Виктор Поротников - Три побоища – от Калки до Куликовской битвы (сборник)
Но Мамай доверял Челубею. Был отдан приказ двигаться в путь, туда, где расположился станом передовой тумен Мамаевой орды.
Сумерки быстро сгущались, пока не погасли на западе последние отблески заката. Темноту ночи наполнили звуки идущего по густому травостою конного и пешего войска, скрип повозок, пофыркивание лошадей, окрики погонщиков.
Лейла и Галима ехали в повозке.
Настасья же, нагая и исхлестанная плетью, шла пешком за одной из телег. Ее руки были связаны спереди на запястьях, а конец веревки был привязан к повозке.
К походному лагерю передового тумена орда Мамая добралась около полуночи.
Опять собрался совет в шатре Мамая, куда пришел и Челубей. Оказалось, что в стане Челубея побывал гонец от рязанского князя, который сообщил о том, что полки московского князя, перейдя Оку близ Лопасни, ушли к Дону.
– По словам гонца, войско князя Дмитрия очень велико! – сказал Челубей. – Если московская рать переправилась через Оку еще в конце августа, значит, теперь полки князя Дмитрия где-то неподалеку от нас.
– Почему князь Олег не сообщил об этом раньше? – нахмурился Мамай.
– Князь Олег рассчитывал, что наше войско окажется у Оки еще в середине августа, – ответил Челубей.
– Где сейчас войско Ягайлы? – спросил Мамай.
– Где-то возле Одоева, – сказал Челубей, – в суточном переходе от Дона.
– Ждать ли нам Ягайлу или ударить на полки московского князя своими силами? – обратился к собравшимся эмирам Мамай.
– Пусть Челубей разыщет московскую рать, а уж мы растопчем ее копытами нашей конницы! – с азартом воскликнул Салджидай.
Эту реплику Салджидая дружно подхватили прочие ордынские военачальники, уверенные в мощи и непобедимости Мамаевой орды. Чем может им грозить московский князь, если у Мамая одной конницы больше шестидесяти тысяч!
Мамай распустил совет, повелев Челубею с рассветом разослать во все стороны караулы на быстрых конях, чтобы обнаружить войско князя Дмитрия. Караулом в монголо-татарском войске назывался передовой дозор. Однако утро выдалось столь туманное, что татарские дозорные никуда не выехали. А когда туман рассеялся, возле стана Челубея оказались русские конники, затеявшие перестрелку из луков с воинами Челубея.
Глава десятая
Эмир Челубей
Головной татарский тумен, повинуясь приказу Челубея, занял вершину Красного холма.
Утро разгоралось. Русское войско было с высоты как на ладони. Челубей отрядил гонца к Мамаю, торопя его поскорее выдвигать все татарское войско к Красному холму. А сам повел свой конный тумен вниз, в долину, горя нетерпеливым желанием первым скрестить оружие с воинами князя Дмитрия, осмелившегося на открытое противостояние с Золотой Ордой.
Десять тысяч всадников Челубея растянулись широким полумесяцем напротив стройных шеренг русского войска, укрытых овальными красными щитами. Челубей в сопровождении знаменосца и группы младших военачальников дважды проехал туда и обратно вдоль густых рядов своих конников в островерхих аварских шлемах и мохнатых шапках. Челубей медлил давать сигнал к началу атаки, слегка смущенный неколебимым спокойствием русских полков, над которыми реяли стяги с ликами святых угодников.
«Если князь Дмитрий столь смел, что вывел свою рать в глубь степей навстречу Мамаю, тогда, может, он отважится на поединок со мной!» – мелькнуло в голове у Челубея.
Гибель князя Дмитрия, несомненно, подорвет боевой дух русичей.
Огрев коня плетью, Челубей выехал на середину пространства, разделяющего русскую и татарскую рати. Словно пушинку, он вскинул над головой тяжелое боевое копье, вызывая на единоборство витязя из русских полков.
Вороной длинногривый жеребец Челубея грыз удила, нетерпеливо перебирая ногами и помахивая густым длинным хвостом. Сильная рука эмира удерживала его на месте, но горячему скакуну это не нравилось, и он с хрипением тряс головой.
Темно-карие узкие глаза Челубея настороженно вглядывались из-под козырька бухарского шлема в плотные массы русских конников и пешцев, доспехи которых блистали на солнце. Там, в этих грозных шеренгах с поднятыми кверху копьями, не было заметно ни смятения, ни шевеления, как будто стоящие перед Челубеем многие тысячи русских латников разом онемели и обездвижели. За спиной у Челубея в рядах татарской конницы зазвучали презрительные выкрики и насмешки.
Утекали минуты одна за другой. Нетерпение коня стало передаваться и Челубею.
Наконец, раздвигая пехоту грудью коня, из гущи русских ратников выехал всадник и двинулся прямиком к Челубею. Это был богатырь, могучий и широкоплечий, с темной окладистой бородой. Казалось, блестящая кольчуга, облегающая его торс, немного тесновата и сковывает витязю движения. Темно-русые волосы русского великана густыми прядями свешивались ему на плечи из-под островерхого шлема. Русич поднял вверх свое копье, показывая тем самым, что принимает вызов ордынского наездника.
Разъехавшись в разные стороны, Челубей и русский богатырь развернули коней и поскакали навстречу друг другу. Русский витязь уверенно держался в седле, прикрывая свою грудь овальным заостренным книзу щитом, его склоненное копье хищно поблескивало на солнце острым наконечником. Челубей птицей летел по густой траве широкого луга, чуть пригнувшись к лошадиной гриве, держа край своего круглого щита на уровне подбородка и зажав под мышкой длинное копье. Это был не первый его поединок, во всех предыдущих он неизменно выходил победителем!
Обе рати, тысячи воинов с обеих сторон, замерли, затаив дыхание. Над притихшим полем звучал лишь топот копыт двух всадников, несущихся друг на друга со склоненными копьями.
Вот всадники сшиблись так, что их кони вздыбились. Конь ордынца завалился на бок вместе со своим седоком. Русский витязь вывалился из седла и остался лежать в траве. Его гнедой конь, взбрыкнув задними ногами, понесся обратно к русским полкам. Жеребец Челубея тоже поднялся на ноги и, издав короткое ржание, зарысил к рядам татарской конницы. Его грозный хозяин неподвижно лежал на примятой траве в нескольких шагах от русского богатыря.
Это случилось в один миг, и воины с обеих сторон сначала опешили от неожиданности происшедшего. Затем несколько конных татар стремительно подлетели к упавшему Челубею, положили его на древки копий и осторожно унесли куда-то к задним рядам стоящего в боевом порядке тумена.
От русских полков тоже прискакали всадники. Спешившись, они осмотрели бездыханное тело своего витязя, после чего увезли его в глубь русского боевого строя.
Было раннее утро 8 сентября 1380 года.
* * *Ночью в юрту, где спала Настасья, пробралась Лейла. Персиянка смазала рубцы на теле своей русской подруги гусиным жиром для лучшего заживления. Одновременно Лейла делилась с Настасьей последними новостями. Уже не оставалось никаких сомнений, что русское войско где-то поблизости. Передовые татарские отряды непрерывно вступают в стычки с дозорами русичей.
