Юрий Волошин - Зеленые холмы Винланда
Беляна с трудом оторвали от сломанной мачты, в которую тот вцепился.
Сивел вылез сам, с огромным синяком во всю щеку и прихрамывая на правую ногу.
Ленок с радостью бросился к товарищам:
– Чуть к пращурам не отправились! Такого вовек не узреть! Хоть живы остались! Слава богам!
– Пересчитать и определить всех! – приказал кормщик Торд, припадая на ногу. – Кого нет?
Орм голубил насмерть перепуганную Хеге, дрожащую и всхлипывающую. Хотя сам был в сильном замешательстве и растерянности.
Люди бродили по судну, окликая товарищей, искали и подсчитывали.
– Шесть человек пропали, – доложил Гест понуро. – Да вот еще четверо плохи. Ушиблены и поранены.
– Живые, и то хорошо! Вефу нашему работа. Разводи огонь. Людям сушиться надо. Закоченели все!
– Кнорр лежит на боку в тридцати футах от воды. Нос сильно помят, и в борту дыры, – доложил Гест еще более понуро.
– Сам видел уж! – Торд был зол, глазами искал виноватых. Ну да разве с природы взыщешь!
Разожгли костер, собрались вокруг – озябшие и побитые. Льдина простиралась на двести шагов в длину и чуть меньше в ширину, заваленная торосами и битым льдом.
– Хоть лед пресный, – брякнул Ленок. – Пить будет что.
– А если стает, что тогда? – вопросил Сивел.
– Такая громадина скоро не стает.
– Солнце высунется, и поглядишь, как с нее побежит.
– Неча волноваться, Торд придумает, что сделать. Вишь, орет. Значит, знает, как надо.
А надо работать. Орал Торд. Движениями согреваться надо. Орал Торд. Не просто у огонька тулиться, а работой греться. Орал Торд.
Работы – непочатый край. И не только лекарю Вефу, колдующему с тряпицами и примочками над ранеными. Кроме того, нужно освободить судно от груза, разобрать бревна, определить возможности починки.
К вечеру все валились с ног. Но согрелись. Согрелись, да… Устроили от ветра загородки и навесы и улеглись спать – поплотней друг к другу. Да какой тут сон, если можешь и не проснуться вовсе, окоченев. Так… Дрема.
Толком не отдохнув, с утра начали спешные работы по ремонту судна. Торд все орал, подгоняя уставших. Никто пока не роптал, но взгляды подчас выразительней голоса.
– Как бы сшибки не стало, – буркнул Сивел, поймав парочку таких взглядов.
– С дурней станется, – ответил Ленок.
– Все у тебя дурни, – осек Белян. – Один ты семи пядей во лбу. Почто зазря балагурить, работать надо. Налегай!
* * *
Топоры стучали, летели стружки и щепа. Работники переругивались, с кряхтением волоча бревна. Часто бегали сушиться. В воздухе стоял смоляной запах дерева, варева и прелой одежды. Полсотни людей вокруг судна копошилось муравьями.
А копошиться-то так не меньше трех дней, судя по объему работ. А льдина, поди, возьмет да и треснет. А где она треснет? Бог знает!
Торд озабоченно сказал Гесту:
– Сильно относит нас к югу. Долго добираться придется до Гренландии. А возиться с судном не менее четырех дней. Гляди, как уменьшается льдина. Может не выдержать.
– Торопить людей надо, а они злобятся друг на друга. Орм занят женой и не вникает в дела. Поговори с ним. Пусть помогает, его добро.
– Он хозяин, ему видней.
– Ничего ему не виднее. Доверился тебе, а помощи никакой. Поговори…
– Ладно, поговорю, а ты поторапливай людей.
Поговорил Торд. Надо понимать, в результате и стало явление Орма народу.
* * *
– Славные моряки! – воззвал Орм собравшимся у огня. – Мы потомки прославленных викингов, еще недавно наводивших ужас на города франков и англосаксов! Каждому обещаю по пять эйриров серебром, если завтра все работы будут закончены! Остался бочонок вина! Его я отдаю вам, храбрые викинги!
Моряки одобрительно загалдели:
– Выворачивай карманы, хозяин! Завтра к заходу пир устраивай! Обещаем!
– Во, как у нас в Новгороде! – Ленок присоединил свой голос к крикам моряков. Вякнул: – Для бодрости духа давай сейчас по маленькой, Орм! Давно во рту ничего такого не было! Налей, а то суровый Ньорд может всего лишить, и не попробуем твоего угощения!
– Правильно! Правильно! – подхватила орава.
Орм оторопел, но потом махнул рукой.
Пир разгорелся славно. Много было сказано хвалебных речей молодому хозяину. Тот сидел в кругу моряков и слегка краснел от удовольствия. Хеге улыбалась и никла к плечу.
В эту ночь спали особенно сладко. Зато уж работали весь день так, что пар валил с мокрых спин. Едва успевали схватить кус хлеба или рыбы.
А студеная вода была рядом, пей вволю.
Знатно отработали, на совесть! Самим ведь плыть. Эй, Орм! Принимай посудину!
…Судно удалось спустить лишь к полудню. Оказалось, не такое простое дело. Даже при усилиях сорока дюжих моряков. Наконец покинули злосчастную льдину. Хотя как сказать – насчет злосчастной. Без нее давно бы пошли рыбам на корм.
Кнорр развернуло по ветру. Гребни волн захлестнули борта. Моряки отряхивались от воды, но одежда уже намокла, озноб пробирал людей. Приуныли и тихо возносили молитвы каждый своим богам, которого считали наиболее сильным и надежным.
Качка усиливалась, и к вечеру ветер набрал силу шторма. Судно неумолимо несло на юг.
– Куда ж нас отнесет? – который раз спрашивал Орм кормщика.
– То Ньорд один ведает. Видать, требует своих жертв. Не сумели мы задобрить его. Теперь можно от него ждать любых каверз.
– А если ветер долго так будет тянуть нас к югу? – который раз спрашивал Орм кормщика.
– Переждем в Хелуланде[7], а там опять на север подадимся.
* * *
Утром оказалось, что кожаная веревка, держащая плавучий якорь, перетерлась, и судно несло в неизведанную даль. Торд изошел руганью, но сам был виноват в оплошности.
Небо сплошь в тучах, нудный дождь. Не определиться ни по солнцу, ни по звездам. Да и после полудня снежный заряд полностью скрыл видимость. В каком направлении движутся? Бог весть! Море ярилось, покрытое огромными валами и пеной в водяной пыли.
Торд по приметам, только ему известным, определил, что погода меняется и скоро можно будет ожидать перемены ветра. Так оно и случилось к утру. Туман с изморозью окутал море, ветер убавился. Небо прояснилось. Стало можно взглянуть на звезды, отыскать Полярную звезду. Торд долго возился с какими-то планками и дисками. Наконец сокрушенно молвил:
– Далеко нас занесло. Надо понимать, мы прошли даже Хелуланд. Теперь, если повернуть прямо на запад, вскорости можно выйти к берегу… Видно, так и придется сделать. Злую шутку с нами сыграл Ньорд. Кто-то из нас ему не угодил. Знать, подношения были бедными.
В толпе не взроптали, но тишина порой красноречивей звуков.
