Григорий Кроних - Конец банды Бурнаша
— Зачем?
— Через месяц здесь будут чоновцы. Поймите, у нас нет другого помещения.
— Рядом с детьми? — возмутилась Тамара Васильевна. — Неужели тюрьма так переполнена?
— Чоновцы — это не бандиты, а части особого назначения, красноармейцы, понятно?
— А точно решение уже есть? — переспросила подозрительная заведующая.
— Точно.
— Хорошо, Оксана, два месяца мы с детьми потерпим, — согласилась Тамара Васильевна, — но ни днем больше!
— Договорились, — обрадовалась Ксанка. — Принимайте ребят, а я с товарищем Остапенко должна осмотреть помещение под казарму.
— Вот ключ, — сказала Тамара Васильевна, — я от своих сорванцов запираю.
— Думаете, помогает? — улыбнулась Ксанка, кивая в сторону Кирпича.
— Помогает, — строго сказала заведующая, — когда начинают понимать, что ломать замки — это плохо. Заводи ребят.
Остапенко с облегчением сдал мальчишек Тамаре Васильевне. С этой шпаной порой тяжелее приходится, чем с бандитами.
— Разрешите быть свободным, товарищ Ларионова? — козырнул Микола.
— А как же приказ начальника отдела по борьбе с бандитизмом?! — громко спросила Ксанка, закрывая за собой дверь кабинета.
— Но…
— Осмотреть помещение под казарму без разговоров!
— Есть, — сказал Микола, все равно не понимая, о каком это приказе Оксана гутарит.
17
— Господин штабс-капитан! Господин штабс-ка пи тан! — хорунжий влетел в квартиру Овечкина, словно брал ее штурмом.
— Что случилось? — Петр Сергеевич вскочил с кресла, в котором отдыхал после обеда.
— Провал, большевистский агент не приехал! — забыв о субординации, Славкин рухнул на диван.
— Господин хорунжий! — проревел капитан. — Объяснитесь толком!
Георгий Александрович подскочил к Овечкину.
— Поезд прибыл по расписанию, я с тремя помощниками прочесал все вагоны, никого похожего на чекиста с подругой обнаружено не было.
— Черт, — сказал только Петр Сергеевич, застегивая верхнюю пуговицу на кителе, — ничего поручить нельзя, все нужно самому делать. Где ваши люди?
— У подъезда ждут-с.
— Не кривляйтесь, вы же офицер, — поморщился Овечкин. — Список пассажиров вы проверили?
— Так точно, господин капитан. Все на месте, никакого Мещерякова в поезде не было.
— Гостиницы?
— Проверили, никто похожий не появлялся.
— Странно, — пробормотал Петр Сергеевич. — Красные должны были приехать группой. Такой компании нелегко затеряться в дороге…
— Так точно! — крикнул хорунжий, забегая вперед.
— Болван, — сказал Овечкин, проходя в предупредительно распахнутую дверь.
Лица агентов в подъезде выражали преданность и благоговение. Никто в наше время не хочет потерять работу, даже такую.
— Все в такси, — приказал капитан, довольный, что хоть машину не придется искать в тот момент, когда каждая минута на счету. — В компанию «Бруно и сыновья»!
Славкин сказал водителю адрес, и автомобиль помчался с максимально возможной скоростью, обгоняя прочие неторопливые экипажи.
Швейцар распахнул перед посетителями дверь, в уютном фойе навстречу гостям поднялся сек ретарь.
— Господам назначено? Как ваши имена?
— Назначено, назначено, — бросил Овечкин, — где герр Бруно?
— Сын, — вы хотите сказать? — стараясь сохранить вежливую улыбку, переспросил секретарь.
— Ага, сын, — подтвердил Славкин.
— Простите, господа, но патрон принимает только по предварительной договоренности. Изложите, пожалуйста, ваше дело и я сообщу вам время посещения.
— Он здесь, ваш патрон?
— Господа, герр Бруно не может принять вас и… — секретарь набрал воздуха, — прошу вас покинуть помещение, иначе я буду вынужден вызвать полицию.
Секретарь сделал шаг к столику, на котором стоял телефон.
— Секретаря и швейцара связать, — коротко распорядился штабс-капитан.
— Вы не можете… не имеете права…
Агенты бросились на секретаря, скрутили ему руки и заткнули рот галстуком.
— Как к нему пройти?
Кляп на секунду вынули.
— Направо и прямо, — выпучив глаза, сказал секретарь. — Я подчиняюсь силе.
— И правильно, — сказал Овечкин. — Двое здесь, остальные — за мной.
Услышав в коридоре топот, герр Бруно-сын успел только поднять от чертежей голову, как в кабинет ввалилась компания незнакомых людей мрачного вида.
— В чем дело?
— Где русские? — гаркнул с сильным акцентом один из вошедших.
— Русские? — опешил Бруно. — А вы кто?
— Русские, — ухмыльнулся другой гость.
— Вы — сумасшедшие, — догадался хозяин кабинета и постарался утопить в кресле свое большое тело.
— Не прикидывайтесь идиотом, — сказал первый. — Обыскать!
Трое стали шарить по кабинету, словно искомые русские могли спрятаться в стенном шкафу, а четвертый господин подошел вплотную к герру Бруно. Небольшая коренастая фигура содержала в себе столько злой энергии, что немцу стало нехорошо, и он мысленно поклялся не интересоваться больше оккультными науками.
— Где русские? — повторил свой вопрос пришелец из ада.
Бруно сжался.
— Хорунжий, — позвал злобный русский, — помогите ему вспомнить.
Подручный подошел и с ходу влепил Бруно пощечину, потом следующую, и продолжал бы дальше, словно играя в «ладушки».
— А-а-а, — крикнул немец.
— Говорите, — попросил Овечкин, — или вы не понимаете мой акцент?
Бруно спешно закивал.
— Понимаю.
— Где русские? Когда приедут?
— Они… они уже приехали, неделю назад.
— Что?!
— Я лично развез их по местам, где они будут стажироваться, — Бруно понял, что гости огорчены, но надеялся — не настолько, чтобы снова его бить.
— Меня интересует Валерий Мещеряков, — раздельно сказал Петр Сергеевич. — Он где? Карту сюда!
— Они все, вся группа, размещена на наших шахтах в Рурском районе, вот тут, — Бруно вел по карте пальцем. — Мещеряков попал в местечко Штольберг вместе с коллегой. Если хотите, туда можно позвонить и…
— Не стоит, — криво ухмыляясь, сказал Овечкин, — не стоит никому ничего сообщать, и особенно полиции. Вы меня поняли, Бруно-сын?
— Да.
Налетчики развернулись и покинули кабинет.
— Он в полицию не сообщит? — Славкин мотнул головой назад.
— Нет, я специально его запугал, — сказал Петр Сергеевич. — Не о том думаете, хорунжий. Соберите людей, мы едем в Штольберг. В такой заштатной дыре этому чекисту от нас не скрыться! Это даже лучше, чем работать в Кельне.
— Господин штабс-капитан, разрешите обратиться? — спросил один из агентов.
