Джек Кавано - Патриоты
Из-за смоляной корки Исаву даже на мгновение было трудно удержать глаза открытыми. Однако, кое-как разлепив их, он успел увидеть пылающие ненавистью лица горожан. В ожидании страшной команды, которая должна была прервать жизнь обвиняемого, толпа затихла. Трепетало пламя факелов. В ветвях Дерева свободы деловито шуршал ветер. Негромко ржала лошадь. Исав смотрел на своих соотечественников-колонистов, а они — на него.
— И что теперь скажешь, английский патриот? — прорвался сквозь первую шеренгу зрителей голос толстяка. — Выбирай: либо ты отрекаешься от короля и проклинаешь его, либо болтаешься в петле.
Молодой человек прикрыл глаза. Силы покинули его. Истерзанное тело кровоточило, раны запеклись; стоило Исаву шевельнуться — и острые края подсохшего дегтя впивались в незащищенную плоть. Обожженное горло саднило. Рубцы на спине ныли от малейшего прикосновения ночного воздуха. К чему было все? Еще несколько мгновений — и он встретит смерть и переместится в мир иной, намного лучший, если верить Библии.
— Отвечай, ну! — яростно заклокотал толстяк. — Или я прикажу телеге отъехать!
Исав медленно вскинул голову. Трудно. Больно. Нужно открыть глаза! И в этот миг он увидел его. Мельком… Он стоял там, с края толпы. Джейкоб. Его брат. Руки небрежно скрещены на груди. Вот он слегка наклоняется и что-то говорит стоящему рядом с ним человеку, тот усмехнулся в ответ. Исав узнал и его. Не имя — память услужливо воспроизвела картины сегодняшней ночи. Это был один из молодчиков с Принс-стрит. Он еще сидел на ящиках в пакгаузе. Один из зачинщиков.
Лицо толстяка побагровело. Он продолжал поносить Исава и грозить ему — если не заговорит — петлей.
Ни слова в ответ. Он не мог оторвать взор от брата. Слезы, смешиваясь со смолой, застывшей в уголках глаз, скатывались, смачивая перья, на щеки, разъедали кожу, но Исав должен одолеть боль и увидеть глаза Джейкоба.
Телега так и не двинулась с места. Толпа рассеялась. Исав Морган был брошен в кучу мусора под Деревом свободы.
То, как выглядели события 5 марта в ежегодных речах, приуроченных к годовщине «бостонской бойни», мало соответствовало действительности. Фактически противостояние началось несколькими днями ранее, в пятницу, 2 марта, когда группа британских солдат, «красных мундиров» 29-го подразделения, направилась на канатный двор. Англичане нуждались в работе. Ничего необычного в этом для солдат британской армии не было — очень уж скудное жалование им платили. Но колонистов подобное положение дел не устраивало — «красные мундиры» соглашались на более низкую оплату, в результате в деньгах теряли горожане. Впрочем, причин для недовольства тем, что военные квартировали в городе, у бостонцев было предостаточно. Помимо всего прочего они жаловались на грубое поведение солдат, находящихся в увольнении, на шум учений, проводимых как раз во время церковной службы, на пьянство и, конечно же, на преследование женщин-колонисток.
В вышеозначенный день на территории канатной мастерской рабочий Сэмюэл Грей заявил британскому солдату Патрику Уокеру: нужна работа — разгребай отхожее место. Откровенная грубость вызвала ответную вспышку. Завязалась драка. Грей с легкостью совладал с солдатом и отправил его восвояси. Спустя время Уокер вернулся с восьмью или девятью товарищами, вооруженными дубинками. И вновь из-за явного численного превосходства бостонцев солдаты отступили. В третьей стычке англичан было уже тридцать или сорок человек. Однако и на этот раз драка окончилась для них неудачно. Солдат просто вышвырнули вон.
Через три дня жители Бостона, выйдя поутру на улицу, увидели на домах, деревьях и заборах листовки, написанные от имени расквартированных в городе британских военных. Следующая дерзкая выходка в отношении армии, говорилось в листовках, послужит поводом для применения силы против ее застрельщиков. Многие бостонцы проигнорировали эти листки, сочтя их фальшивкой. И впрямь глупо было думать, что англичане могли напечатать и распространить заведомо незаконный — при этом подписанный! — документ, который в дальнейшем мог быть использован против них самих. Тем не менее город забурлил.
В действительности эти листовки были плодом изощренных умов Сэма Адамса и преданной ему «девятки» — группы радикально настроенных бунтовщиков, вознамерившихся всеми правдами и неправдами очистить Бостон от англичан. У этих грубо выполненных фальшивок было свое назначение. Горожан хотели спровоцировать на демонстрации и погромы. Адамсу и его людям удалось пробудить в душах бостонцев злобу. Листовки подготовили почву для применения оружия. Его привели в боевую готовность. Теперь требовался повод.
Долго ждать не пришлось.
В тот вечер стайка мальчишек закидала снежками британских часовых, несших службу на Кинг-стрит. В этом происшествии не было ничего из ряда вон выходящего. Мальчишки частенько развлекались подобным образом. По сложившейся традиции караул обратил малолетних вояк в бегство. Обычно этим все и кончалось. Но пропагандистская деятельность Адамса не пропала втуне. Многие колонисты были теперь твердо уверены, что королевские войска представляют для них угрозу. В мгновение ока по городу пополз слух — солдаты избивают детей. На пожарной вышке зазвонил колокол, и население Бостона хлынуло на Кинг-стрит.
Вскоре площадь перед таможней запрудили беснующиеся, распаленные собственной бранью мужчины. Кто вооружился досками, отодранными от старых мясных прилавков, кто дубинками, кто зазубренными кусками льда… Среди собравшихся были: Сэмюэл Грей — зачинщик свары в канатной мастерской, атлетически сложенный мулат Криспус Атукс — без него не обходилась ни одна жестокая потасовка, помощник капитана Джеймс Колдуэлл и ирландец Патрик Карр — бунтарь и драчун.
Город гудел всеми колоколами. Люди тесными группками бежали по обледенелым улицам, выкрикивая угрозы, матерясь, скандируя прозвища англичан — «кровожадные лобстеры» и «красноспинные мерзавцы».
У здания таможни в караульной будке нес службу часовой. Не долго думая, он послал за подкреплением, а сам меж тем зарядил мушкет и примкнул к нему штык. В то время как толпа самозабвенно забрасывала часового снежками, кусками льда и уличным мусором, небольшой вооруженный отряд под командованием капитана Томаса Престона ускоренным маршем двигался на помощь товарищу по залитой лунным светом мостовой. Достигнув таможни, офицер приказал зарядить мушкеты, прикрепить штыки и занять позицию перед зданием. Торговец по имени Ричард Пальмер подошел к Престону.
— Надеюсь, вы не откроете огонь по мирным жителям, — сказал он.
