Георгий Тушкан - Джура. Приключенческий роман (с иллюстрациями)
Вершина была совсем близко, и Джура шел, но все ещё не был наверху. Каждый шаг давался с трудом.
Он опять проверил и протер патрон.
Все выше поднимался Джура. Он был почти у вершины. Все тот же безжизненный покров льда и снега слепил глаза, а синие выступы скал давали им отдых. Тишина. Тишина до звона в ушах… Вдруг Джура остановился и испуганно попятился. Он смотрел и не верил своим глазам: выступы гор внезапно покрылись дрожащими огнями. Огонь полыхал на камнях. Это было невероятно, но Джура явственно видел, как пламя вытягивалось ввысь, словно огромные цветы, и вдруг уменьшалось. Кругом появились пучки пламени. Вот слева — синий, справа — зеленый, прямо — красный, а сзади — фиолетовый. Их десятки, сотни. Они разгораются. На скалах уже полыхают целые костры. И вдруг шум в ушах исчез. Джура быстро поднял голову, прислушался и явственно услышал тонкий, пронзительный звон. Нежный, чарующий переливчатый свист зарождался в каскадах сине-зеленого пламени и рос, потрясая сознание Джуры. Ни одного дуновения ветра, но огни метались из стороны в сторону, вытягиваясь в бесконечное множество трепетавших нитей. Завороженный, Джура стоял неподвижно и вдруг увидел свою ногу далеко-далеко внизу, и ему показалось, что он растет в беспредельность. Огромная тень человека заняла полнеба. Опершись о винтовку, она неподвижно смотрела на Джуру.
«Кто ты?» — хотел крикнуть Джура и поднял руку. Тень тоже подняла руку.
А музыка дрожала и переливалась, не замолкая ни на секунду. Звуки, подобно лавине, несли Джуру куда-то вверх, вниз… Потрясенный, Джура тихо опустился на снег. Ему хотелось вечно слышать эту дивную музыку. Сделалось легко и приятно. Казалось, он кружится в огненном хороводе. Джура лег в снег, устало вытянув ноги.
И вдруг ему показалось, что кто-то дергает его за рукав. Страшным усилием воли он заставил открыть глаза. Огни растаяли в снегу, а звуки рассыпались эхом, как будто их и не было. До Джуры донеслось рычание Тэке.
Он открыл глаза. Кругом — безжизненные снега, молчаливые скалы. Он почти у вершины и почему-то лежит в снегу. Джура медленно поднялся и вдруг увидел свою пустую руку. Патрон! Он потерял единственный патрон!..
И Джура бросился на четвереньках искать в рыхлом снегу патрон.
— Ищи, ищи! — говорил он Тэке, будучи сам уже не в силах обмороженными руками разгребать сыпучий снег.
И Тэке рыл снег до тех пор, пока не поднял морду с зажатой в зубах тряпкой. Джура поцеловал Тэке в морду и крепко прижал его к груди.
Как ни старался Джура опередить имама Балбака, чтобы встретить его в засаде, все же он увидел его белую чалму впереди. Это было утром, совсем недалеко от Сарезского озера. Балбак не оглядывался. Он спешил и поэтому не заметил на склоне горы преследовавшего его человека. Джура быстро развернул тряпку, зарядил винтовку и стоя прицелился. Руки и ноги его дрожали.
«Один патрон! А что, если я промахнусь?» Джура опустил винтовку и задумался. Имам, не оборачиваясь, быстро уходил по ущелью. Джура не знал, где именно озеро, но прямо перед ним был узел гор, и там не могло быть озера. Значит, имаму надо обогнуть гору вокруг по извилистому ущелью, а путь через горы должен быть короче.
И Джура опять быстро пошел в гору. Удары сердца отдавались в горле, и глаза застилал туман. Губы запеклись, и он тяжело дышал. «Неужели уйдет? — думал Джура. — Неужели соединится с другими басмачами у озера?…» Эта мысль подстегивала его и гнала вперед. Перевалив гору, Джура побежал вниз по склону и снова увидел имама. Он опять был впереди, но уже значительно ближе. Джура поднял винтовку, прицелился. От быстрого бега по горам грудь его тяжело вздымалась, и он никак не мог точно прицелиться. Мысль, что Балбак с каждым мгновением уходит все дальше, волновала его и приводила в неистовство. Джура сел на камень, чтобы успокоиться. Измученный пес лежал возле него, положив голову на вытянутые лапы.
— Тэке, Тэке!..
Пес вскочил. Джура показал ему на Балбака и начал его науськивать. Тэке побежал так, как бегают на Памире охотничьи собаки, — не вслед за зверем, а в сторону, с тем чтобы обогнать зверя и погнать обратно на охотника. Тэке свернул в камни налево и помчался на гору, в сторону от имама.
Джура провожал его взглядом. Когда пес исчез в камнях, он положил винтовку на камень.
И, все ещё не доверяя себе, он вынул из ствола патрон, осмотрел его, протер рукавом и снова вложил в ствол. Дальше по ущелью, за поворотом, виднелся каменный завал. Джура решил, что за завалом, по-видимому, были люди имама. Джура тщательно прицелился и вдруг весь вспотел, вспомнив, что не перевел хомутик прицельной рамки. Он отер рукавом пот, прикинул глазом расстояние и поставил прицел на «400». Мушка коснулась ног имама. Он казался совсем крошечным. Джура тихо потянул спуск, потянул медленно, чтобы не сделать рывка. Выстрел прозвучал для него неожиданно. Джура так и застыл с винтовкой у плеча, не спуская глаз с имама.
Фигурка остановилась, как будто удивившись выстрелу, потом быстро пошла за камни, с каждым шагом все сильнее прихрамывая. — Уйдет, уйдет! — прошептал Джура и, сжимая в руке винтовку, побежал за имамом.
Балбак заметил его и, остановившись, выстрелил. И вдруг из-за камней наперерез имаму выскочил Тэке, бросился на него и сбил с ног.
Когда Джура подбежал, Балбак лежал на спине, отбиваясь от Тэке. Пес пытался зубами дотянуться до горла Балбака. В стороне валялся маузер.
— Стой, Тэке! Стой! Назад! — закричал Джура, задыхаясь от быстрого бега.
Но Тэке не слушался и кусал мелькавшие перед его глазами руки…
VI
Наступил вечер, и на небе высыпали звезды.
Джура с полураскрытыми глазами, оцепенев от усталости, спал в снегу. Тэке беспокойно толкал хозяина мордой в бок, и все же тот не просыпался. Тэке, слегка повизгивая от нетерпения, схватил зубами конец халата и потащил, но Джура и тут не проснулся. И только после того как Тэке, предварительно несколько раз лизнув руку, сжал её зубами, Джура застонал и почувствовал резь в глазах.
Он хотел перевернуться на бок, но Тэке ткнул его носом в щеку, и тут только Джура понял, что верный пес предупреждает его о приближении людей.
Джура попробовал поднять онемевшее тело и упал. В нескольких шагах от него были люди.
Джура не удивился. Еще недавно он видел во сне красных коней, и умерший аксакал молча сидел возле его костра. Джура сказал тихо и просто, сказал так, как будто они только вчера расстались и ничего не случилось:
— Это ты, Максимов?
Боец, шедший впереди, остановился и быстро вскинул винтовку к плечу.
