Робин Янг - Отступник
В ту ночь Нес, заслышав шум и крики, поднятые людьми Комина, привел отряд Роберта с лошадьми в город, где и обнаружил своего господина, спасающегося бегством из монастыря. Вскочив на коня, Роберт со своими рыцарями поскакал по улицам прочь из города, но люди Комина упорно преследовали их. Пытаясь задержать погоню, Роберт разбудил жителей городка, призывая их вооружиться, а не отсиживаться за стенами своих жилищ. Его люди присоединили свои голоса к этому призыву, пока эхо их криков не заметалось меж стенами домов. Решив, что они подверглись нападению мародеров, жители Дамфриса хлынули на улицы, размахивая ножами и горящими факелами.
Столкнувшись со все увеличивающейся толпой, запрудившей проезжую часть, люди Комина бросились к замку на окраине, где должно было состояться первое заседание созданного королем Эдуардом нового Совета Шотландии. Роберт, догадавшись, что они отправились за подкреплениями, принял смелое решение. Крикнув возбужденным горожанам, что пришел освободить их от владычества английских угнетателей, он возглавил толпу и вместе со своими людьми повел ее на штурм замка. Гарнизон почел за благо сдаться, когда он пригрозил сжечь крепость вместе с солдатами, заперев их внутри. Роберт позволил им уйти. Их бегство уже не имело никакого значения. С этого отчаянного шага и началась его кампания, и теперь уже ничто не могло встать у него на пути.
Завидев приближающегося Роберта, Нес пошел ему навстречу.
— Все в сборе, сэр, — доложил он, пристраиваясь рядом.
Когда они подошли к палатке, Роберт заметил, как из шатра, который она делила вместе с Марджори, пригнувшись, вышла Элизабет. Она прикрыла глаза рукой от солнца, глядя на лагерь, и, кажется, не замечала мужа. Он поразился, как сильно исхудала жена: платье висело на ней, как на вешалке, и она вовсе не выглядела способной выносить жизнь, о которой так страстно мечтала. Роберт вдруг вспомнил о Катарине, служанке своей первой жены, которая одно время была его любовницей, пока он не уличил ее в неверности. Когда он повелел ей убираться с глаз долой, она заявила ему, что беременна. Он редко вспоминал о ней, но сейчас вдруг усомнился в том, что она говорила неправду. Мысль эта мелькнула и пропала, когда Элизабет посмотрела в его сторону. Роберт встретил ее взгляд. Он подарил ей меха и безделушки, но этого было мало. Он должен дать ей ребенка — ребенка, которого хотела она и который был нужен ему. Уже скоро, пообещал он себе, после коронации, она получит то, чего хочет.
Нес откинул для него полог палатки, и Роберт вошел внутрь. Взгляд его сразу же устремился к большому круглому столу в самом центре. Вокруг него расположились четырнадцать человек. Здесь был Джон Атолл, который положил на стол сжатые кулаки; на лице его читалось напряженное внимание. Рядом с ним сидел его сын Дэвид. Эдвард Брюс стоял вместе с Нейлом Кэмпбеллом, который обзавелся новым шрамом на лице после стычки с Ментейтом. Томас Брюс кивнул, завидев Роберта, а Найалл приветствовал его легкой улыбкой. Между ними застыл Александр Брюс, который присоединился к ним еще осенью после того, как Роберт повелел ему оставить должность настоятеля собора Глазго. Он тревожился о безопасности брата, поскольку на этот пост его назначил король Эдуард, но Александр не счел нужным поблагодарить его за заботу. Роберт с облегчением вспомнил, что сегодня он уезжает. Сейчас ему не требовались рядом священники. Он и сам прекрасно сознавал всю тяжесть своих прегрешений.
Уильям Ламбертон оглянулся, когда Роберт подошел к столу вместе с Кристофером и Несом. Поблизости от епископа находился и Джеймс Дуглас, в позе которого чувствовалась юношеская решимость. Рядом с ним стоял Гилберт де ля Хэй, лорд Эрролл, один из самых убежденных сторонников Уоллеса. Сложением лорд напоминал каледонскую сосну, а копна его светлых волос цеплялась за наклонный потолок палатки. Последними четырьмя присутствующими на совете оказались Джеймс Стюарт, Александр Сетон и двое новоприбывших. Грузного и ссутулившегося епископа Вишарта Роберт ожидал увидеть. А вот появление второго мужчины, его ровесника, с приятным ястребиным лицом и гладкими черными волосами, стало для него сюрпризом. Роберт нахмурился, встретившись взглядом с Малкольмом Ленноксом. Последний раз он виделся с графом в Лесу после битвы при Фолкирке. А за несколько лет до этого Леннокс был одним из тех, кто осаждал его самого и его отца в Карлайле.
Малкольм тут же шагнул вперед и протянул руку.
— Сэр Роберт, я слыхал, вам нужны люди для новой войны против англичан.
Видя, что Роберт колеблется, в разговор вмешался Джон Атолл:
— Сэр Малкольм привел с собой сотню воинов из Леннокса.
— В таком случае добро пожаловать, граф, — ответил Роберт, пожимая ему руку.
— Сэр Роберт.
Хриплый голос, раздавшийся за спиной, заставил его обернуться. На него смотрел епископ Вишарт. Роберт опустился на одно колено и поцеловал кольцо на морщинистой и дряблой руке старика, а потом поднялся, чтобы обнять его. Вот уже много месяцев они сносились друг с другом через посыльных, но последний раз виделись несколько лет назад. Роберт поразился тому, как сильно сдал епископ, один из первых хранителей Шотландии во времена междуцарствия.
— Ваше преосвященство, я очень рад видеть вас здесь.
Вишарт стиснул руки Роберта.
— Сэр Джеймс сообщил мне, что ты был в Лондоне, когда Уильям… — Епископ хрипло вздохнул, и воздух забулькал у него в горле. — Он сильно страдал?
Роберт встретил взгляд водянистых глаз епископа. Перед его внутренним взором промелькнул образ Уильяма Уоллеса, которого везли через зловонный город, обнаженного и привязанного к дрогам. Он положил руку на плечо Вишарта.
— Его страданиям пришел конец.
— В руках Господа, — пробормотал Ламбертон, — все обретают мир и покой.
Вишарт поджал губы. Отвернувшись, он резко махнул рукой двум пажам, застывшим подле сундука, стоявшего у стенки палатки. Они вдвоем взялись за ручки и вынесли его на середину. Вишарт откинул крышку и полез внутрь.
— У меня есть кое-что для тебя, Роберт. Нечто такое, что я долго хранил, надеясь, что придет час, когда оно тебе понадобится.
Роберт смотрел, как Вишарт достает из сундука свернутую в рулон золотистую ткань. Взявшись за края, епископ встряхнул ее, разворачивая. Ткань каскадом обрушилась до пола, и присутствующие увидели стоящего на задних лапах красного льва на сверкающем золотом поле. Мужчины, собравшиеся вокруг стола, впали в восторженное оцепенение, глядя на королевский штандарт Шотландии. В груди Роберта вспыхнула гордость. Он почувствовал, как в нем оживает воля деда, требуя, чтобы он подошел и взял знамя, символ законности притязаний Брюса на престол, его наследие. Ощутив в пальцах золотистую ткань, он понял, что долгие годы ожидания, лжи и притворства стоили того. Менее чем через две недели он станет королем.
![Сергей Дмитренко - Поле брани [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
