Ольга Крючкова - Небесный Сион
Раздался восхищённый возглас прислуги, собравшейся поглазеть на то, как из тайника извлекают старинный сундук.
Исидора же, напротив, потеряла дар речи, ибо её взору, так же как и взору Шарля, предстал блеск драгоценных камней и золота.
Граф первым оправился от потрясения и произнёс:
– Что ж, весьма кстати… Не будет урожая, но по крайней мере есть драгоценности, которые можно заложить в банке «Арнофини и сыновья», а на вырученные деньги купить зерна. Доставайте второй сундук!
Содержание второго сундука никоим образом не потрясло собравшуюся прислугу и графа, но представило интерес для Исидоры. Сундук был полон манускриптов, прочитав название которых женщина пришла в неописуемый восторг.
… Спустя несколько дней Белуччи, как и обещал, отправил в Аржиньи весточку с одним из братьев-валломброзанцев, преданным ордену и идее спасения мира от власти Дьявола. Монах опустился на колени перед новоявленным генералом, и подобострастно поцеловав его перстень, по памяти пересказал послание, ибо пергаменту или бумаге Белуччи предпочёл не доверять.
Граф несколько успокоился за судьбу Бернара и всецело занялся возведением новой башни, ибо средств у него теперь было предостаточно.
Глава 4
Конец июня в Провансе выдался тёплым. В отличие от проливных дождей, не стихающих в центральной Франции, в Провансе осадков почти не выпадало, и даже мистраль сменился приятным юго-восточным ветерком, наполненным свежестью моря.
По дороге, ведущей к Валансу, ехали два всадника. Отблески заходящего солнца освещали их прекрасных вороных лошадей. Облик же самих всадников, облачённых в чёрные длинные камзолы по последней моде, расшитые серебром по обшлагам рукавов и груди, их широкополые шляпы, украшенные чёрными перьями, выдавал, несомненно, знатных сеньоров, путешествовавших скуки ради. Ибо двигались они неспешно, и холёные бока лошадей блестели в последних лучах заходящего солнца.
– Как поживает ваша очаровательная ведьмочка? Надеюсь, инквизиция ею не заинтересовалась? – поинтересовался сеньор, у которого на правой руке, облачённой в атласную перчатку, переливался кроваво-красный рубин.
– Аделина, дорогой Асмодей… Мою ведьмочку зовут Аделина… Она весьма не дурна собой, искусна в любви и всякого рода снадобьях. Но до настоящей ведьмы ей далеко. Возможно, вы правы – доминиканцы проявят к ней интерес, ибо её соседка снедаема завистью и злобой…
Асмодей удивился:
– И вы, Абигор, так спокойно говорите об этом?
– Увы, мой друг… Люди слишком порочны… Я – не Господь Бог, дабы спасать их души. Это его привилегия… Моя же, напротив, искушать… – грустно вымолвил Абигор.
Асмодей рассмеялся.
– Это точно, дорогой Абигор – вы не Господь Бог! Но я улавливаю печаль в вашем голосе! Неужели вы сожалеете о том, что не вправе наставлять смертных на путь истинный?!
– Право, Асмодей, не затевайте этот разговор… Истина, искушение, всепоглощающее зло, божественное добро… От всего этого веет скукой.
– М-да… Вам определённо стоит развеяться, – наставительно заметил Асмодей.
Сеньор, что звался Абигором, остановил лошадь и, вглядываясь, в сгущавшиеся сумерки, загадочно произнёс:
– Пожалуй, вы правы… За этим поворотом нас ждёт забавное представление. Вот и развеемся.
Не успели лошади знатных сеньоров преодолеть и десяти туазов, как из кустов выскочили какие-то люди и окружили всадников.
– Ну, что я говорил вам Асмодей… Вот и непосредственные участники представления.
Один из нападавших, здоровенный взлохмаченный разбойник, взмахнул мечом, явно отобранным у проезжавшего в этих краях рыцаря.
– А, ну давайте сюда свои кошельки! Не то кишки выпущу! – злобно рявкнул он, и в подтверждении своих слов его подельники почти вплотную окружили всадников, размахивая самодельными цепами.
– Какая отвага! – восхитился Абигор. – Разумеется, я не смогу противостоять столь храбрым воинам. – С издёвкой заметил он и потянулся за своим напоясным кошелём, отяжелённым золотыми монетами. – Нынче у вас будет богатый улов…
Глаза разбойников загорелись алчностью.
– А ты, что медлишь? – обратился их главарь к Асмодею. – Монеты давай! Небось, при себе кое-то имеешь?!
– И кафтаны со шляпами пусть снимут! – загалдели пособники, разглядев богатое одеяние всадников.
Асмодей и Абигор многозначительно переглянулись. Абигор отстегнул кошель и как бы невзначай тряхнул им пару раз – послышался звон монет. Разбойники невольно подались вперёд. Главарь протянул свою лапищу, намереваясь выхватить кошель.
В этот момент Абигор взмахнул рукой – кошель открылся и монеты, поблёскивая, ловя последний солнечный свет, рассыпались по дороге.
– А ты, мерзавец! – оскорбился главарь банды. – Поиздеваться надо мной вздумал!
Он занёс меч для удара, ещё мгновение и он угодил бы Абигору прямо в живот. Но тот и не шелохнулся в седле.
– Ах, что вы, сударь, – спокойно произнёс всадник, – я даже и не думал этого делать.
Главарь застыл в недоумении…
Разбойники же не стали дожидаться, пока их главарь прикончит заносчивого сеньора, бросились собирать богатую добычу.
Главарь пребывал в растерянности.
– Назад, ублюдки! – пытался он командовать вышедшими из повиновения пособниками. Двое из них, подобрав несколько монет, пытались скрыться в придорожных кустах.
Главарь бросился за ними, дабы наказать непокорных, а в это время остальные члены несостоявшейся банды разбежались в разные стороны.
Абигор рассмеялся.
– Ну, что я вам говорил! Сначала они пытались ограбить нас, а теперь готовы перебивать друг друга из-за нескольких золотых монет. Вот она человеческая сущность…
Асмодей равнодушно посмотрел вслед убегавшим разбойникам.
– М-да… Творения божии… – в задумчивости произнёс он и, немного помедлив, добавил: – Но признайтесь, герцог, вы же не для того направились в Валанс, покинув тёплую постель своей подружки Аделины, чтобы на нас напали эти голодранцы.
– Вы, как всегда проницательны, Асмодей… Я намеревался предложить вам весьма щекотливое дело… – он загадочно взглянул на своего спутника.
– А вот как… Вы, право, заинтриговали меня. Говорите…
Абигор кивнул, отчего перья его шикарной шляпы всколыхнулись.
– В неком монастыре, в предместье Валанса, содержится мальчик… – неспешно начал он свой рассказ.
– И что же? Он – плод запретной любви? Или незаконнорожденный отпрыск королевского рода? И вы вознамерились возвести его на трон? – сыпал предположениями Асмодей.
– Все ваши предположения тщетны, князь. Этот ребёнок опасен… Вы понимаете, что я хочу сказать?
