Владимир Евгеньев - Огни святого Эльма
– И я в свою очередь прошу вас, оставьте, наконец, это красноречие, прощайте.
Соня грустно вздохнула и отошла. Да, Дирк, Дирк, еще достаточно молодой, привлекательный и успешный. Но она не ощущает, что ей с ним будет хорошо.
Штурман смотрел ей вслед. Без нее он вдруг почувствовал себя одиноким покинутым и несчастным. «Я не жду от жизни ничего нового, все уже было, как это страшно, – думал Дирк. Ему вдруг стало жалко самого себя. – Никто не знает, что на самом деле в глубине души я несчастный ранимый человек, моя наглость и ирония это не более чем маска. Я должен был быть великим поэтом, а не великим наркоторговцем. Мне тоже хочется быть счастливым. Радоваться жизни, а не наслаждаться дорогим вином дорогими женщинами дорогими отелями, которые мне уже опыстылели. Но для чего-то ведь существует эта жизнь. Значит, что-то хорошее еще будет, хотя я не знаю что».
«Я напрасно надеялась, что смогу помогать дикарям, я не смогу, это не мое – думала Соня, – опять ходить в этот ненавистный институт, хотя нет, надо все-таки уплыть с доктором». Она окончательно запуталась и сама не знала, чего хочет. Это было крайне мучительное состояние. Соня полностью потеряла почву под ногами и уверенность в себе. Она ощущала себя ничтожным ничего из себя не представляющим человеком, которого абсолютно ничто не держит в этом мире.
– Я хочу уплыть с вами, я знаю, как оказывать первую медицинскую помощь, можно я буду помогать вам в работе? – спросила Соня, подойдя к доктору.
Врач внимательно посмотрел на нее и ответил:
– Подумайте, моя профессия очень сложна, вас пока можно будет допустить только к работе санитарки.
– Да, я готова, но ведь я смогу учиться у вас?
– Учиться, конечно, можно и мне нужна помощь, но взвесьте все хорошенько.
– Я уже все решила, – сказала Соня, стараясь придать голосу уверенность.
– Что ж, это не монастырь, если что сможете вернуться на родину. Остальные будут ждать вертолета, а вы садитесь в мою лодку. Нужно будет заполнить очень много документов, связаться с консульством, но мы потом попробуем уладить все формальности, – сказал врач. Они чуть отплыли от берега и доктор начал заводить мотор. Он что-то рассказывал о том, как помогает от депрессии тропический климат, и работа. Но Соня не слушала. И тут она увидела, что Элай стоит на берегу и машет руками.
– Соня, я хочу поговорить с тобой, – кричал он.
– Вернитесь, пожалуйста, на минуту, – попросила София доктора.
– Попрощаться с другом очень важно, – улыбнулся врач.
Он развернул лодку.
Соня опять ступила на белый песок, ее била нервная дрожь.
Элай стоял босиком у самой кромки воды в закатанных джинсах и белой футболке. Он махал ей рукой и щурился от солнца. Соня невольно улыбнулась, бывший возлюбленный показался ей воплощением молодости и красоты.
– Послушай, Соня, наша жизнь уже никогда не будет такой как прежде, – сказал Элай, – но я хочу попробовать провести с тобой какое-то время, мне очень больно, и ты почти все испортила, но, пропади все пропадом, мне тебя ужасно не хватает.
Соня молчала. Но в ее сердце трепещущей птицей забилась радость.
– Извините, я не поеду с вами, – сказала она, обращаясь к доктору. Последний понимающе кивнул и украдкой подмигнул Сониному возлюбленному.
«Я не знаю, что я нахожу в Элае, – думала Соня, – но что-то такое в нем есть, какая-то внутренняя привлекательность, очарование, и это важнее всего остального, денег и положения в обществе, я хочу быть с ним, несмотря ни на что».
– Да, давай используем этот шанс, который нам подарила судьба и Летучий Голландец, – прошептала она.
Элай сделал паузу.
Я всегда любил тебя, – тихо ответил он, – я ждал тебя столько веков.
Эпилог
Забавно было видеть в комфортабельных креслах самолета бывших матросов в европейской одежде. Плохо выбритые с красными обветренными лицами, они казались Робинзонами, которые возвращаются в Европу с необитаемого острова. Все как дети хотели смотреть в иллюминаторы. Слышались удивленные возгласы, ругательства, бывшие уже совсем не к месту морские термины. Несмотря на неопределенное будущее, матросы явно были счастливы.
– Братья, вы напрасно хулили Господа, Он не так уж жесток с нами, – крикнул Ханс, услышав объявление, что самолет пролетает над Римом. Он был одет в светскую одежду и в глазах вместо фанатичного блеска был тот же восторг, что и у остальных.
Дирк оплатил транспортировку на материк и оформление документов членов экипажа, почти все они захотели вернуться в Голландию. Он хотел этим широким жестом вернуть расположение Сони. Это стоило крайне дорого, так как было не совсем законно, матросы не значились ни в каких базах данных. К счастью, Дирку помог один знакомый, Джек Вилсон, работавший в Интерполе и в свою очередь имевший большие связи. Этот полицейский один раз арестовал штурмана как международного преступника, но после определенных событий понял, что обезвредить Дирка невозможно. И Джек стал через подставных лиц контролировать наркотраффик штурмана. Этот сотрудник Интерпола иногда общался с Дирком и последний рассказал ему, что плавает на Летучем Голландце. Джек до недавнего времени был единственным человеком, знавшим, что проклятый парусник не легенда, и они с Дирком после нескольких тайных встреч стали большими друзьями. Он же помог организовать по просьбе Дирка арест капитана в Амстердаме.
Бывший штурман не видел момент примирения Сони и Элая. И в самолете дождался пока цыган отойдет на минуту. Как сильно изменилась Соня, у нее горели глаза, и в лице появилась какая-то уверенность. У доктора с острова нашлась для нее европейская одежда, джинсы и футболка с пальмами, она выглядела очень мило. Но главное в Соне сейчас был виден скрытый шарм. Опять хотелось стать ее единственным повелителем любой ценой. Она как кокос, который аккуратно открыли, чтобы можно было пить молоко.
– Ну, что я еще могу сделать? – спросил Дирк, с горестной улыбкой разводя руками. – Неужели, дорогая, ты и теперь не считаешь меня щедрым и благородным человеком?
– Нет, не считаю, – ответила София, – это жалкая подачка, ведь они не знают, как жить в этом современном мире, что с ними будет?
– А что вы предлагаете? Дать им большие деньги, чтобы они их пропили?
– А вы не думали, что они пили с горя, из-за безысходности своего положения?
– Конечно, все пьют от горя, на нашей планете, полной трагедий, это самое естественное состояние человека. Хорошо, вот вам ключ от банковской ячейки в Швейцарии, там огромное количество денег, распоряжайтесь ими как захотите. Там хватит вам и им всем. Можете купить всем матросам дома и открыть с ними совместную фирму по производству рома, – усмехнулся Дирк.
