Уилбур Смит - Чародей
– Гиксосы? – тревожно предположил он, потому что лошадиный навоз в следах колесниц лежал совсем свежий, ему было не больше нескольких дней – сухой снаружи, он оказался все еще влажным, когда Нефер наступил на него.
– Наши. – Таита узнал следы колесниц. В конце концов, много десятилетий назад он сам изготовил первые образцы этих колес со спицами. Он вдруг наклонился и подобрал крошечное бронзовое украшение в виде розетки, упавшее с передней части колесницы и наполовину вдавленное в рыхлую землю. – Один из наших отрядов легкой конницы, вероятно из отряда Пта. Часть под командой господина Нага.
– Что они делают здесь, так далеко от позиций? – озадаченно спросил Нефер, но Таита пожал плечами и отвернулся, чтобы скрыть тревогу.
Старик резко сократил время их отдыха, и они поехали дальше, когда солнце стояло еще высоко. Очертания Бир-Умм-Масары становились все четче и, казалось, заняли полнеба впереди. Скоро стало можно различить неровности и расселины, обрывы и утесы. Едва путники достигли гребней первой линии предгорий, Таита придержал лошадь и оглянулся. Его внимание привлекло движение вдалеке, и он поднял руку, защищая глаза от солнца. Далеко внизу в пустыне он различил крошечный мазок бледной пыли. Маг некоторое время наблюдал за ним и увидел, что облачко двигалось в восточном направлении, к Красному морю. Эту пыль могло поднять стадо ориксов – или колонна боевых колесниц. Он не сказал об этом Неферу, который был так поглощен охотой на царского сокола, что не мог оторвать глаз от горы впереди. Таита ударил пятками в бока лошади и проехал вверх, обогнав мальчика.
Ночью, когда они разбили лагерь на середине склона Бир-Умм-Масары, Таита спокойно сказал:
– Разводить костер не будем.
– Но ведь холодно, – возразил Нефер.
– А мы здесь так открыты, что огонь будет видно на десятки лиг в пустыне.
– Там враги? – Выражение лица Нефера изменилось, и он пристально и с беспокойством поглядел вниз, на темнеющий пейзаж. – Бандиты? Набег кочевников?
– Враги есть всегда, – ответил Таита. – Лучше замерзнуть, чем умереть.
После полуночи ледяной ветер разбудил Нефера и его жеребца Звездочета, который топал ногами и ржал. Принц раскутался из овчинного одеяла и пошел успокоить коня. И увидел, что Таита уже проснулся и сидит чуть в стороне.
– Посмотри! – сказал старик, указывая на равнину. Вдалеке мерцал и вспыхивал свет. – Походный костер, – сказал Таита.
– Может, это один из наших отрядов. Те, кто оставил следы, которые мы видели вчера.
– Действительно, – согласился Таита, – но, опять же, это могут быть и другие.
После долгой, задумчивой паузы Нефер сказал:
– Я уже выспался. И вообще сейчас слишком холодно. Нужно ехать дальше. Рассвет не должен застать нас здесь, на голом отроге горы.
Они навьючили лошадей и в лунном свете нашли протоптанную дикими козами каменистую тропинку, которая повела их вокруг восточного отрога Бир-Умм-Масары, так что, когда начало светать, они оказались вне поля зрения любых наблюдателей на далекой лагерной стоянке.
Колесница Амона Ра, бога солнца, стремительно ворвалась с востока, и гору залил золотой свет. Ущелья окутывала темная тень, еще более мрачная из-за контраста, а далеко внизу расстилались просторы великой пустыни.
Нефер запрокинул голову, крича от радости: «Посмотри! О, посмотри!» – и указал куда-то за вершину скалы. Таита последил за его пристальным взглядом и увидел два темных пятнышка, описывающих в небе широкие круги. Солнечный свет на миг озарил одно из них, и оно сверкнуло подобно падающей звезде.
– Царские соколы, – улыбнулся Таита. – Родительская пара.
Они сняли поклажу с лошадей и нашли точку, откуда могли наблюдать за кружащими птицами. Даже на этом расстоянии они были так царственны и красивы, что Нефер не находил слов. Затем одна из птиц, та, что поменьше, самец, вдруг нарушила рисунок полета и повернула против ветра, неторопливо машущие крылья сокола неожиданно забили изо всех сил.
– Он что-то заметил, – воскликнул Нефер с волнением и радостью истинного сокольничего. – Теперь следи за ним.
Сокол начал падать, да так быстро, что оторвать от него взгляд хоть на мгновение означало потерять его. Самец падал с неба подобно брошенному копью. Одинокий голубь, ничего не подозревая, летел у подножия утеса. Нефер заметил, в какой миг пухлая птица внезапно осознала опасность и попробовала ускользнуть от сокола. Голубь так быстро свернул к убежищу в скалах, что гонимый ужасом, перевернулся в воздухе. На мгновение его живот открылся. Сокол разорвал его всеми когтями, и большая птица, казалось, рассыпалась взрывом красновато-коричневого и синего дыма. Перья полетели длинным облаком, подхваченные утренним ветром, а сокол, удерживая добычу глубоко вонзенными в ее живот когтями, снижался в ущелье. Убийца и его жертва упали на покрытый каменной осыпью склон совсем рядом с тем местом, где стоял Нефер. Тяжелый глухой звук их падения эхом отразился от утеса и полетел в ущелье.
К этому времени Нефер пританцовывал от волнения, и даже Таита, который всегда был любителем ловчих соколов, издал довольный возглас.
– Бак-хер! – воскликнул он, когда сокол закончил ритуал убийства укрытием жертвы: расправил над мертвым голубем великолепно очерченные крылья, закрывая его и объявляя своей добычей.
Самка сокола спустилась по спирали, чтобы присоединиться к нему, и села на скалу около самца. Он сложил крылья, позволяя ей разделить с ним добычу, и вместе они пожрали тело голубя, разрывая и распарывая его острыми как бритвы клювами и делая паузы после каждого удара, чтобы поднять головы и впиться в Нефера взглядом свирепых желтых глаз, глотая кровавые куски мяса с костями и перьями. Они полностью осознавали присутствие людей и лошадей, но терпели их, пока те держались на расстоянии.
Затем, когда от голубя осталось только пятно крови на скале и несколько летающих перьев, а обычно поджарые животы соколов переполнились пищей, пара взлетела. Захлопали крылья, и птицы поднялись к отвесному склону утеса.
– За ними! – Таита поддернул набедренник и побежал по ненадежной опоре, крутой каменной осыпи. – Не потеряй их.
Нефер был проворнее; держа в поле зрения поднимающихся птиц, он бежал по отрогу горы. Ниже вершины от горы отделялись два острых, совершенно одинаковых пика; эти мощные башни из темного камня внушали ужас даже при взгляде снизу. Таита с Нефером наблюдали, как соколы поднимались к вершине этого величественного природного монумента, пока Нефер не догадался, куда они направлялись. Там, где скала нависала, на половине высоты восточной башни, в каменном склоне темнела треугольная расселина. В нее была втиснута площадка из сухих веток и прутьев.
