Поль Феваль - Роковое наследство
Очевидно, Ренье догадывался о ее чувствах, однако не мог отказать себе в удовольствии молча полюбоваться владычицей своего сердца. В долгие часы отчаяния и мучительных страданий перед внутренним взором Ренье не раз вставал образ Ирен, однако никогда, даже в самых сладких мечтах, не была она такой прекрасной, как сейчас.
Вдруг Ренье почувствовал, что ему на руку упала слезинка. В следующий миг Ирен припала к этой руке губами.
Молодой человек рухнул на колени. Руки девушки обвились вокруг его шеи.
– Я любила, любила тебя все это время, – проговорила Ирен, борясь с рыданиями. – Сколько раз я молила Бога о смерти! Как я мучилась! Мне кажется, что со мной было что-то вроде помрачения рассудка.
– Дорогая, дорогая моя, – пробормотал ошеломленный Ренье, – я тоже очень страдал, и когда мне становилось совсем невмоготу, я говорил себе: она меня любит!
– Всей душой, всем сердцем! – воскликнула Ирен. – Я всегда буду боготворить тебя!
Глаза девушки сверкали. Трагический ореол делал ее красоту неземной. Не выдержав взгляда Ирен, Ренье опустил глаза.
– Как он похож на тебя! – вздохнула девушка. Наступило молчание.
– Как необъяснимо то, что происходит с нами! – зябко поежившись, прошептала Ирен.
Ренье снова промолчал.
– Давай убежим на край света! – взволнованно произнесла Ирен. – Я готова повсюду следовать за тобой.
– Но ведь есть еще наш отец... – прошептал молодой человек.
– Да, конечно, – ответила девушка. В ее голосе звучало разочарование. – Я постоянно о ком-нибудь забываю: то о нем, то о тебе!
– Кроме того, надо вспомнить и о старике, который угрожает нам, – тихо добавил Ренье. – Он не позволит нам уехать.
– Разве ты не можешь вступить с ним в бои? – пылко спросила красавица.
– Я очень хочу этого, – откликнулся художник. – Только что ты сказала мне, что любишь меня. Я вновь обрел счастье – и буду защищать его.
– Мне надо бы не упрекать тебя, а просить у тебя прощения, – проговорила Ирен. – И все-таки я не понимаю, почему ты медлил. Объясни, Ренье! Ты знал то, чего не знала я. Они решили тебя убить. Почему ты не возвращался? Почему не унес меня оттуда на руках?
– Я был не прав, – коротко ответил молодой человек.
– Каждый хочет избежать своей участи, – добавил он после паузы.
Девушка вопросительно посмотрела на него.
– Ты говорила, что относишься ко мне как к брату, – продолжал Ренье.
– Сейчас ты думаешь не об этом, – прошептала Ирен.
– Да, это правда, – согласился юноша. – Сейчас я думаю о твоих словах. Ты сказала: «Как он похож на тебя!»
Они оба побледнели. Снова наступила тишина.
– Я вспомнила о картине, – с усилием произнесла Ирен.
– Мне часто хочется куда-нибудь уехать, чтобы никогда тебя больше не видеть, – с горечью промолвил молодой человек.
Ничего не ответив, Ирен крепко обняла его, словно боялась, что он приведет эту угрозу в исполнение.
– Мне кажется, что я сею зло, – добавил Ренье. – Моя любовь должна приносить несчастье.
– Твоя любовь – это все, что у меня есть, – нежно возразила Ирен, склонив свою прелестную головку на грудь художника. – Разве ты – причина моих бед?
Ренье прижал девушку к себе.
– Да, ты права, – произнес он. – Не я загнал нашего отца Винсента в тот порочный круг, из которого нет выхода.
– Сходство может быть случайным... – начала было Ирен.
– Я отыскал свою мать, – внезапно проговорил Ренье. Девушка радостно всплеснула руками, но молодой человек медленно покачал головой и добавил:
– Я нашел ее, чтоб увидеть, как она умирает. Не нужно ее жалеть. Перед смертью она сказала: «Мой последний час – самый счастливый в моей жизни».
Художник тяжело вздохнул и провел по лбу тыльной стороной ладони.
– На первый взгляд, наша история совершенно безумна, – проговорил Ренье. – Однако в ней есть своя безжалостная логика. Каждый раз, когда рассудок доказывает, что такого быть не может, его доводы разбивает чья-то железная рука. Когда я впервые увидел ту картину, мне пришла в голову дикая мысль, которая, как ни странно, оказалась верной. Человек, который хочет моей смерти, – мой отец.
XXV
МАТЬ РЕНЬЕ
Влюбленные были настолько поглощены своей беседой, что совершенно забыли об окружающих. Впрочем, те совсем не беспокоили молодых людей. Саладен безмятежно спал в своем корыте. Что же касается Винсента Карпантье, то из кабинета, превратившегося в тюрьму, не доносилось ни единого звука. Очевидно, архитектор так устал, что был не в силах пошевельнуться. На лестничной площадке тоже царила полная тишина.
От последних слов Ренье Ирен вздрогнула.
– Ты уверен, что он твой отец? – спросила она.
– У меня уже давно возникло такое подозрение, – ответил молодой человек. – Я не сомневаюсь, что ночное приключение в Сартене каким-то образом повлияло на мою память... В Риме я не раз вскакивал с постели в холодном поту: мне постоянно снился портрет маркиза Кориолана; но картина эта была в то же время и моим собственным портретом. Словно наяву слышал я голос старухи, говорившей Куатье об этом сходстве, – и в отчаянии затыкал уши...
Когда в галерее графа Биффи я оказался возле того странного полотна, картины Разбойника, я почувствовал, что у меня дрожат колени. Ты видела копию этой картины. На ней тоже был изображен я, я узнал себя! Только теперь я уже был не жертвой, а преступником.
На Корсике Гуляка поведала мне о законе нашей семьи: убей – или погибни! Это – как родовое проклятие, от которого невозможно избавиться. Словно кто-то указывает мне на прошлое, чтобы объяснить, каким станет мое будущее.
Как я хотел вернуться! Ты – моя жизнь, и так будет всегда. Однако я спрашивал себя: имею ли я право любить?
И найдя вместо нежности, о которой я мечтал, всего лишь дружбу, я не осмелился жаловаться.
Я скрылся, чтобы страдать. Понимаешь, я все-таки не верил, что весь корсиканский кошмар – правда; мой разум спорил с моими ощущениями. Но интуиция победила доводы рассудка. Она указала мне мою судьбу. Я понял, что не ошибаюсь.
Наша поездка в шахты на многое открыла мне глаза. Кроме жертвы и убийцы, на картине есть еще кое-что: сокровища.
Сокровища. О них кричало безумие Винсента Карпантье.
Когда на обратном пути ты заговорила о том, чтобы отложить нашу свадьбу, я ничуть не удивился. До этого я встретил на лестнице господина Мора. Прежде я никогда не видел его. Однако сразу же узнал.
Итак, встретились все участники драмы: он, я и сокровища.
Ему нужна была ты, чтобы бороться против меня, ибо я стал воплощением неумолимой судьбы: используя тебя, он хотел победить Винсента, который олицетворял тайну сокровищ.
