Александр Бушков - Ковбой
- Что до ссуды - хочется думать, что мои дела обстоят не настолько уж плохо… Совсем недавно, перед моим отплытием из Европы, мною был открыт счет в вашем банке, и французы по моей просьбе перечислили должные суммы. Я хотел бы знать, как обстоят дела с моим счетом…
Столь же непроницаемо Скаддер поинтересовался:
- На чье имя открыт счет?
- Это шифрованный счет, с паролем, - не медля, ответил Бестужев. - И я, разумеется, готов сообщить все необходимое…
- Сделайте одолжение, - Скаддер придвинул к нему листок белоснежной бумаги с внушительным грифом банка и остро заточенный карандаш.
Опять- таки без малейшего промедления, Бестужев аккуратно вывел несколько латинских букв (совершенно бессмысленное их сочетание), затем семизначное число и наконец еще несколько букв, опять-таки не составлявших какое-то конкретное слово. Взяв у него листок, банкир бросил на него беглый взгляд, нажал кнопку звонка, и почти сразу же в кабинете возникла девица в белоснежной блузке. Бросив всего одну длинную фразу, не понятную для Бестужева, как китайская грамота, Скаддер передал ей листок, и она исчезла с той же сноровкой опытного привидения из старинного замка.
Скаддер бесстрастно разглядывал Бестужева. Двинув по столу массивную медную пепельницу, предложил:
- Сигару, мистер… Бестужев прекрасно помнил, что паспортов здесь не водится, и никто их не спрашивает, даже полиция. Лишний раз поминать имя Штепанека безусловно не стоило… Ага… Как же звали того мальчишку из забавного романа Марка Туэйна, который ему давала читать Танечка Иванихина… Нуда!
- Сойер, - сказал он, глазом не моргнув. - Мое имя Томас Сойер.
«Сойдет, - подумал он весело. - За банкирами как-то не водится привычки читать романы, как серьезные, так и развлекательные…»
Скаддер кивнул с таким видом, словно промолвил: «Бывает». Повторил:
- Сигару, мистер Сойер?
- Благодарю, - сказал Бестужев. - С вашего позволения… Я привык к своим.
- Прошу, конечно. Я же…
Он достал из деревянного ящичка длинную коричневую сигару с яркой наклейкой и занялся священнодействием, которое Бестужев несчетное число раз наблюдал на «Титанике»: понюхал ее с видом питерского извозчика, который опасался, что лавочник подсовывает ему несвежую колбасу, бережно обрезал конец никелированной гильотинкой, еще раз понюхал, принялся раскуривать. Бестужеву пришло в голову, что эта долгая церемония в данном случае несет еще и чисто утилитарный смысл: позволяет хозяину кабинета как можно дольше не вступать в беседу. Ну и черт с ним… Он достал пачку английских морских папирос и преспокойно закурил. Какое-то время они молча пускали дым, старательно избегая пересекаться взглядами.
Довольно быстро вернулась девица, положила перед хозяином большой, наполовину покрытый печатным текстом и цифрами лист бумаги. Улетучилась. Отложив сигару, Скаддер впился в него холодным взглядом.
Когда он поднял глаза, атмосфера в кабинете переменилась решительно и бесповоротно, что Бестужев отметил с нескрываемой радостью. Никак нельзя сказать, что банкир смотрел на него с почтением, значившаяся там сумма была значительной, но все же не могла сравниться с теми капиталами, коими, несомненно, ворочал сей банк. Теперь, вне всякого сомнения, Бестужев для него был равным.
Подчеркнув что-то красным карандашом, банкир положил лист перед Бестужевым - уже иным движением, не тем, каким совал бумажку, на которой следовало написать шифр счета. Вежливо осведомился:
- Надеюсь, никаких неточностей или разночтений? Вы должны были депонировать именно эту сумму.
Бестужев присмотрелся. Красным была подчеркнута строчка цифр. Да, все правильно, именно такую сумму называл ему французский чиновник из «Креди Лионэ», когда предупреждал, что франки будут переведены в североамериканские доллары. Никчемная в общем-то денежка, не имеющая хождения в Европе… но здесь как раз имеет хождение именно она. И бумажные доллары, как объяснял вежливый, обходительный француз, будут, конечно же, переведены в доллары, но это не должно беспокоить месье Фихте, потому что американцы у себя обменивают свои бумажки на золото…
- Да, все в порядке, - сказал Бестужев.
- Вы, надеюсь, не в претензии, мистер Сойер, что поначалу я был к вам несколько… холоден? - с самой что ни на есть дружеской и располагающей улыбкой вопросил Скаддер.
Ну конечно, банкир, как и сыщик - человек с тысячей лиц…
- Вы впервые в Штатах? Тогда вы не знаете наших реалий, нашей американской деловитости, которая себя проявляет буквально во всем, - продолжал банкир. - «Карпатия» еще не успела высадить всех, как по Нью-Йорку во множестве объявились мнимые «спасшиеся с „Титаника". Так оно обычно и бывает… Жулики мелкого пошиба довольствуются тем, что выманивают несколько долларов у столь же мелких репортеров, которых кормят вымышленными «подробностями» трагедии, но по всем законам жанра следует ждать, что за ними двинутся более крупные рыбы…
Бестужев благосклонно кивнул:
- Пустяки. Я даже рад, что мои деньги хранятся у людей недоверчивых и подозрительных. Целее будут…
Обижаться и в самом деле не стоило. Аферисты везде одинаковы и присутствуют в немалом количестве. В России-матушке мнимые погорельцы, клянчащие вспомоществование у простаков, старательно обжигают концы оглобель: дескать, все погибло, люди добрые, прахом в трубу вылетело, последнюю телегу едва из огня выдернули, уже занялась…
С некоторой настороженностью Скаддер осведомился:
- Мистер Сойер, вы намереваетесь закрыть счет?
- Ну что вы! - живо возразил Бестужев. - Я бы сказал, совсем наоборот. Видите ли, я, собственно говоря, прибыл сюда осмотреться и сделать первые шаги. Если все пройдет удачно, мои компаньоны начнут переводить гораздо более весомые финансовые средства. Гораздо более весомые…
Вот это банкира безусловно порадовало.
- Быть может, виски? - предложил он вовсе уж радушно.
- Нет, благодарю, - сказал Бестужев. - У меня еще масса дел, и хотелось бы сохранить трезвую голову. Тем более что я нуждаюсь в ваших советах.
- О, с величайшей готовностью! - любезно подхватил Скаддер. - Я готов быть вам полезен, чем только смогу. Банкир и делец, согласитесь, сущие сиамские близнецы.
- Разумеется, - сказал Бестужев ему в тон.
- В вас сразу чувствуется хваткий делец, - значительно поднял палец банкир, решив, очевидно, что толика самой беззастенчивой лести не помешает. - Однако есть весьма существенный недостаток: вы ни словечка не говорите по-английски. Вам просто необходим надежный советчик, на первых порах, иначе, как вы понимаете, ничего не добиться…
