Уилбур Смит - Ярость
Майкл взглянул на Гербштайна, и тот сразу сказал:
– Вы не обязаны это делать, Майкл. У них нет ордера на ваш арест.
– Что вам от меня нужно, капитан? – спросил Майкл.
– Мы хотим знать, кто дал тебе все те предательские сведения, о которых ты написал.
– Я не могу раскрывать свои источники, – спокойно сказал Майкл.
– Если откажешься сотрудничать, я всегда могу получить ордер на твой арест, – зловеще пообещал капитан.
– Я пойду с вами, капитан, – согласился Майкл. – Но свои источники не раскрою. Это неэтично.
– Я приду сразу за вами вместе с адвокатом, – пообещал Гербштайн. – Не волнуйтесь, «Мейл» вас всегда поддержит.
Леон Гербштайн проводил Майкла через редакцию, и, когда они проходили мимо коробок с конфискованной литературой, капитан насмешливо заметил:
– Парень, у тебя тут гора запрещенных книг, даже Карл Маркс и Троцкий. Все это вредный вздор.
– Это исследовательские материалы, – возразил Леон Гербштайн.
– Ja, попытайтесь объяснить это суду, – фыркнул капитан.
Как только двери за капитаном и Майклом закрылись, Гербштайн, тяжело ступая, вернулся в свой кабинет и схватил трубку:
– Срочно соедините меня с мистером Шасой Кортни в Кейптауне. Звоните сначала ему домой в Вельтевреден, потом в кабинет в «Сантэн-хаусе», а потом в министерский кабинет в парламенте.
Шасу он застал в парламентском кабинете и объяснил, что произошло. Шаса выслушал молча.
– Хорошо, – резко сказал он, когда Гербштайн закончил. – Немедленно отправьте на Маршалл-сквер адвоката «Ассоциации газет», потом позвоните Дэвиду Абрахамсу в «Горно-финансовую компанию Кортни» и расскажите, что случилось. Передайте ему, что мне нужна мощная реакция, с использованием всех наших средств. Скажите, что я немедленно вылетаю на самолете компании. Пусть в аэропорту меня ждет лимузин, оттуда я сразу направлюсь в Преторию в «Юнион-билдинг» на встречу с министром внутренних дел.
Даже Леона Гербштайна, который видел такое и раньше, поразила мгновенная мобилизация огромных ресурсов империи Кортни.
В тот же день в десять вечера Майкл Кортни был освобожден от допроса по прямому приказу министра внутренних дел, а когда он вышел из управления полиции на Маршалл-сквер, его сопровождало с полдюжины известных адвокатов, нанятых «Горно-финансовой компанией Кортни» и «Ассоциацией газет».
У тротуара стоял черный лимузин-«кадиллак», Шаса ждал на заднем сиденье. Когда Майкл сел с ним рядом, Шаса мрачно сказал:
– Возможно, Майкл, ты слишком умен, чтобы жить в благополучии. Черт побери! Что ты пытаешься сделать? Уничтожить все, ради чего мы работали всю жизнь?
– Я написал правду. Я думал, папа, что именно ты из всех людей это поймешь.
– То, что ты написал, мальчик, это подстрекательство. Подхваченные не теми людьми и адресованные простому, невежественному черному люду, твои слова способны раскрыть ящик Пандоры. Я не хочу больше от тебя ничего подобного, слышишь, Майкл?
– Слышу, папа, – тихо ответил Майкл. – Но не могу обещать, что послушаюсь. Прости, но мне приходится жить, сообразуясь со своей совестью.
– Ты не лучше своей проклятой матери, – сказал Шаса. За несколько минут он дважды выругался, а Майкл никогда в жизни не слышал, чтобы отец чертыхался. Это и упоминание о матери – впервые с ее исчезновения – окончательно лишило Майкла дара речи. Они молча доехали до отеля «Карлтон». Шаса снова заговорил, только когда они оказались в его постоянном номере.
