Саша Суздаль - Евангелие от рыжего кота
— Насколько я понял, вы от кого-то скрываетесь? Вам следует сменить одежду, иначе вас легко проследить.
Раймонд промолчал, а Мария, покраснев, низко склонила голову. Госпитальер знал, что капитан прав, и с досадой подумал о том, что не догадался об этом сам. Когда обед закончился, и они с Марией вернулись в свою каюту, то через некоторое время услышали стук в стенку. Встревоженные, Раймонд и Мария вернулись в каюту капитана и увидели перед ним разноцветную кучу одежды.
— Мария, с согласия Микеле Дандоло я хочу вам предложить примерить одежду, возможно, вам что-то подойдёт, — с этими словами Доменико водрузил кипу на руки Марии, которая не знала, что с ней делать.
— Капитан прав, сестра Мария, — сказал Раймонд, — примерь, а я заплачу Микеле.
— Вы мне не чужие, Раймонд, и скрасили моё одиночество в пути, позвольте это всё подарить Марии, — так искренне сказал Доменико, что Раймонд не мог протестовать. Покрасневшей Марии ничего не оставалось, как удалится в свою каюту, и примерять первое платье. Когда она поднялась на палубу, то онемел не только Раймонд, но и вся команда. Голубое шелковое платье, под действием лёгкого ветерка, мягко обволакивало фигуру девушки, точно она Афродита, богиня воды. Её тело, точенное из слоновой кости, казалось прозрачным и светилось изнутри. Кто-то из моряков случайно закашлялся, нарушая тишину, и ему дали под ребро, чтобы заткнулся. Капитан, наконец, приобрёл способность мыслить и сказал:
— Я ошибался, вам не нужно ничего примерять, на вас всё сидит, как на богине. Тем не менее, не откажусь от того, чтобы увидеть на вас другие платья и буду до конца своих дней сожалеть о том, что я не художник, и не смогу передать вашу красоту другим.
Мария совсем зарделась, а Раймонд чувствовал себя не в своей тарелке. Чтобы скрыть своё смущение, Мария удалилась в каюту, откуда вышла в образе знатной дамы в красном. Микеле Дандоло, появившийся в своём бархатном костюме, очень кстати подошёл к Марии, довершая её образ, и почтительно провёл девушку по кругу. Моряки, не сдерживая себя, засвистели, а лицо купца посетила редкая в его жизни улыбка. Когда Мария перемеряла все платья, уже вечерело. Микеле Дандоло задёшево продал Раймонду де Торну костюм венецианского мещанина, а деньги за платья Марии брать наотрез отказался, объясняя это тем, что ему воздастся на небе, так как сестра Мария – сущий ангел. Первый раз за всё их путешествие Раймонд де Торн смущался того, что на койке рядом с ним находится девушка.
Словно почувствовав его смущение, Мария повернулась к нему, сжала его руку и горячо сказала:
— Ты мой брат, Раймонд, навсегда.
Госпитальер не сдержался и поцеловал её руку, а она засмеялась, словно колокольчик и сложила ладони для вечерней молитвы. Прочитав её, она прошептала:
— Спокойной ночи, брат Раймонд.
— Спокойной ночи … Мария, — ответил госпитальер и долго не мог заснуть…»
Кот остановил свой рассказ и, по-видимому, заснул, как и герои его повествования. Маргина не трогала его, полагая, что бедный рассказчик устал и заслуживает на отдых.
— Как интересно, — сказала она, лёжа на спине среди белых ромашек на зелёной траве, устилающих площадку перед её дворцом и рассматривая голубое небо. Туманный Кот с комфортом расположился на её груди, придавив её своим Рыжим Совершенством, но, не мешая ей дышать, хотя в данном месте такая функция совсем необязательная. Идиллия, витающая в воздухе, настраивала Маргину на лирический лад
— Ты хороший рассказчик, кот, — похвалила она Туманного Кота, поглаживая его по спинке. Рассказанная романтическая история слегка будоражила душу. Внезапно, Маргину осенила одна крамольная мысль и она, уставившись на кота, настороженно спросила:
— Скажи, кот, ты рассказывал Лучезарному обо мне?
— Да, — неохотно буркнул кот, открывая один глаз.
— И я являюсь героем твоих историй? — догадалась Маргина.
— Да, — совсем неохотно согласился кот, а его глаз, хитро сверкнув, подозрительно быстро закрылся.
— И теперь ты снова хочешь втянуть меня в какую-то мерзкую историю? — поняла Маргина, фонарея от наглости кота.
— Ты и так туда уже втянулась, — оправдывался Туманный Кот.
— Негодяй! — воскликнула Маргина и с остервенением принялась гладить кота против шерсти.
Репликация третья. Доменико
— Ты согласилась помочь Лучезарному, — примирительно произнёс Туманный Кот, и Маргина поняла, что деваться её некуда. Внезапно, Маргину осенила вторая крамольная мысль и она подумала: «Лучезарный тоже хотел втянуть меня в эту историю!» «Да!» — раздалось в голове, и Маргина попыталась определить, кого она слышала: кота или Лучезарного. «Меня!» — одновременно прозвучали два голоса.
— Все мужчины – мошенники! — воскликнула она и ткнула в кота пальцем: — Продолжай рассказывать!
— Корабль капитана Доменико, «Святой Петроний», направился в Константинополь, столицу Восточной Римской империи в которой правил тридцатидвухлетний Андроник II Палеолог, называющий себя императором Востока, Иверии и Ператии, — начал Туманный Кот и продолжил:
«В это время в Константинополе проходили празднества в связи с тем, что вторая жена Андроника, прекрасная Ирина Монферратская, родила ему сына Феодора. Поздравить императрицу приехали многочисленные послы из соседних стран, а также сановники и купцы, которые привезли со всех краёв бесчисленные подарки.
Корабль вошёл в гавань Феодосия, куда разрешалось приставать купеческим суднам, и команда получила день отдыха, чтобы отвести душу за всё время плаванья. Когда матросы покинули корабль, а Мария собиралась осмотреть город, в сопровождении Раймонда де Торна, к ним подошел Микеле Дандоло. К удивлению Марии, купец сказал:
— Я буду вам очень обязан, если вы сможете меня сопровождать к императору. Я хочу преподнести ему подарок от первой венецианской торговой гильдии.
С этими словами он снял белый платок с руки, в которой оказалась золотая чаша инкрустированная рубинами. Мария, ошарашенная красотой изделия, ещё переваривала предложение купца, как Раймонд де Торн, улыбаясь, сообщил: — Для вашего сопровождения больше подхожу я, чтобы вас не ограбили по дороге.
— Если и вы составите мне компанию, я буду ваш должник, — церемонно сказал Микеле Дандоло. Некоторое время ушло на то, чтобы Мария оделась, при этом Микеле принёс ей на выбор ещё несколько платьев, причём все – с рукавами. Как оказалось, при дворцовых церемониях следует придерживаться определённых правил, причём, меч Раймонда тоже остался на судне. Микеле Дандоло особо попросил Марию надеть рубиновое сердечко, которое он у неё видел на шее. Как он сказал, данное сердечко гармонировало с его золотой чашей, инкрустированной рубинами, и он хотел, чтобы она вручила её императору.
