из них.
- Я гасконец, - сказал брат Фердинанд. Он знал, что напавшие на город были гасконцами и англичанами, а он не говорил по-английски. - Я гасконец! - повторил он, направляясь в их сторону.
- Это черный монах, - сказал один из мужчин.
- Но почему этот чертов ублюдок убегал? - спросил другой англичанин. - Есть что скрывать, а?
- Дай сюда, - потребовал третий, протягивая руку. Он единственный держал лук в руке, у остальных они висели за спинами, а в руках мужчины держали мечи. - Давай, придурок, отдай это мне, - и человек дотронулся до Злобы.
Все мужчины были вдвое моложе монаха и, учитывая, что они были лучниками, вероятно, вдвое сильнее, но брат Фердинанд был хорошим воином, не позабывшим навыки владения мечом. И он был в гневе.
В гневе из-за страданий, которые предстали перед его глазами, и жестокости, о которой он слышал, и этот гнев разъярил его.
- Во имя Господа, - сказал он и вскинул Злобу. Она еще была завернута в шелк, но лезвие тяжело вошло в вытянутую руку лучника, перерезав сухожилия и ломая кости.
Брат Фердинанд держал ее за черенок от рукояти, это был рискованный хват, но Злоба как будто ожила.
