Н. Огнев - Следы динозавра
По дороге поражало совершенно исключительное изобилие нищих. Уже одно их количество указывало, что путники находятся в совершенно разоренной стране. Нищие — старики, старухи, дети, а иногда и взрослые мужчины жалобно тянули руки с просьбой а помощи. У самых порот города сидело множество оборванных людей. Они тянули жалобную песню, — Антипыч перевел ее слова:
Когда он встанет с мягкого ложа — он бьет слугу,
Когда он по улице тихо идет — говорит о судьбе бедняков.
Когда его кружит толпа — он сулит горы счастья…
А во дворце на Пей-хо он спокойно и молча казнит.
Угадай же, житель Пэ-синя, о ком поется в песне?
Кто тот, кто на волка, лисицу, собаку похож?
Кто людей, лишь как добычу себе признает?
Кто строит себе из тел их, из крови палаты?
Кто продает обещанья за деньги — и за деньги от них готов отказаться?
Кто? Кто? Кто?
Это — чужестранец, житель Пэ-синя, богатый чужестранец…
Но таков же и его посланец-генерал…
20. В плену у самого себя
Люди в громадных тростниковых шляпах, белых рубахах и портах, но с ружьями, преградили дорогу в начале улицы. Антипыч объяснил Френкелю, что они требуют пропусков.
— Какие там, к черту, пропуска! — закипятился Френкель.
— Мне нужно ближайшего генерала народной армии, и ведите меня к нему.
Китайцы повели обоих путников, окружив их со всех сторон и держа ружья наготове. Улочки города кишели людьми, — в большинстве оборванными и истощенными. Животных не было видно.
— Все подъели, — сказал Антипыч. — Все одно, как мы в девятнадцатом годе… Они, сказывают, и раньше-то кошек, собак и даже мышов жрали, а теперь и подавно.
Кое-где попадались дома европейского типа, но большинство было сложено на живую нитку из бамбука, хвороста и навоза.
У длинного ряда строений с причудливыми китайскими крышами оборванные солдаты остановились и объявили, что здесь — штаб генерала. Френкеля и Антипыча провели в караулку. В караулке было душно и загажено. Несколько солдат лежали прямо на полу, подложив под себя ружья. Идол с отбитым носом, но довольно внушительных размеров высился в углу. — Кумирня раньше была, — пояснил Антипыч. — Ээх, жизня… Ни тебе покурить, ни тебе что… Ждать пришлось неимоверно долго. Сильно сосало под ложечкой — хотелось есть. Френкель принимался несколько раз ругаться, выходил из себя, но стража никак на это не отзывалась. Только раз один из лежавших солдат вытянул из-под себя ружье, нацелился на Френкеля и сказал несколько китайских слов. — Это он ругается, — перевел Антипыч.
— Спать не даете, товарищ Френкель…
В сумерках в караулку явился офицер с переводчиком. Он долго допрашивал Френкеля — с какой целью явился в штаб. Затем, с очень вежливыми поклонами скрылся. Прошло еще довольно много времени, — наконец, явилась целая толпа солдат, окружили Френкеля и Антипыча, повели по длиннейшим дорожкам и переходам, подобным кегельбану. Дорожки шли среди ряда кумирен и домиков. В какой-то темной клетушке одного из этих домиков Френкеля и Антипыча оставили одних и приказали ждать.
— Опять ждать, — возмутился Френкель. — А в это время там, может Ваську, эхх…
— Боится ихний генерал, — таинственно сказал Антипыч. — Несколько раз убить хотели. Они между собой толковали, у них на этот счет просто…
Наконец, явился давешний офицер, и после ряда поклонов и извинений повел обоих внутрь сравнительно большого дома.
Сумрак и странный спертый запах полновластно владели небольшой, заставленной ширмами комнатой. Приглядевшись, Френкель увидел слабый свет и контуры человеческой головы в отверстии одной из ширм. Френкель двинулся было к этой ширме.
— Мьнога-мьнога — на мести стояла!! — сдавленным голосом, но повелительно произнес откуда-то из угла переводчик. — Цзяня-генелала сама говолила!..
Голова в ширме зашевелилась, и медленный, но важный голос спросил что-то по китайски.
— Спрашивает: что тебе, дескать нужно? — шепнул Антипыч.
— Товарищи, русского комсомольца захватили в плен русские бандиты, — сказал Френкель. — Я прошу дать мне помощь, чтобы выручить его.
Голова скрылась за ширмами.
— Цзяня-генелала сказала: уходи!! — заявил переводчик. И Френкеля с Антипычем увели в ту же самую клетушку. Сейчас же принесли туда по кружке чаю. Чай был ароматен, но крепок и без сахару. Френкель и Антипыч с жадностью набросились на него. Вслед за чаем явилось какое-то теплое варево в котелке.
— Похлебки дали, — с радостью сказал Антипыч. — Вот-ма, а чем же кушать-то?
Но взял котелок, налил в кружки из-под чая. С жадностью набросились голодные путники на пищу.
— Хрустит чегой-то в ней, вроде хрящи какие, — вопросительно сказал Антипыч. И, поднеся поближе к свету, воскликнул:
— Да ведь это, мать ее, кузнецы! Товарищ Френкель, — провалиться, кузнецы!
— Тьфу, саранча, — ответил, разглядев, Френкель.
— Стой, да тут и мясо есть, — радостно воскликнул Антипыч, ковыряясь в котелке и вытащил что-то странной формы.
— А, черт, не будем разбирать, на свете ничего поганого нет, — ответил Френкель. — С голодухи все сойдет! Китайцы едят — не дохнут.
Через час явился все тот же офицер и объявил, что цзянь четвертой народной армии Хаоли-Фу, посылая привет предкам Френкеля, не может дать никакой помощи; почтительно извиняется, потому что все бины (солдаты) на счету, а город под опасностью удара со стороны хитрой лисы — дудзюня провинции Фынь-Чжоу.
21. Способности Френкеля
Ранним утром Антипыч пошел до ветру. Вернулся он очень возбужденный.
— Вставайте скорей: аэроплан, сейчас провалиться, аэроплан!!
— Какой там еще аэроплан? — сквозь сон пробормотал Френкель.
— У генерала-то у этого — аэроплан сломатый! Так я, мол, не почините ли. Ведь, вы, кажись еще в Гоби говорили, что летали когдай-то?
— Ну и что? — все еще не одолев сна, спросил Френкель.
— А то, что почините — и айда выручать товарища Свистунова!
— И верно, — закричал Френкель, подскочив пружиной. — Показывай, где самолет!
У высокой, грязной стены отчетливо и как-то не к месту розовели двойные крылья гигантской птицы.
— Французский биплан Бреге, — определил Френкель, подбегая. Но из-под самолета вылез сонный, угрюмый китаец и качнул ружьем.
Антипыч быстро и лихорадочно забормотал что-то по-китайски. Часовой посмотрел раскосыми глазами очень недоверчиво и, словно нехотя, дал дорогу Френкелю.
