Робин Янг - Отважное сердце
Он вплотную подошел к тому, чтобы лишиться их поддержки из-за Гаскони, так что мысли о возможности гражданской войны неоднократно приходили ему в голову, но победа при Фолкирке, хотя и омраченная последствиями, сплотила его людей. Тем не менее, ничего не кончилось. Чтобы укрепить свою верховную власть над всеми островами, Эдуарду мало было одних трофеев. Шотландия оставалась расколотой надвое, и повстанцы не сидели сложа руки. Каждый месяц к нему поступали сообщения о нападениях на обозы с продовольствием и окружении гарнизонов замков. Винчелси от имени папы протестовал против вторжения в страну христианского мира, а совсем недавно Эдуарду стало известно, что Уильям Уоллес проскользнул сквозь блокаду в Ла-Манше и сейчас пребывает в качестве почетного гостя при дворе короля Филиппа. Он был обеспокоен тем, что мятежник может разрушить перемирие с Францией, но пока что ничего серьезного не произошло. Эдуард займется этим разбойником в свое время, а пока ему противостоял более опасный враг, с которым следовало разобраться немедленно. И он покончит с ним раз и навсегда.
Турнир подходил к концу, рыцари ломали последние копья о манекен сарацина, а судьи удалились на совещание, дабы назвать имя победителя, который получит главный приз, учрежденный королем во время праздничных торжеств, — серебряный шлем с драконом на гребне. Воспользовавшись небольшой паузой в представлении, в королевскую ложу пробрался посыльный и прошептал что-то на ухо монарху. Поднявшись на ноги, Эдуард извинился перед молодой королевой и спустился с подмостков по лестнице, устроенной в задней части. Дворяне бурно обсуждали участников турнира, делая ставки.
Избегая скопления народа, Эдуард направился к палаткам. За ним на почтительном расстоянии незаметно последовали два его рыцаря. Над полем быстро сгущались сумерки, и в ветвях деревьев уже зажглись первые фонарики. Слуга загонял пятерку павлинов в самый большой шатер, а менестрели настраивали свои инструменты. Там, в одном крыле роскошного королевского павильона, глядя, как слуги накрывают столы расшитыми золотом скатертями, стоял мужчина в темно-синей накидке и короткой кольчуге. Он постарел, и на лице у него добавились новые шрамы с тех пор, как Эдуард видел его в последний раз в Гаскони. Не обращая внимания на почтительные поклоны суетящихся слуг, король жестом приказал рыцарям оставаться на месте и подошел к мужчине один.
Адам повернулся, когда Эдуард приблизился к нему и вежливо склонил голову.
— Милорд.
— Полагаю, вы уже поселились в отведенных вам апартаментах?
— Да, о моих потребностях позаботились, милорд. Благодарю вас. — Адам выдержал паузу. — Признаюсь, я был удивлен, получив ваш приказ прибыть сюда так скоро после окончания войны. Но я оставил свой отряд в Байонне для усиления тамошнего гарнизона под командой одного из моих лейтенантов. Город в надежных руках.
Эдуард смотрел на слуг, накрывающих столы, но перед его мысленным взором стоял грубый рисунок, на котором вставший на дыбы красный лев сворачивал шею дракону.
— У меня есть для вас особое задание в Шотландии. Похожее на то, которое вы выполнили по моему приказу тринадцать лет тому. — Он взглянул Адаму в лицо. — Есть еще кое-кто, с кем должен произойти несчастный случай.
68Роберт Брюс и Джон Комин стояли друг напротив друга. В глаза обоих полыхала жаркая ненависть, и они были готовы вцепиться друг другу в глотки. Вокруг них круглая зала замка Пиблз до самых бревенчатых стен была битком забита людьми. По тростниковой крыше барабанил дождь, и гром злобно рычал в промежутках между вспышками молний, бросающих ослепительно-белые отблески сквозь ставни. В воздухе стоял запах пота и пар от дыхания, разбавленный кислой вонью промокших насквозь подбитых мехом накидок.
— Я предупреждал Брюса. — Голос Комина заглушил рокот грозы. — Я предупреждал его о том, как опасно нападать на обоз в такой близости от стен Роксбурга, но он не пожелал меня слушать.
— И поэтому ты сорвал нападение, просто для того, чтобы доказать свою правоту? — требовательно поинтересовался Эдвард.
Джон Комин коротко и хрипло рассмеялся. Он повернулся к рыцарям Баденоха и Галлоуэя, стоявшим позади него.
— Никогда не думал, что Брюсы полагают меня настолько могущественным, чтобы повелевать дикими осами, живущими в лесу! — Но его щедро сдобренный издевкой юмор испарился, едва он перевел взгляд на Роберта. — Ты и твой брат прекрасно осведомлены о том, что случилось. Кто и почему задержал нас. — Он искоса взглянул на сенешаля и епископов Вишарта и Ламбертона, которые пытались поддержать хотя бы подобие порядка. — Я потерял десять человек и пять лошадей, будь оно все проклято! Скажите мне, что я должен был сделать?
— Вы могли назначить более компетентного наблюдателя, — холодно произнес Александр Сетон. — Если бы ваш человек лучше оценил свою позицию, он бы вовремя заметил осиное гнездо и выбрал бы безопасное место для наблюдения.
— Фергус заплатил за свою ошибку жизнью, — гневно парировал Комин.
— Как и двенадцать моих людей, — взорвался Роберт, не сводя глаз со своего коллеги-хранителя.
— Думаю, мы должны согласиться с тем, что в неудавшемся нападении нет ничьей вины, — твердо заявил Джеймс. Дебаты, похоже, изрядно утомили сенешаля. Да и то сказать, спор продолжался вот уже более часа без каких-либо видимых результатов.
— Я не согласен, лорд сенешаль, — вмешался в разговор Дунгал Макдуалл, стоявший возле Комина. — Если бы мы поступили так, как предлагали сэр Джон и я, и атаковали обоз англичан с продовольствием дальше по дороге, то, даже в случае подобного несчастья мы могли бы броситься в погоню. А так мы оказались слишком близко к стенам Роксбурга, чтобы отважиться на преследование. — Его взгляд метнулся к Роберту. — Мы объяснили все это Брюсу, но он отказался драться, если его план будет отвергнут. У нас не оставалось иного выбора, кроме как согласиться.
— Ах ты, лживый шлюхин сын! — прорычал Эдвард и шагнул к Макдуаллу. На ходу он потянулся к поясу, где висел его меч, но рука его схватила пустоту.
Сенешаль, став свидетелем бурного выяснения отношений на лесной дороге после неудавшегося нападения, запретил приносить с собой на Совет оружие.
Роберт встал перед Эдвардом и метнул на брата столь гневный взгляд, что тот отступил на шаг. Но на скулах у него все еще играли желваки, когда он в упор взглянул на Макдуалла, у которого, похоже, руки так и чесались ввязаться в драку. В перепалку вступали все новые участники, обмениваясь оскорблениями. Снаружи вновь распорола воздух мертвенно-белая слепящая стрела молнии.
