Георгий Тушкан - Джура. Приключенческий роман (с иллюстрациями)
Джура чувствовал огромное уважение к летчику. Надо учиться. Если бы беленькая докторша, выучила его читать, может быть, он уже знал бы много. Как только разобьют басмачей, он всему научится: он сам будет управлять железными птицами, он сам узнает, как делают огонь, музыку, — он все узнает.
Самолет летел рядом с горными вершинами, и они величественно проплывали мимо. Джура видел, что глубоко внизу, в ущелье, как точки, двигались люди. Людей было много. Они шли в правильном порядке. Очевидно, это были отряды.
Джура смотрел вниз и удивлялся: людей было очень много… Самолет перевалил через горы, и Джура увидел разбросанные то там, то здесь, спрятанные между холмами группы войск. И как он их раньше не встречал, когда ехал сюда! Джура был уверен, что все они движутся к крепости спасать Козубая.
Они подлетали к снежным горам. Было очень холодно. Самолет вдруг накренился. Земля всколыхнулась. Джура схватился за крепления. Внизу сияли горы, снежные пики клонились на сторону. От резкого ветра из глаз потекли слезы.
Вдруг самолет ринулся вверх. Они летели близко-близко от камней, и тут только Джура почувствовал ту страшную скорость, с которой мчался самолет.
Внизу, глубоко под ними, открылась пропасть. Сначала Джура почувствовал необычайную легкость, потом его подбросило вверх, и они влетели в седловину между горами.
Джура не сразу узнал крепость. Летчик высунул руку за борт и указал вниз. Самолет начал скользить вниз, к земле. Крепость вырастала, приобретая знакомые очертания. Недалеко от крепости Джура заметил разбегающихся людей.
Джура прекрасно понимал ужас, обуявший горцев при виде железной птицы.
Самолет снова накренился и опять ринулся вниз. Джура вновь увидел внизу множество мечущихся фигурок.
Басмачи бежали во все стороны от крепости…
«Пулемет!» — услышал Джура. Сосед Джуры поднялся, схватил пулеметные ручки и, направив дуло в бегущих, нажал спуск. Джуру подбросило вверх, и самолет пошел прямо. Джура старался угадать, где же среди бегущих Тагай. Он всматривался, сердясь на слезы, вызванные ветром. Он увидел группу верховых, скакавших прочь, и закричал:
— Стреляй по ним!
Самолет, спотыкаясь о камни, прокатился по земле. Грохот сменился тишиной. Это было как после спуска на лавине. — Вылезай скорее, стреляют! — крикнул пилот. Джура выпрыгнул из самолета, захватив свою винтовку. За ним выпрыгнул Тэке.
Крепость была рядом. Из раскрытых ворот, стреляя на ходу, бежали джигиты добротряда. Кругом трещали выстрелы, свистели пули. Все пространство было усеяно трупами, но, как только стихла стрельба, басмачи стали подниматься и сдаваться в плен. Они с ужасом смотрели на самолет.
Джура увидел Козубая и подбежал к нему. Они крепко обнялись. Потом он радостно поздоровался с двумя бойцами из крепости. Вдруг на Джуру набросился какой-то киргиз, увешанный оружием, обнял его, что-то бормоча и смеясь.
— Кучак! Ты ли это?! — закричал Джура.
— Я, конечно, я! Кто же ещё мог тебя освободить! Потом Джура увидел Саида, который ловил басмаческих лошадей. Чжао возвратился позже, ведя большую группу пленных. Неподалеку стоял Максимов: он сразу узнал Джуру и подозвал его. Тут же стояли Муса и другие. Подойдя, Джура услышал слова Максимова:
— Поэтому, Козубай, тебя здесь сменят пограничные войска. Теперь мы всю границу запрем на крепкий замок, чтобы птица не пролетела. Всю систему охраны границы совершенно изменим. Ты же после смены отойдешь с добротрядом ещё дальше в тыл, в Дараут-Курганскую крепость. Она пустует, и, я думаю, через годик-два в добротрядах вообще не будет нужды. Сейчас граница везде прочно заперта войсками, остатки басмаческих банд уйдут в горы и попытаются прорваться на север или за границу. А ты, Джура, молодец! Ты очень помог нам! И то, что сделал здесь первый самолет, поразительно! Мы следили за самолетом и напали на басмачей сзади. Ты понимаешь, что теперь мы — хозяева самых неприступных ущелий? А самолеты с войсками — это новое оружие. — Понимаю! — сказал Джура.
— Ты ещё не все понимаешь, — вмешался Козубай. — Ты не понимаешь того, что значит явиться вовремя! А ты явился как раз вовремя.
— Врагов будем преследовать, — сказал Максимов. — Мне сообщили, что пограничники отрезали им пути отступления с востока и юга. Отступление с севера отрезано также. Басмачи рассеяны. Много перебито и ещё больше взято в плен, но это полдела. Тагай, Кзицкий, имам Балбак и многие другие успели скрыться в горах. Сейчас же организуем пять групп преследования. Командиры — Федоров, Наганчик, Муса, Джура и Уразалиев со своими комсомольцами. Отличившиеся будут награждены. Кроме этих групп, будут преследовать басмачей и пограничники. Вы хорошо знаете здешние горы — вам и карты в руки.
— Наконец-то я смогу свободно гнаться за Тагаем! — сказал Джура. — Живым или мертвым, а я его доставлю.
— Помни, Джура, — сказал Максимов, — в первую очередь надо поймать имама Балбака, человека со стеклянным глазом в правой глазнице. Если у тебя будет выбор — Тагай или Балбак, лови Балбака.
— Козубай, — шепнул Джура, — отпусти со мной Саида. Он лучше всех знает тайные тропинки. (Козубай досадливо поморщился.) Я очень прошу, он мой друг, и он мне нужен. Я уверен, мне он поможет.
— Бери, если настаиваешь, — после небольшого раздумья сказал Козубай. — Возьми Чжао, Тага и ещё нескольких бойцов и пулемёт. Лучше, если будет небольшая боевая группа. Лошадей возьми басмаческих и сейчас же выезжай. Только тебе даем свободный маршрут… Ну, я верю тебе.
Саид выбрал лучших лошадей. Он очень радовался предстоящей поездке, и эту радость разделяли все: и Таг, и Чжао, и Джура. На следующее утро отряды выехали по указанным им маршрутам.
VI
Был тихий вечер. Зейнеб сидела у костра и переговаривалась с Абдулло-Джоном.
Со двора послышался шум. Кто-то громко кричал: — Да знаете, кто я? Эй, не хватайся за карабин! Назад! Не подходите! Чуть что, бомбу швырну. Знаете, что такое бомба? Как рванет — и всех вас к аллаху… Ведите меня к командиру. Пошевеливайтесь! Я самый большой начальник, а сзади меня огромный отряд. Я над вашими начальниками начальник.
Зейнеб, Абдулло-Джон и Мамай быстро встали.
Послышалось пыхтение, и в кибитку вошел полный киргиз небольшого роста, в черном шелковом халате. Через его плечо висел маузер, в левой руке он держал карабин, в правой — гранату. — Длиннорукий! — радостно сказал Мамай.
— Да это Кучак! Здравствуй, Кучак! — закричала Зейнеб и, завизжав от радости, подбежала к нему и крепко его поцеловала. — Это Кучак! Это Кучак!
