Виктор Зайцев - Drang nach Osten по-Русски. Книга третья
С командного холма Акбар и его свита отлично видели, как конница двумя красивыми и неотвратимыми лавами врезается в центральное полукольцо обороны русов с двух сторон. Многие начали считать вслух мгновения, оставшиеся до победного столкновения с врагом. И тут поле боя накрыл страшный звук, перекрывший крики раненых, ржание лошадей, выстрелы ружей и тяжёлый пушечный рокот.
— Дум-дум-дум-дум, — сразу сотня пулемётов ударила очередями из башенок на железных кузовах машин. Звук оказался таким громким, что атака пехотинцев остановилась, несчастные дружинники, избиваемые из ружей, миномётов и пушек, падали на землю, закрывая голову руками.
Но, это гремела не их смерть, пулемёты ждали свою жертву — конницу. И, дождались, выбивая всадников ещё на расстоянии свыше версты. Двенадцать миллиметров калибра не оставляли надежды на ранение, такая пуля отрывает руку вместе с царапиной. Конница, попавшая под кинжальный огонь крупнокалиберных пулемётов, таяла на глазах. Несчастные жеребцы и кобылы не успевали остановить свой бег, умирая на скаку. Не прошло и пяти минут, как исход сражения был решён. Выжившая рассеянная по долине конница отчаянно выбиралась обратно, к холму, на котором ярким пятном выделялась охрана императора Акбара. Опытные ветераны-всадники понимали, что необходимо выбраться живыми, чтобы было кому собирать следующую армию.
Но, старый русский вояка, подполковник Гогеншауфен рассуждал аналогично, но, в отличие от загиндаров и джагиндаров империи Моголов, не собирался больше воевать с войсками Акбара. Потому, убедившись в окончательном разгроме атакующих пехотинцев и всадников, Фредерик велел командиру пушкарей перенести массированный артиллерийский огонь на командный холм. Для профессионалов разнести в клочья цель в пределах прямой наводки — исключительно лёгкая задача. Им трудно промахнуться даже в азарте тяжёлого боя. Не прошло и пяти минут, как тяжёлые фугасные снаряды снесли командный холм до основания, не оставив никаких шансов найти там живого человека. Задача, поставленная наместником командованию, оказалась выполненной, шах Акбар был уничтожен вместе с отборными частями своей армии. Империя Великих Моголов пала под ноги завоевателям, не осталось силы, способной организовать сколь-нибудь внятное сопротивление новороссийским войскам на огромной территории северной Индии.
Увидев гибель шаха Акбара и всех его полководцев, остатки армии окончательно пали духом. Пехотинцы начали массово сдаваться, бросая оружие под ноги. Всадники попытались уйти от плена, выбираясь с поля боя в сторону столицы. Они ещё не знали, что через полчаса на их пути будет выброшен десант, вооружённый автоматами. И, спустя два часа двести десантников после короткой перестрелки захватят в плен остатки армии покойного шаха Акбара, численностью восемь тысяч всадников. Путь на столицу империи был свободен, оставив на месте команды трофейщиков и конвой для пленных, три батальона под командованием подполковника Гогеншауфена быстрым маршем двинулись дальше. В гористой лесостепи на машинах группировка проходила до ста пятидесяти вёрст за день. Через неделю они без боя захватили столицу империи Фатхпур-Сикри.
Оставшись с одним батальоном в столице, два остальных подполковник направил в богатейшие соседние города Агру и Джайпур, даже не пытавшиеся оказывать сопротивление. Все жители бывшей империи к тому времени знали о гибели шаха Акбара и оглушительном разгроме его армии. Слухи разлетелись на огромном пространстве от Инда до Ганга, от океанского побережья до отрогов Гиндукуша. Дальнейшее завоевание имперских земель происходило бескровно, все жители знали о сохранении старых налогов и привычного порядка жизни. Также о том, что убивать и грабить новые завоеватели никого не будут, только тех, кто рискнёт сопротивляться с оружием в руках.
Однако, после короткого отдыха, германские пехотинцы двинулись дальше, вниз по течению реки Ганг. Там, на волне всеобщего страха перед победителями шаха Акбара, силами трёх батальонов подполковник Гогеншауфен захватил целый султанат, не входивший в империю Моголов. Не обошлось, конечно, без вооружённых стычек, но, совершенно терявшихся на фоне сражения с армией Акбара. К тому же, навстречу подразделению подполковника Фредерика, вверх по Гангу, против течения, поднималась флотилия самоходных катеров. Буджакские казаки, выступавшие в роли морского десанта, а на Ганге — в роли речного десанта, сумели поднять настоящую панику в рядах местных вояк. Не без личного интереса, конечно, но, в рамках поставленной задачи по захвату всей дельты Ганга.
К середине октября тысяча пятьсот девяносто седьмого года русские войска полностью контролировали всю территорию бывшей империи Моголов, прихватив немного земель соседних султанатов. Богатейшие земли Азии, самые лучшие сельскохозяйственные территории субтропиков и тропиков, оказались в руках русов. Сейчас Новороссия сама стала крупнейшим производителем пшеницы, риса, драгоценных камней, ковров, миткаля и прочих индийских тканей, прославленных на весь мир. Индиго, серебро, специи, лак, селитра, промышленная добыча соли, выводили Новороссию на новый уровень богатства и могущества.
Глава четвёртая
— Его Величество Филипп испанский напоминает, что волей самого папы римского западные страны за Атлантическим океаном были отданы во владение испанской короны, а восточные земли — Португалии, которая сейчас входит в унию с Испанией. Посему, Испанское королевство требует, чтобы Новороссия передала все захваченные у империи Моголов земли во владение короля испанского Филиппа. — Испанский посол практически без акцента продолжал излагать на чистом русском языке притязания своей страны. Три испанских гранда, сопровождавшие посла, стояли с непроницаемыми лицами в шитых золотом костюмах от лучших портных Эскуриала.
В парадной зале Петербургского дворца, где наместник принимал полномочного посла испанского короля Филиппа Второго, ярко светили электрические лампы в хрустальных люстрах, огромные ростовые зеркала отражали немногочисленную испанскую делегацию со всех сторон. Высокие сводчатые окна выходили в небольшой придворный парк, радовавший взгляд разноцветьем осенней листвы. Наместник Новороссии Пётр Головлёв, вынужденный выслушивать длиннющий список испанских претензий с постным лицом, непроизвольно перевёл взгляд за окно. Дубы и клёны только начали сбрасывать свою жёлтую листву, лиственницы ещё оставались с зеленью мягкой хвои, красным пятном среди них выделялись редкие в парке рябины. Вдоль линии ограды стояли, как часовые, подросшие за пятнадцать лет ровные ряды сибирских кедров, давно добравшихся своими верхушками на высоту третьего этажа.