– Хорошо, Майки, – покорно сказал он. – Беру свои слова обратно. Я не могу требовать, чтобы ты жил на моих условиях. Следуй зову своей совести, если не можешь иначе, но не жди, что я каждый раз буду бросаться спасать тебя от последствий твоих действий.
– Я этого и не ожидал, сэр, – осторожно сказал Майкл. – И не буду. – Он помолчал и с трудом проглотил комок. – Но все равно, сэр, я хочу поблагодарить вас за то, что вы сделали. Вы всегда были очень добры ко мне.
– О Майки, Майки! – воскликнул Шаса, печально качая головой. – Если бы только я мог передать тебе опыт, который сам получил ценой такой боли! Если бы ты не делал точно те ошибки, что и я в твои годы!
– Я всегда благодарен тебе за советы, папа, – попытался умиротворить его Майкл.
– Ну хорошо, вот еще один бесплатный совет, – сказал Шаса. – Когда в следующий раз встретишь неуязвимого врага, не бросайся на него, размахивая кулаками. Тебе просто разобьют голову. Надо зайти ему за спину, пнуть в зад, а потом бежать со всех ног.
– Я запомню, сэр, – с улыбкой ответил Майкл, и Шаса обнял его за плечи.
– Я знаю, ты дымишь, как пожар в буше, но хочешь выпить, мой мальчик?
– Я бы выпил пива, сэр.
На следующий день Майкл поехал к Соломону Ндули на «Ферму Дрейка». Он хотел услышать его мнение о статье «Гнев» и рассказать о своем пребывании на Маршалл-сквер.
Но в этом не было необходимости. Ндули откуда-то уже во всех подробностях знал о его задержании и допросе, и Майкл обнаружил, что в редакции «Ассегая» он знаменитость. Почти все черные журналисты и работники редакции подошли к нему, чтобы пожать руку и поблагодарить за статью.
Как только они остались в его кабинете одни, Соломон возбужденно сказал:
– Нельсон Мандела прочел вашу статью и хочет с вами встретиться.
– Но его разыскивает полиция, он скрывается.
– После того что вы написали, он вам доверяет, – сказал Соломон, – и Роберт Собукве тоже. Он тоже хочет снова с вами увидеться. – Тут он заметил выражение лица Майкла; все его возбуждение схлынуло, и он негромко сказал: – Если вы не считаете это слишком опасным для себя.
Майкл колебался всего одно мгновение.
– Нет, конечно, нет. Я хочу встретиться с ними обоими. Очень хочу.
Соломон Ндули ничего не сказал. Он только протянул руку через стол и сжал плечо Майкла. Странно, какое удовольствие доставил Майклу этот жест – первый товарищеский жест, какой он видел от чернокожего.
* * *Шаса повернул двухтурбинный реактивный HS-125, чтобы лучше разглядеть шахту «Серебряная река» в тысяче футов под собой.
Копер современный – не традиционные леса из стальных балок с выведенными наружу большими стальными колесами подъемного механизма. Здесь изящная бетонная башня, сплошная, высотой с десятиэтажное здание, а вокруг остальные постройки комплекса шахты, дробильная фабрика, фабрика по извлечению урана, завод по очистке золота – все построено с одинаковым вниманием к соображениям эстетики. Административный блок окружен зелеными газонами и цветочными клумбами, а за ним поле для гольфа на восемнадцать лунок, участок для крикета и поле для регби для белых шахтеров. К местному клубу и квартирам для одиночек примыкает плавательный бассейн олимпийских размеров. На противоположной стороне территории шахты – поселок черных шахтеров. И здесь по распоряжению Шасы традиционные ряды бараков сменили аккуратные коттеджи для старшего административного состава из числа чернокожих, а комнаты для холостяков стали просторными и удобными, скорее номера в мотеле, чем общежитие; здесь размещается пять тысяч работников, которых набирают повсюду: от Ньясаленда на севере до Португальского Мозамбика на востоке. Здесь также есть футбольное поле, и кинотеатры, и торговый центр для чернокожих, а между зданиями зеленые лужайки и деревья.
